Николай Побережник - Гнев изгнанников

– Так это даже хорошо, обучат делу ратному тех, кто молодой да в рубке не бывал ни разу.

– И такие будут, от родов, что отступились от князя.

– Хорошо, – Тарин отхлебнул из фляги, ненадолго задумался, а потом спросил: – Золота с обозов иноземных, что из земель Желтого озера за зерном ходили, сколько взяли?

– Много, Тарин… его плавить теперь да в ноготки плющить. Думаешь, наемникам его заплатить?

– Еще чего! Землю родную от иноземного смрада чистить золота не надобно! На фураж да на провизию пустить, еще люду простому раздавать, что помогать нам будут. Хартские старейшины обещали, что уговорят людей забросить заимки свои да дела и строить стены вокруг многодворцев да каменков, но если крестьянин или ремесленник за свой труд еще и золота долю малую получит, все же справедливее будет.

– Правда в словах твоих. Зачем тогда нам забота, отдать все золото старейшинам хартским.

– Не все, третью часть, как прибудем в Кузнечный, передашь.

В ответ Ванс кивнул и протянул руку за флягой.

– А завтра, – Тарин достал трубку и стал набивать ее табаком, – завтра же отряди полусотню, чтобы от самых гор Икербских и угольных копей каторжных начали путь свой на север, до Чистого озера, пусть мосты жгут деревянные, а каменных, старых, немного, у каждого, как снег сходить начнет, дозоры поставим.

– Сделаю, воевода.

Городище

– Зайди! – отозвалась на стук в дверь покоев Скади, она стояла за высоким круглым столиком для писчих дел и аккуратно выводила буквы на пергаменте в свете нескольких толстых свечей на кованых подсвечниках.

– Мы закончили, моя императрица, – наместник Стак вошел в покои и встал у дверей, – Ицкан все рассказал.

– И? – Скади отвлеклась от пергамента и, высоко подняв бровь, уставилась на наместника.

– Вы были правы, князь предал нас.

– Неблагодарный дикарь! – Скади отошла от столика к окну, отодвинула ставню и вдохнула холодный ночной воздух. Внизу под стенами старой крепости шагали трое караульных, они увидели свою госпожу, поклонились и продолжили путь.

– Что делать с Ицканом?

– А он выжил после пыток? – удивилась Скади.

– Да.

– В подвалах остались еще заговорщики из непокорных родов?

– Да, через три дня казнь.

– Хм… Очень хорошо. А что князь?

– В своих покоях, пьян… который день уже.

– Возьмите нескольких наемников, что прибыли наниматься в судейскую стражу, они, должно быть, сейчас веселятся в одной из харчевен посада, приведите их в подвал, убейте, но так, чтобы как в бою, потом отнесите их в покои к князю, вложите Талесу в руки меч и убейте, а Ицкана выставьте главным заговорщиком против князя, – все это Скади сказала медленно и тихо, вглядываясь в темноту ночи поверх крыш старых домов Городища.

– Понимаю… – Стак задумался.

– Язык ему вырвать не забудьте! Кто теперь вместо Корена председатель суда?

– Они еще не провели Совет.

– Передай им, что если они не поторопятся с выбором нового судьи… – Скади закрыла ставню и развернулась к наместнику: – Передай им, что времени у них нет, пусть решат и представят мне утром нового председателя суда!

– Слушаюсь!

– Ступайте, наместник, у меня завтра трудный день – придется много плакать и убиваться горем.

На рассвете в старой крепости Городища поднялся переполох. Били в тревожный колокол, доносились крики и звон металла. Стряпухи, что уже возились на кухне, испуганно причитая, высыпали во внутренний двор – колодец.

– От покоев княжеских шум-то, – задрав голову, сказала одна из них и закрыла рот ладонью, – что же это?

– Измена! – донеслось сверху, а через минуту звуки боя и звон мечей стих.

– Князь Талес убит! – пробежал через внутренний двор один из караульных крепости, бряцая доспехами.

Солнце не желало показывать свой лик в этот день. Над Городищем висели серые тучи, они стелились по небу до самого горизонта вокруг. Форт опустел, и все иноземные всадники и пехотинцы были заняты в оцеплении Городища и посада, а также в разъездах и уличных патрулях. На улицах было мало людей, посад и торговые ряды замерли в тишине. Крупными хлопьями на помост падал снег, который тут же впитывал в себя кровь. К плахе подвели очередного приговоренного, высокого мужчину в изорванных, некогда дорогих одеждах.

– Милес из рода Чревона, из многодворца у Красного леса, за отступничество приговорен к смерти! – круглый, как шар, Хранитель – новый председатель суда, трясущимися руками с пальцами-колбасками держал свиток и оглашал приговор: – В наказание всему роду, многодворец и окрестные земли теперь переходят в земельную казну княжества… эм… империи!

Председатель суда кивнул палачу, и тот подвел мужчину к плахе, толпа на базарной площади замерла, двуручный меч в руках палача сначала застыл острием к небу, а потом полетел вниз… толпа охнула, отсеченная голова упала под плаху, к пяти другим. Толпа вдохнула, кто-то хихикнул в леденящей тишине, где-то всхлипнула женщина.

– Ицкан, изменщик и клятвопреступник! – Хранитель получил от помощника последний свиток и теперь читал его: – Опозоривший орден Хранителей и свой род, подговоривший на убийство князя наемников из хартских земель, продавшийся бунтовщикам и отступникам, приговорен к смерти!

Ицкана на помост приволокли двое караульных и уложили на плаху. Он уже почти не дышал, окровавленное лицо заплыло от синяков. Толпа затихла, глядя, как палач пару раз приложил меч к шее Ицкана, замахнулся и рубанул.

– Смерть хартам! – крикнул кто-то из подворотни, и толпа подхватила:

– Смерть отступникам! Смерть хартам!

Скади отпила вина из серебряного кубка, стоя у окна в своих покоях, и довольно улыбнулась.

– Все получилось так, как вы хотели, – наместник стоял рядом и тоже держал в руке кубок с вином.

– Да. Пошлите из форта отряд всадников в земли Желтого озера, пусть привезут леди-наставницу, она, должно быть, уже перестала оплакивать этого самонадеянного Корена… Пусть привезут ее сюда, мне тут скучно теперь будет без моего князя.

– Может… – начал было наместник Стак, но осекся.

– Говорите, – Скади повернулась к нему и вопросительно посмотрела.

– Осмелюсь предложить вам вернуться в империю, пока наша армия не наведет порядок в Трехречье.

– Мне что-то угрожает здесь, среди этого дикого сброда?

– Просто мне так будет спокойнее выполнять те приказы, которые получил от вас.

– Это теперь тоже земли империи, и я должна знать, что здесь происходит! Мне нужно готовить экспедицию в горы и на запад!

– Но, моя императрица…

– Если считаете, что мне тут что-то угрожает, усильте караулы, вы поняли?

– Да, моя императрица, – Стак опустил кубок на стол, – позвольте идти?