Ксения Медведевич - Сторож брату своему

И протянул ладонь к рукояти лежавшего на парапете меча. Тигр Митамы радостно осклабился и извернулся на спину. Стальное тело вылезло из ножен, золотые лапы прихватили ладонь, а морда с сопением приникла к следам ногтей – те еще сочились сукровицей.

– Щекотно, – фыркнул нерегиль.

И тут же, почувствовав острые клыки, прикрикнул:

– Не кусаться! Ты просил лизнуть, не укусить!

– Прощения просим, – заурчали из-под ладони.

Джинн сел на забрызганный водой мрамор и обмотал хвост вокруг передних лап. Светлое пятнышко носа жадно подергивалось – Имруулькайс тоже принюхивался к запаху крови Тарега. Наконец, с усилием оторвав глаза от кормящегося тигра, кот проговорил:

– Будь осторожнее, Тарег. Особенно в Харате. Это тебе не Фейсала. Там нас не любят – одни ашшаритские переселенцы в городе, почитай что, живут.

– Да, Имру, там бы тебе не миску с молоком выставили, а сразу сигилу на задницу припечатали, – оторвавшись от вылизывания ладони, злорадно пророкотал тигр.

И с блаженным урчанием разинул пасть пошире.

– Эй! – вскрикнул нерегиль, дернувшись всем телом. – Не смей ку… Ах ты ж…

Шипя от боли, Тарег выдернул руку. И в сердцах шлепнул Митаму рукавом по морде. Тигр обиженно вякнул, нерегиль шлепнул еще.

Потом холодно сказал коту:

– Подлец ты, Имру. Я бы даже сказал – негодяй. И трус к тому же.

Джинн свирепо вздыбил шерсть на лопатках:

– Но-но-но! Попрошу без оскорблений!

– Кто нагло врал мне в лицо, что на Мухсине больше нет аждахаков? – ледяным голосом осведомился Тарег.

Кот поник головой:

– Прости, Полдореа. Буду должен.

– Будешь должен, Имруулькайс, – безжалостно подтвердил нерегиль. – Зачем врал, дурень? Я все равно узнал бы!

Кот обиженно мяукнул:

– Полдореа! Это ты у нас князь! Бесстрашный и храбрый! А я джинн! Мне дорога моя шкура! Выслеживать змеюку – себе дороже, Полдореа, аждахак – тварь серьезная, я даже маленькому, который сейчас под камнями отлеживается, все равно что муха, на один зуб только! Пастью клацнет – и нет поэта! Я даже стихи по этому поводу написал…

– Не надо, – строго выставил ладонь Тарег. – Я не в настроении слушать мувашшахи, извини.

– Это касыда, – еще больше оскорбился кот.

– Все равно не надо, – отрезал нерегиль.

Тут под аркой Ибрагимовых ворот зацокали копыта:

– Господин! Сейид! – жалобно выкликнул женский голос.

Эхо от ударов множества копыт вырвалось на площадь.

В черном проеме замелькали желтые огоньки.

Кот прижал уши и текуче спрыгнул в чернильный сумрак под парапетом. И оттуда прошипел:

– Подлюки, сучье племя предателей, чтоб им пусто было, ублюдкам… Мало ты их убивал, Полдореа, надо больше, как тараканов их морить надо, мразей…

Тарег зло скривился, взял меч и поднялся на ноги.

– О господин! Мы вас ищем по всему городу! – Цокот копыт сменился щелканьем каблучков по булыжнику.

С мулов, шелестя шепотками и ахая, слезали женщины в белой длинной одежде. У каждой в руке теплился маленький огонек – у кого в каганце, у кого на прикрываемой раковинкой ладони свечке.

– Мой супруг умоляет вас о прощении, сейид…

Высокая полноватая женщина – тоже в белом, но в золотистой головной повязке верховной жрицы Ахура-мазды – подняла длинную остроносую лампу. Госпожа Марида, супруга наместника Фейсалы, напряженно всматривалась в темноту. Слабо светящийся силуэт у фонтана внушал ей страх.

– Шамсу ибн Микалу не хватило храбрости прийти самому, и он посылает женщин, – спокойно отозвался Тарег.

Женщины переглянулись и опустились на колени. Супруга наместника поставила лампу на булыжник и отдала земной поклон:

– О князь сумерек! Прошу тебя, забери жизнь моего супруга, но пощади город. Жители Фейсалы благодарны тебе за избавление от дракона, господин.

Тарег молчал.

– Господин… – пробормотала женщина, все еще не решаясь поднять глаза. – Мы…

– Поздно, – холодно ответил нерегиль. – Все прощается, но предательство не прощается никогда. Над этим городом более нет моего покровительства. Твой супруг, женщина, погибнет одним из первых – не сомневайся.

Госпожа Марида разрыдалась. Следом принялись всхлипывать женщины ее свиты.

– Что же нам делать… Что же нам делать… – бормотала она, глотая слезы.

Из темноты раздалось хихиканье, и к свету вышел Имруулькайс – злорадно скалясь и сверкая глазищами.

Женщины поперхнулись всхлипами и прижались друг к другу.

Кот злобно рявкнул:

– Теперь вы в нашей власти! Все, все до единого! От мала до велика! Твой муж, о женщина, оклеветал силат! Глупец! Сказал, что мы убиваем людей в скалах, а вы приносите нам кровавые жертвы! Ха! Я засуну Шамсу в рот его собственное сердце!!!

Женщина скорбно закрыла лицо рукавом:

– Я не знала об этом, о джинн. Прошу тебя, о благородный дух огня, не простирай свою ненависть на моих детей! Они не имеют части в злодеяниях отца…

– Хорошо, – сверкнул глазами джинн. – Хорошо. Я не убью твоих детей, о женщина. Не убью – при одном условии!

Госпожа Марида испуганно вскинулась:

– Каком, о благородный господин?

– Та женщина, которую спас князь, а также ее дети – они не должны пострадать!

– Это меньшее, что мы можем сделать ради искупления нашей вины перед князем сумерек! – закланялась женщина, ломая руки.

Имруулькайс рявкнул:

– Дура! Как смеешь говорить об искуплении! То, что я делаю, я делаю ради чести князя, обещавшего женщине безопасность!

А Тарег холодно сказал:

– Вы переправите женщину Аматуллу в безопасное место, снабдите всем необходимым и будете содержать ее и ее потомство до конца жизни. Тогда, возможно, твои дети не пострадают.

Госпожа Марида покорно склонила голову. Нерегиль продолжил:

– Я поручил ваш город новому хранителю. Отныне над вами власть духа реки Герируд – почтеннейшего мирзы Масту-Хумара. Хотя, по справедливости, следовало оставить вас на милость аждахака, уцелевшего в скалах.

– Господин, о милостивый господин, мы несказанно благодарны тебе, господин… – Женщина поползла по булыжнику, пытаясь ухватить Тарега за край накидки.

Нерегиль брезгливо отодвинулся, и тут все дружно задрали головы. Над площадью послышался свист очень больших крыльев, а рассветное небо на миг перекрыла здоровенная извивающаяся тень.

Пригибая большую рогатую голову, почтеннейший мирза Масту-Хумар приземлился на все четыре мощные лапы – длинные когти металлически брякнули о булыжник.

С шумом выпустив из ноздрей воздух, водяной дракон сел и подвернул хвост. И начал вытягивать длинную шею по направлению к фонтану.

Женщины задрожали и упали на свои лица.

– Дрянные у тебя подданные, Тарег, – сурово заметил господин Масту-Хумар.

– Теперь это твои подданные, почтенный мирза, – усмехнулся нерегиль.