Стивен Эриксон - Память льда. Том 2

— Да ну, ерунда. Я же была там. Десятую часть колокола он простоял, сама знаешь.

— Ну и что с того? Всё равно я права, и спорю на стопку монет из своего жалованья, что и Вал сейчас стоит точно так же.

Хватка ткнула палкой в костёр.

— Смешно это, — пробормотала она немного погодя.

— Что смешно?

— А, да это, что ты сказала. Не про мёртвого новобранца, а про то, что Дэторан была мастер-сержантом. Всех нас, «мостожогов», прокатили. Почитай, каждого треклятого солдата, начиная с самого Скворца. Молоток командовал кадровыми целителями, когда их ещё хватало, при старом императоре. А Штырь ведь успел когда-то побыть капитаном роты сапёров, да?

— Целых три дня, а потом один из них споткнулся о собственную «ругань»…

— …И все они взлетели на воздух, ага. Мы тогда были в тысяче шагов впереди, а в ушах у меня ещё несколько дней звенело.

— На том сапёрные роты в армии и закончились. Дассем разогнал их после этого, заявив, что Штырь больше не капитан, потому как у нас нет больше специальных корпусов. И что с того, Хватка?

— Ничего. Просто теперь мы все не те, кем были раньше.

— Меня никогда не повышали.

— Тоже мне, сюрприз! Ты же собаку съела на том, чтоб тебя никто не замечал.

— И всё равно. А Мураш был рождён сержантом…

— Потому такой коротышка, ага. Никогда его не разжаловали, это правда, но только потому, что он — худший сержант на свете. Пока он при звании — это всем нам кара, начиная с самого Мураша. Каждый из нас — неудачник, вот и всё, что я говорю.

— Ой, какая приятная мысль, Хватка.

— А кто сказал, что все мысли должны быть приятными? Никто.

— Я могла бы, только не подумала об этом.

— Ха-ха.

Послышался медленный перестук лошадиных копыт. В следующий миг появился капитан Паран с конём в поводу.

— День выдался долгий, капитан, — сказала Хватка. — У нас есть чай, если желаете.

Паран обернул поводья вокруг луки седла и подошёл к женщинам.

— Последний костёр в лагере «Мостожогов». Вы обе что, вообще не спите?

— Мы у вас то же самое можем спросить, сэр, — ответила Хватка. — Но все мы уже знаем, что сон для слабаков, верно?

— Зависит от того, насколько он мирный, я полагаю.

— Вот тут капитан прав, — сказала Дымка Хватке.

— Ну, — фыркнула та, — я-то вполне мирная, когда сплю.

Дымка хмыкнула в ответ:

— Это ты так думаешь.

— Мы получили весть от Чёрных морантов, — сказал Паран, принимая из рук Хватки кружку с горячим травяным отваром.

— Они разведали Сетту.

— Да. Там никого нет. Ни одной живой души, во всяком случае. Весь город — один большой некрополь.

— Так чего ж мы, по-прежнему идём туда? — спросила Хватка — Если только мы не…

— Мы идём туда, капрал.

— Зачем?

— Мы идём на Сетту, потому что не идём на Лест.

— Хорошо, — вздохнула Дымка. — Я рада, что это прояснилось.

Паран сделал глоток чая, затем сказал:

— Я выбрал заместителя.

— Заместителя, сэр? — спросила Хватка. — Зачем?

— Причина очевидна. Так или иначе, я выбрал тебя, Хватка. Ты теперь лейтенант. Скворец дал добро. В моё отсутствие ты — командир «Мостожогов»…

— Нет, спасибо, сэр.

— Это не обсуждается, Хватка. Присвоение звания уже внесли в именные списки. Официально, с печатью Дуджека.

Дымка легонько подтолкнула её локтем.

— Поздравляю… ой, наверное, надо было честь отдать.

— Заткнись! — рыкнула Хватка. — Но в одном ты права: никогда больше не толкай меня, женщина.

— Этот приказ будет тяжеловато исполнить… госпожа лейтенант, сэр. Паран допил чай и выпрямился.

— У меня только один приказ для тебя, лейтенант.

Хватка подняла на него взгляд.

— Капитан?

— «Мостожоги», — сказал Паран, и его голос был неожиданно строг. — Сбереги их, что бы ни случилось. Сбереги, лейтенант.

— Ух… слушаюсь, сэр.

Они смотрели, как Паран вернулся к коню и повёл его прочь.

Обе женщины долго молчали. Наконец Дымка вздохнула:

— Пошли спать, Хватка.

— Ага.

Они затоптали остатки костра. В наступившем полумраке Дымка шагнула ближе и обвила Хватку рукой.

— Всё сводится к тому, — промурлыкала она, — что прячет ночь…

Худа с два оно к этому сводится. Всё сводится к тому, что капитан имел в виду. Вот что мне нужно понять. И что-то мне подсказывает: мирный сон для лейтенанта Хватки закончился.

Они шагнули прочь от угасающей золы, и темнота поглотила их.

Мгновением позже не было видно уже ни единого движения. Звёзды пролили слабый серебряный свет вниз, на лагерь «Мостожогов». Часто расставленные шатры были бесцветны в тусклом, призрачном сиянии. И сам лагерь выглядел призрачным и странно застывшим. И даже по-своему мирным.

Скворец вошёл в командный шатёр Дуджека. Как он и ожидал, Первый Кулак приготовился. Фонарь под колпаком, на походном столе две большие кружки эля и брикет гадробийского козьего сыра. Сам Дуджек сидел на одном из стульев, опустив во сне голову.

— Первый Кулак, — позвал Скворец, снимая латные перчатки и глядя на сыр и эль.

Старый командир заворчал, моргнул и сел прямо.

— Ага.

— Мы потеряли её.

— Жаль, конечно. Ты, должно быть, голоден, так я… а, хорошо. Продолжай жевать и предоставь говорить мне. — Он потянулся вперёд и взял свою кружку. — Артантос нашёл Парана и передал ему приказы. Так что капитан будет держать «Мостожогов» наготове, для чего — они не знают, и это, возможно, к лучшему. Что до самого Парана: ладно, Быстрый Бен меня убедил. Жаль, конечно, но буду честен и скажу: как по мне, мага нам будет не хватать больше, чем этого зелёного аристократа…

Подняв руку, чтобы прервать Дуджека, Скворец запил последний кусок сыра мощным глотком эля.

Первый Кулак вздохнул, подождал.

— Дуджек…

— Смахни крошки с бороды, — проворчал Первый Кулак, — если хочешь, чтобы я воспринимал тебя всерьёз.

— Несколько слов о Паране. С потерей Рваной… то есть Серебряной Лисы, я хотел сказать, значение капитана для нас не может быть переоценено. Нет, не просто для нас — для самой Империи. Быстрый Бен был непреклонен в этом. Паран — Господин Колоды. Внутри него таится сила, способная изменить мир, Первый Кулак. — Он выдержал паузу, обдумывая свои слова. — Теперь для Ласиин, наверное, нет шансов вернуть его расположение, но, в самом крайнем случае, она будет достаточно мудрой, чтобы не сделать взаимоотношения ещё хуже.

Брови Дуджека поползли вверх:

— Именно такой совет я ей и дам. Вот прямо как только её в следующий раз увижу — так сразу.

— Хорошо. Прости. Несомненно, императрица понимает…

— Несомненно. Однако, как я уже сказал, именно потеря Большого Бена — больней всего. То есть — с моей точки зрения.

— Ладно, сэр. То, что задумал чародей… э-эм, я согласен с ним, что чем меньше об этом знают Бруд и компания, тем лучше. Пока разделённые силы продвигаются по плану, у них нет причин сомневаться в том, что Быстрый Бен марширует в ногу с остальными.