Владимир Маягин - Три Меченосца

Было утро одиннадцатого дня пути после отплытия из Гавани Вечной Дружбы, когда впереди завиднелись воды другой реки. Она мчалась с запада и сливалась вместе с Соленой в единый поток, образуя Красную Реку. Она являлась рубежом, который обособлял владения эрварейнов от прочих земель на юге.

От места слияния двух рек до Рамэнии, южной твердыни Эфоссора, оставалось совсем немного. Еще несколько миль пронесся флот, ведомый магами, по быстрине Красной Реки, и далеко впереди показался старый каменный мост.

– Дальше слишком мелко, и скоро начинаются перекаты, – проговорил он. – Да и в любом случае мы не пройдем дальше моста. Высадимся здесь, а дальше продолжим путь пешком.

Волшебным образом корабли перестали подчиняться течению реки, и все как один двинулись к левому берегу. Вскоре большой отряд тригорцев собирался на берегу, ожидая новых указаний. Ноккагар смотрел на восток. Там простиралась широкая редколесная равнина, а за ее просторами, сверкая острым шпилем, возвышалась высокая башня Рамэнии.

– Твердыня эрварейнов совсем близко! – воскликнул Ноккагар. – Вперед, не будем медлить!

И волшебники двинулись в сторону Рамэнии. Ветер юга веял угрозой, но угроза эта будто ослабевала. Южное небо было уже светлее, чем раньше, и большая черная туча почти рассеялась.

Когда воинство чародеев приблизилось к стенам крепости, стражи на стенах уже ждали их. Их луки были готовы выпустить рои стрел по одному лишь слову командующих.

Как только волшебники подошли к воротам, гордый юношеский голос со стены прокричал:

– Кто вы такие?! Зачем пожаловали?! Незваные гости нам не нужны!

– Кто мы такие? – переспросил Ноккагар. – Что за время нынче, если нас перестали узнавать? Невзирая на свою молодость, почтенный воин, ты должен нас узнать! Мы всегда приходим нежданно, но никогда не забредаем в чужие края по пустякам. Здесь нас не ждали, но здесь очень нуждаются в нашей помощи. Если уж ты до сих пор, не понял, кто мы, так может это тебе о чем-нибудь скажет? – Волшебник поднял над собой тригорский посох.

На миг наступила тишина. Наконец кто-то воскликнул:

– Маги Тригорья!

Другой голос повторил это, затем то же самое произнес третий, потом еще один. Вскоре весть о магах разнеслась по крепости.

Один из воинов поднял вверх руку и громко повелел остальным опустить луки, а затем обратился к Ноккагару.

– Мы просим прощения, великий Экгар! Маги Тригорья узнаваемы, когда ходят поодиночке. Но если вас целое войско, то это уже выглядит, по меньшей мере, странно!

– Ничего странного для столь темных дней! – отозвался Ноккагар. – Рад, что вы наконец узнали нас, однако я не Экгар. Мое имя Ноккагар. По велению мастера Экгара я привел сюда магов Тригорья.

– Впустить их! – прозвучало на стене.

Тяжелые железные ворота заскрипели огромными навесами.

Когда воинство волшебников вошло в Южную Крепь, молодой воин, который командовал лучниками, встретил Ноккагара со словами:

– Я еще раз прошу прощения, почтенный маг. Я лишь несу свою службу.

– Я все понимаю, – успокоил его Ноккагар. – Как твое имя?

– Кетлон, – ответил воин.

– Я желаю видеть правителя Нэвриана, Кетлон.

– К сожалению, правитель Нэвриан скончался пять месяцев назад. Нынче Рамэнией правит его дочь – Нэвилиарат.

– Надо же, как быстро все меняется! – изумленно проговорил Ноккагар. – Горестно слышать о Нэвриане. Но таков этот мир! Одни люди уходят, чтобы уступить в нем место для других… Что ж, тогда прошу провести меня к правительнице. Ведь с тобой стража пропустит меня быстрее, не так ли?

– Идемте, – сказал Кетлон и указал рукой на высокую башню, что теснилась невдалеке среди прочих высоких строений. – Правительнице уже доложили о вашем прибытии.

Башня, к которой они направились, была широка в основании, но кверху стены ее постепенно сужались, поэтому своей формой она напоминала клык. Недаром эрварейны нарекли ее Кэрнозол, Дозорный Клык.

В Кэрнозоле находились покои правителя крепости, а под самым ее шпилем висел колокол. Башня считалась главным наблюдательным пунктом, и с нее очень далеко просматривались прилежащие земли.

– Лет тридцать, если не больше, я не был в этих стенах, – задумчиво промолвил волшебник, озираясь вокруг.

– И не только вы, – сказал Кетлон. – Наверное никто из местных эрварейнов и не вспомнит, когда последний раз здесь видели посох тригорца. Только старики или странники, которые забредают к нам, могут рассказать, как выглядит маг. Неудивительно, что мы не признали вас сразу. Ваш приход – это праздник для Рамэнии.

– Погодите праздновать. Грядет война с Королем Мрака. Исход ее неведом даже алфейнам. Вероятно, она будет последней и самой короткой войной с ним. Вы ведь получили весть о войске, что точит мечи для нападения на Гэмдровс?

– Да. Еще с неделю назад в Рамэнию приезжал хилтский нарочный, а отсюда уже были посланы наши гонцы в Великий Эфтур, Акхидур и Эрдонир. Войска Эфоссора уже собраны, и скоро сам Король поведет их сюда.

Ноккагар и Кетлон шагали по каменной мостовой к высокой башне. Справа невдалеке начиналась каменная лестница, которая вела на второй ярус крепости. Основание башни начиналось между двух укрывищ из толстого камня, основная часть которых располагалась в глубинах земли. Эти укрывища использовались для размещения эфоссорских женщин, детей и стариков во времена воины.

К каменной арке входа в Дозорный Клык вела большая лестница. На верхних ступенях, которые были очень широкими по сравнению с нижними, вход охранялся двумя воинами. На привратниках блестели кольчуги, на их поясах висели мечи, а головы укрывали шлемы, которые оставляли видимыми лишь глаза и рты воинов. В руках они держали копья-бердыши. На широкие плечи стражей были накинуты черные плащи с белыми полами, застегнутые на груди каждого серебряной брошью в виде корабля.

Кетлон и волшебник поднялись по ступеням лестницы. Стражи беспрепятственно пропустили их внутрь. Затем Кетлон провел Ноккагара по короткому коридору, в конце которого маг сразу увидел тускло озаренный дневным светом зал. Деревянные двери, которыми затворялся вход в покои правителя, были настежь открыты.

Это был небольшой зал, посреди которого располагался большой камин. Вокруг него было расставлено несколько кресел. На противоположной входу стене Ноккагар увидел множество высоких стеллажей, заставленных старыми рукописями. Помимо этого, стены были украшены расписными мечами, щитами и доспехами.

Своды зала висели очень высоко над головой, а в стенах было множество узких окон, через которые в помещение проникал свет. У левой от входа стены, рядом с другой дверью, вероятно, ведущей в спальную комнату, стояла женщина зрелых лет в длинном облачении лазурного цвета. Ее русые волосы были собраны на затылке в большой клубок, а на голове красовался золотой венец.