Наталья Соколова - Ведьмочка в дебрях *nix или программистка поневоле

За пару часов Тара и Лика написали все нюансы «стрингового штурма» в комплекте с зельями, духами и прочими ведьминскими уловками для обольщения и как их применять в зависимости от расы и темперамента объекта. Ниру заставили повторить всё к зачёту, чтобы не лезла с глупыми вопросами и не отвлекала от практической работы.

– Если дополнить это комплект подходящей одеждой, не устоит никто! – хихикнула Тара. – Я бы такое не советовала надевать, если не ищешь, как Нира, приключений на мягкое место. Ну, что, пошли пред грозные очи госпожи Годдевирр?

Викраэ долго вертела в руках странные трусики, которые ну никак нельзя было назвать приличными. Забрав всё четыре модели, она поставила всей троице оценки, только Нира получила четвёрку, так как сдавала хвост.

– Кто только додумался до такого? Ты говоришь, что такую одежду создали в мире господина Нечаева? Они просто созданы для дровских срамных танцев. Я, как раз, через полчаса должна уходить. Мои студенты будут в полном восторге, ведь в отличие от вашего курса, там смешанные группы, – профессор остановила свой выбор на самой провокационной модели, ловко застегнула маленькую серебряную пряжку на пояске и повертелась перёд зеркалом от пола до потолка, оценивая, как она выглядит.

Тион старался не шуметь, но учащённое дыхание уже не поддавалось контролю. Викраэ же натянула сверху классическое платье для весьма пикантной темно эльфийской церемонии, которое состояло только из узких прозрачных полос ткани.

– Госпожа Викраэ, если вы добавите к наряду те чёрные чулки с кружевной резинкой, то произведёте сегодня вечером настоящий фурор… – мурлыкнула Нира и печально вздохнула. – Жаль, что нам ничего такого не преподают…

– Пожалуй, ты права, деточка, – проронила дровка и тут же натянула на стройную ножку сооружение из лёгкой сетки, оканчивающееся резинкой, украшенной стразами и блеском. – А теперь мне пора на занятия, отправляйтесь к себе.

Лишь когда профессор Годдевирр накинула сверху чёрный бархатный плащ, Тион смог, наконец, сделать вдох. Скрытый магическим плетением, он бесшумно последовал за ничего не подозревающей тёмной эльфийкой.

Викраэ быстро удалялась в сторону флигеля, куда никого, кроме её учеников не пускали. Тион пожал плечами и отправился ещё немного поработать в своём кабинете. Впрочем, у него так и не вышло сосредоточиться, поэтому эльф решил прогуляться перед сном по вечернему городу. В таверне «Синий Вечер» подавали великолепное вино из Светлого Леса. Так как хозяин строго держал репутацию своего заведения, он никогда не разбавлял дорогой напиток. Избавиться от назойливых мыслей об упёртой дровке не удалось даже при помощи любимой работы. Выход оставался один: пойти и напиться до песни Галадриэль в приятной компании сородичей.

Накинув на плечи светлый плащ из промасленной шерсти, ректор вышел на улицу. Вокруг стало совсем темно, редкие магические фонарики оставляли большую часть пространства во тьме, где они казались одинокими светляками из-за зелёного света, который мягко струился из их сердцевины.

Мощёный булыжником тротуар был сильно замусорен. В подворотнях выли собаки, слышалось утробное завывание дерущихся котов, и доносились пьяные песни.

Пройдя с полсотни шагов, Тион остановился, почувствовав, что носок его аккуратно начищенной туфли уткнулся во что-то мягкое. Ректор зажёг небольшой файербол и стал внимательно рассматривать находку. На брусчатке лежало бесчувственное тело мертвецки пьяного оборванца. Аромат перегара неприятно ударил в нос эльфу, и он недовольно поморщился. Вонь была такая, что пришлось не только отойти подальше, но и прикрыть чувствительный к запахам нос белым платком, основательно спрыснутым дорогим одеколоном. Убедившись, что человек просто спит, Тион решил продолжить прерванный путь.

Внезапно из ближайшего закоулка показалась толпа грязных оборванцев и неторопливо перегородила ректору путь к заветному источнику. Брезгливо поморщившись, тот было повернул назад к Академии, да не тут-то было: путь к отступлению уже тоже был отрезан такой же ватагой голодранцев. Увидев недовольную гримасу на лице длинноухого, шайка глумливо заржала, и над головой будущей жертвы просвистели две полусгнившие брюквы. Несколько капель зловонной жижи упали на белый с серебряным шитьём нарядный плащ.

– Ой, Ваша Милость, изволила обхезаться! Слышь, Гнилозубый, Ваша Милость сейчас сопельки пустит и побежит длинноухой мамочке на плохих дядь жаловаться! – глумился над эльфом приземистый рыжий коротышка с выпирающим вперёд брюхом и сальными грязными волосами цвета линялой пакли.

– Дядюшка Той, а можно я его пырну и посмотрю, как его кишочки в грязь повалятся? Они у эльфов, наверно, особенные, золотые, – заканючил чумазый мальчишка лет семи от роду.

– Брысь отсюда, Соплявка! Твоё дело – карманы и мешки обчищать в тавернах, мал ты ещё для таких великих дел! – цыкнул на неугомонную мелочь вожак банды. – А ну, брысь отсюда, порос, а то сейчас как выдеру, три дня задницей сковороду отирать будешь!

Мальчишка испуганно пискнул, и только пятки сверкнули.

– Давай сюда кошель, нам он нужнее будет, длинноухий, – почти ласково проговорил Той, протягивая к пленнику покрытую струпьями руку.

– Я – Тион из Ясеневого Лога, сын Барамунда Елового и Лильзы Тернийской. Прочь с дороги, голодранцы!

– Да будь ты хоть родня короля Леха, скидывай одёжку и цацки, если не хочешь, чтобы Бугай и Задрыга тебя пёрышком пощекотали! Служаночки-то, небось, гладят по ночам… Не дай бог чирей на заднице вскочит!

– Бу-га-га! – отозвалась восторженным рёвом ватага, и в Тиона опять полетели комки грязи и ошмётки какой-то снеди, подозрительно напоминающей коровьи кишки.

Несколько снарядов достигли своей цели, и бледное лицо эльфа украсилось брызгами их содержимого.

– Какой красавчик наш милорд! – умилился Той, щерясь в щербатой улыбке. – Сегодня все служанки твои будут заняты: отмывать загаженные портки – дело тонкое!

Пальцы Тиона судорожно сжались на рукояти небольшого кинжала, и он в который раз пожалел о своей забывчивости: меч так и остался висеть на стене в кабинете. «Тёмный Властелин раздери эту длинноухую пещерную кошку. Вот что ей стоило быть посговорчивее? Не пришлось бы шляться по ночам, чтобы только её из головы выкинуть! – с досадой подумал он. – Надо было заявиться на её урок. Может быть, и удалось бы набиться в гости! Придётся Эльрисса побеспокоить»! Эльф сосредоточился, плетя заклинание, для которого не требовалось голоса.

Из толпы вновь показалась замызганная рожа Соплявки, который, выставив одну ногу вперёд и выпятив цыплячью грудь, прохрипел: