Владимир Мясоедов - Фальшивые небеса

– Рабочая скорость пятьдесят километров в час. Крейсерская – семьдесят, – даже не подумал смутиться компьютерщик, озвучивая данные характеристики. – Вооружение отсутствует, броня тоже. Зато есть самодельный дроид-пилот, который сможет взять на себя задачи по прокладыванию курса для этой малышки. При необходимости он же будет служить диагностом и ремонтником.

– Но первое время Алексу все равно придется пилотировать самому, – непреклонно заявила Ида. – Доставишь паладинов куда надо, завезешь папе в Рим подарки, ознакомишься с театром военных действий, своими глазами посмотришь на вражеские силы, отберешь образцы той техники, которой малиниты массово вооружают местных. Только потом подберешь наиболее толкового монаха и обучишь пользоваться навигатором. И никаких возражений.

– Сэр… есть, сэр, – уныло буркнул Алекс, уже давно собравшийся в длительную командировку. – Грузоподъемность у этой дуры какая? А то меня на финальных испытаниях не было, опять по стройкам мотался.

– Шестьдесят восемь тонн, – скромно заметил Сэмми. – После замены кабины на более легкую шасси изрядно похудело. А на школьном транспорте у нас не экономят, впихивают туда годящиеся даже для тройной гравитации движки. Проще говоря, засовывай внутрь все, что можно, привязывай на крышу все, что нельзя, и подматывай к брюху то, чего совсем не жалко.

– Угу! – Вячеслав еще раз обошел творение сумрачного гения по кругу, стараясь при этом не особенно приближаться, во избежание получения по многострадальной голове в случае, если вся эта хрень все же соизволит развалиться. Нет, выглядело все, конечно, довольно брутально, особенно размещенные по бортам корпуса рыцарские щиты с христианской символикой, а уж исписанная какими-то розовыми распухшими младенчиками с крылышками полоса отбойника, защищающего эффекторы гравилинз, так вообще внушала. – Нет, знаете, надо заснять для будущих поколений. Потому как без неопровержимых доказательств они никогда не поверят, что вот это летало.

– Беги за камерой, – решил Алекс, даже не собираясь спорить с ученым насчет того кошмара, который собрал своими руками. Внешний вид его и тактические характеристики просто не укладывались ни в какие нормальные рамки. А посадочная рампа и охладитель реактора, так вообще – верх… Верх чего, Алекс точно не знал, но вот в том, что стоит голограмме с его лицом за штурвалом ЭТОГО изделия попасть хотя бы в один бар любого из космодромов известной галактики, и на его карьере в качестве пилота можно поставить крест, не сомневался. Толстый такой, плотно покрытый завитушками резьбы и парой-тройкой микрон нитрида титана, коим ушлый Сэмми заменил позолоту. Именно такой крест любовно прифигачили молекулярным клеем прямо на бампер, заняв все свободное место между эффекторами слабенького кинетического щита, призванного при посадке расталкивать маленьких собачек, слепоглухих бабушек с тягой к суициду и разного рода мусор. Ни на что больше эта голубенькая дымка, еле заметная под солнечным светом, не была способна по умолчанию. Хотя нет, ушлые водилы иной раз запитывали на нее сенсоры противоугонки, из тех, что подешевле и не обладают собственным гравидетектором или объемным датчиком. – А то и правда не поверят. Я бы за штурвал такого добровольно точно не сел… будь у нас хоть какая-то альтернатива.

Ученый тотчас же куда-то усвистал, но вернулся уже через минуту, чтобы заснять позор Алекса во всех возможных и невозможных ракурсах, и постарался сделать это раньше, чем тот погрузит на борт паладинов и смоется в небесную высь.

– Время! В машину! – обреченно произнеся смертный приговор своему чувству прекрасного и техническому вкусу, Алекс устремил взгляд куда-то вверх, явно за геостационарную орбиту, и прошептал: – Поздравляю, теперь я пилот «гроба в рюшечках»! Ну что, смертнички, грузимся!

Выстроившимся плотной группой паладинам, обвешанным оружием и мешками со скарбом, второй команды не потребовалось. Забрякав подошвами бронеботинок по наклонному пандусу, бывшему когда-то частью грузовика и применявшемуся для закатывания в кузов негабаритных грузов, святое воинство ринулось в чрево воздушного судна. Малогабаритные креслица, рассчитанные на тщедушных школьников, кое-кто – не будем уточнять кто – открутил еще пару недель назад, в самом начале сборки этого одра, заменив их простыми лавками из натурального дерева. Поэтому внутри было просторно – даже очень. Фактически труба с окнами и виднеющимся впереди пилотским креслом. К тому же не особенно высокая труба – некоторым очень уж отожравшимся на биодобавках и различного рода боевой и околобоевой химии паладинам приходилось склонять голову. А паре совсем уж «мелкокалиберных» передвигаться на полусогнутых.

Вот кому высота потолка не доставляла никаких неудобств – так это ручейку серорясых братьев, подобно крысам, засуетившихся вокруг небесной колесницы, заталкивая внутрь многочисленные сундуки, ящики, какие-то мешки, и в довершение всего с бряканьем заволокших внутрь малюсенькую пушку. Судя по виду, оное орудие возникло в результате непрямого полового акта разрушенного киберимплантатами мозга Сэмюэла и кого-то из местной, обкурившейся ладаном и хрен еще знает чем братии. Противоосколочный щит из двух кое-как сваренных стандартных шлюзовых дверей, ствол, больше похожий на изувеченный кусок гидроцилиндра посадочной опоры тяжелого лихтера, и батарея из восьми колес на пневмоходу, явно скрученных с какого-то колесного погрузчика. С учетом пятнадцати монашьих рыл, которые с трудом, но все же удосужились закатить это счастье внутрь, Алекс сделал вполне мотивированное заключение, что, кроме вполне себе впечатляющего калибра в триста миллимеров, сия отрыжка оружейного искусства имеет еще и впечатляющий вес в пару-тройку метрических тонн.

Нет, Алекс конечно же догадывался, что будут проблемы. Нутром чуял. Никаких экстрасенсорных особенностей в его организме не обнаружил ни он сам, ни много раз проверявшие тушку пилота медики, однако же… Однако же нечто среднее между опытом, интуицией и мистическим предвидением гласило: легким полет не будет. И это подтвердилось уже на пятой минуте.

– Ох, святая Мария Магдалина! – Крепко зажмурившийся монах трясся так, что подпрыгивал даже сидящий рядом с ним паладин. Причем почти двухметровый бугай, разбухший на самодельных стероидах, словно носорог, цветом лица почти сравнялся с салатом. Алекс даже заподозрил, что он подхватил какой-нибудь экзотический ксеновирус от инопланетной проститутки, прилетевшей на турне по столице человечества. Однако потом вспомнил, что никаких дружественных или враждебных пришельцев иных рас в этом мире пока нет. Ну, если у малинитов случайно какой-нибудь раб-ксенос на крейсере не завалялся. – В глазах рябит!