Стивен Эриксон - Память льда. Том 2

— Первый Кулак, — сказала Корлат, — Каллор владеет мечом… он — могучий воин.

Остряк заметил, как Дуджек нахмурился ещё сильнее.

Скалла прошептала себе под нос:

— Не вяжется это всё. По всему выходит, что сперва нога сломалась.

Остряк схватил её за руку, затем покачал головой.

Нет, у Корлат наверняка есть причины для такого… обмана .

Скалла насупилась, но промолчала.

С тяжёлым вздохом Дуджек поднялся.

— Я потерял друга, — сказал он.

По какой-то причине неприкрытая простота этих слов поразила Остряка в самое сердце. Он ощутил ответный укол боли и горя.

Драсти… мой друг.

Итковиан…

Остряк отвернулся и быстро заморгал.

Прибыл Аномандр Рейк, ворониха Карга, громко хлопая крыльями, убралась у него с дороги. Рядом с Сыном Тьмы была Хватка. Остряк увидел позади неё других «мостожогов»: Дымку, Молотка, Мураша, Штыря, Перла. Доспехи разорваны в клочья, покрыты запекшейся кровью, в глазах не осталось ничего живого.

На склонах холма собрались выжившие солдаты Войска Однорукого. Остряк прикинул, что их меньше тысячи. За малазанцами — баргасты и рхиви, тисте анди и остальные солдаты армии Бруда. Стояли молча, отдавая почести павшим.

Целитель, Молоток, сразу направился туда, где лежало тело Скворца.

Остряк видел, как малазанец осматривает раны, видел, как в глазах целителя рождается понимание. Коренастый солдат пошатнулся, отступил на шаг, обхватил себя руками, будто рассыпался на части где-то внутри. Дуджек оказался рядом как раз вовремя, чтобы подхватить его, усадить на землю.

Есть раны, которые никогда не исцелятся, и этот человек только что получил именно такую рану. Если бы только Дуджек оставил тело Скворца под плащом…

Аномандр Рейк стоял рядом с Корлат. Долгое время он молчал, затем отвернулся.

— Корлат, как ты ответишь на это?

Тисте анди ответила ровным тоном:

— Орфантал готовится, Владыка. Мы с братом отыщем Каллора.

Рейк кивнул.

— Когда найдёте, не убивайте его. Он заслужил Драгнипур.

— Будет исполнено, Владыка.

Затем Сын Тьмы обратился к остальным.

— Первый Кулак Дуджек. Высший маг Тайшренн. Лунное Семя умирает, посему мой народ покидает его. Семя будет отправлено на восток — в океан, сила внутри Луны слабеет, и скоро она опустится под воду. Я прошу, чтобы этих трёх павших малазанцев — убитых предателем, которого привели сюда мы с Каладаном Брудом — этих трёх малазанцев похоронили в Лунном Семени. Полагаю, это будет достойный саркофаг.

Все молчали. Рейк взглянул на Хватку.

— И я прошу, чтобы все мёртвые «мостожоги» также были похоронены там.

— А там хватит места всем павшим? — спросила Хватка.

— Увы, нет. Большинство чертогов внутри затоплены.

Хватка глубоко вздохнула, затем взглянула на Дуджека.

Первый Кулак, казалось, не мог решиться.

— Кто-нибудь видел капитана Парана?

Никто не ответил.

— Ладно. Что касается захоронения павших «мостожогов», решение принимать тебе, лейтенант Хватка.

— Им всегда было любопытно, что там внутри Лунного Семени, — сказала та, криво ухмыльнувшись. — Думаю, им бы это понравилось.

К обозу, беспорядочно раскинувшемуся в парковом лесу к северу от поля боя, медленно стягивались семьсот двадцать два Моттских ополченца, каждый тащил джутовый мешок, набитый добычей из города.

К стволу дерева прислонилась массивная столешница, так, что виден был рисунок на днище. Ножки давно отломились, но так её было легче перевозить.

Прежде, чем кто-либо заметил, изображение какое-то время уже светилось — а вот теперь внушительная толпа собралась рядом и пялилась на чудо. Наконец Путь внутри рисунка открылся, наружу ступил Паран, а за ним — Быстрый Бен и невысокая, мускулистая женщина с чёрными волосами.

Все трое были покрыты изморозью, которая начала таять, как только портал закрылся у них за спинами.

Один из Моттских ополченцев выступил вперёд.

— Здрасте. Я — главмаршал Джиб Валун, и кой-чего не могу уразуметь.

Паран, который всё ещё дрожал от беспощадного холода Омтоз Феллака, некоторое время смотрел на ополченца, затем пожал плечами.

— И чего же, главмаршал?

Джиб Валун почесал в затылке.

— Ну, это ведь стол, а не дверь…

Чуть позже, когда Паран и Быстрый Бен шагали в сумерках к полю боя, чародей тихо рассмеялся. Капитан покосился на него.

— Что?

— Лесной юморок, Паран. Случается, когда говоришь с самыми страшными магами, каких мы только встречали.

— Магами?

— Ну, может, это и не лучшее слово. Скорее, с колдунами. Болотными колдунами. Такими, с древесной корой в волосах. Если уйдут в лес, ты их ни за что не найдёшь, разве только сами решат показаться. Эти братья Валуны — худшие из всей этой компании, хотя говорят, у них есть единственная сестра, с которой мы тоже совсем не хотим встречаться — никогда.

Паран покачал головой.

Килава ушла, как только они вернулись в смертный мир. Заклинательница простыми словами поблагодарила их обоих, и это, как почувствовал Паран, само по себе было исключительным знаком доверия с её стороны, — а затем скрылась в сумраке леса.

Капитан и чародей добрались до торгового тракта и уже видели, как он выпрямляется, взбирается к гряде рядом с полем боя и городом. Лунное Семя висело практически у них над головой, истекая дождём и туманом. Несколько пожаров ещё полыхали в Коралле, но, похоже, тьма Куральд Галейна как-то их притушила.

Паран никак не мог выбросить из головы последние события. Он не привык быть рукой… искупления. Спасение яггутской девочки из раненого портала в Морне потрясло его.

Давным-давно… у стен Крепи. Я почувствовал её, почувствовал эту девочку — в тисках вечной боли, она не понимала, что сделала, чем заслужила всё это. Думала, что найдёт свою маму — так ей сказала Килава. Держала за руку брата…

А затем всё это пропало.

Внезапно — одна.

И одна лишь боль.

Тысячи лет.

Быстрый Бен с Таламандасом что-то сделали с девочкой, чарами избавили её от воспоминаний о произошедшем. Паран почувствовал личное участие Худа в этом колдовстве — лишь богу подобное было бы по силам: не просто заблокировать память, но полностью удалить её, очистить лист.

И вот — девочка потеряла брата. Но нашла дядю.

Только отнюдь не доброго дядюшку. Провидец страдает от собственных ран…

И теперь во владениях Огни появились новые жители. В её мире поселился древнейший Путь.

«Память льда, — сказал тогда Быстрый Бен. — Жар кроется в этой отраве хаоса — жар, силы которого хватит, чтобы уничтожить служителей. Мне нужно было найти способ замедлить распространение инфекции, ослабить яд. Я ведь предупредил Увечного бога, знаешь ли. Сказал ему, что встану у него на пути. Мы ему хорошо врезали, знаешь ли…»