Нана Блик - Лилиан

Немного разленившись и не отправив ни одну заблудившуюся душу в Преисподнюю, это касалось как города Чичен-Ица, так и Острова кукол, мне пришлось серьёзно напрячься в следующей остановке по требованию зеркального указателя. Совсем непривыкшая к подобным местам я испытала странное чувство, заставившее волосы в буквальном смысле встать на моей голове.

Колдовской рынок Сонора, находящийся даже не на отшибе, а непосредственно в столице этого государства, представлял собой запутанный клубок, состоящий из узких улочек, магазинчиков и лавок. Никогда специально не завлекающий на свои переулочки рынок был просто наполнен туристами. И было бы всё прекрасно, если бы не сам товар, который тут продавался в огромном количестве. Здесь же основополагающей опасностью является не то, что ты можешь заблудиться, прохаживаясь между рядами в поисках сувениров. Человек, вероятно не знающий всех местных традиций, может ненароком просто кого-то обидеть, обрекая себя самое меньшее из того, что для него уготовано, так это на мучения от головной боли, а бывает и хуже и довольно частенько. Ведь это место представляет собой скопление белых магов, чернокнижников, сторонников магии Вуду и даже тех, кто использует запрещённую магию, чтобы причинить вред другим людям во имя злого умысла и коварных происков. Именно этими уникумами мы и занялись, хотя Галла были не особо разборчивы и уносили с собой представителей всех вышеперечисленных категории. Некоторые ещё и умудрялись угрожать нам, явно не понимая того, с кем они всё-таки встретились. Представительница подобного рода категории магов, причём невероятная сильная по рамкам обычного человека кричала нам вслед, что у неё есть могущественный покровитель, который не будет терпеть наше беззаконие в столь специфическом месте, и мы, в конце концов, потревожим того, кто сможет взять нас за горло.

– Буду только рада встречи с ним! – спокойно произнесла я, уступая дорогу для Галла.

Я почему-то не хотела к ней прикасаться. Слишком омерзительно для меня она выглядела. И дело тут было вовсе не в её внешнем виде, хотя и он желал лучшего. Просто, променяв добровольно свою жизнь на бренное скитание и бессмысленные муки, она, во-первых, не понимала, от чего же всё-таки отказалась, а во-вторых, не знала, что же её ждёт впереди. И это, как ни крути, раздражало меня в большей степени. Но что я хотела от страны, где большая часть населения лечится первоначально у знахарей, а потом уж бежит к врачам, от страны, где существует Национальная ассоциация колдунов, которая участвует даже в выборах. Мексика – удивительная страна, здесь демоны и шаманы не просто суеверия и легенды, а веками сложившиеся традиции, нарушать которые обычным людям я уж точно бы не советовала.

Моё ненавистное зеркальце всё никак не унималось и опять выкинуло нас из пучины голубого рыхлого водоворота на земли всё той же Мексики. Оказавшись в посёлке Чавинда, я всё же вздохнула от облегчения, по крайней мере, утопленниц, кукол, чьи визуальные образы не будут использоваться даже в самых смелых фильмах ужасов, и душещипательных рынков на горизонте здесь не было.

Чавинда по своей сути являлся обычным местом, где наконец-то пересекаются наши миры, а время то опаздывает, то останавливает свой бег вовсе. И я поняла, что нашему скитанию по уголкам демонической скверны пришёл явный конец, и настало время возвращаться домой. То, что я вернусь к семье прежней, и речи быть не может. Увидев в одну злополучную ночь с момента, когда часы пробили полночь, и первых лучей восходящего солнца, столько всего, что вряд ли сможет уместиться в нормальном сознании, просто не можешь быть прежней, на это у тебя просто нет выбора. Всё увиденное требует, по крайней мере, глубокого осмысления, а вообще-то меняет твоё мировоззрение полностью, переворачивая его с ног на голову или с переда на изнанку. Хотя, что для меня есть норма, мне ещё предстоит выяснить.

Я была поражена умению и изощрённости демонов приспосабливаться и маскироваться, а также перевешиванию чаши весов от насильственного овладения до медленного и менее пагубного паразитизма. Конечно, были и те, кто ещё придерживался старой традиции, являясь «представителями Юрского периода пришествия Дьявола» в современном продвинутом мире, но я рада, что таких уже было очень и очень мало. Больше меня изумляли люди в плохом смысле этого слова! Одни почему-то стремились войти в наш мир с помощью сеансов, магических штучек и изучения книжек и обрядов, другие, напротив, просто слепо поклонялись нам, следуя выдуманной бредовой идеи, достигая при этом ужасных и никому ненужных жертв. Неужели вы, правда, думаете, что этим задабриваете какого-то надуманного вами Бога? Я, скорее всего, вас разочарую, говоря, что вы сильно при этом заблуждаетесь. Человек есть сосуд, и мы, демоны, изо всех сил стремимся его наполнить. Мы сами выбираем свои жертвы и сами спасаем тех, кто нам нужен. Но поразвлечься мы всегда будем рады. Привыкшие к однообразному затворничеству мы рьяно пустимся в пляс на конкурсах, умело подготовленных вами для нас. Запомните, нас забавит даже ваше рвение выпросить у демонов чего-то. Вы, люди, словно язычники, просящие дождя у Богов. Обычно мы нисходим до вас, разве можно игнорировать подобные просьбы? Но только вы забываете о цене, которая нас интересует и, как правило, она вас уж точно не устроит, но будет уже слишком поздно! Поздно для каких бы то ни было сомнений в вашей вдруг опомнившейся ото сна душе, поздно для отказа от договора или приглядной на первый взгляд сделки и поздно будет, как ни странно, для самой жизни, которая напоследок сладко вильнёт перед вами своим хвостиком! Но будет уже слишком поздно, а жить-то, оказывается, ох, как захочется!

Я обвела уже изрядно уставшими от длительного приключения глазами тихое покрытое густой растительностью место, медленно освещаемое золотистыми лучами восходящего солнца, и улыбнулась, неожиданно вспомнив о том, как мой Сэм всё же любил встречать яркий и сочный рассвет. Являясь ужасным странником ночи, какое всё-таки наслаждение он получал от него, словно созерцая появление новой жизни или пробуждение от глубокого местами даже летаргического сна, но всегда значащее для него ни больше ни меньше, а чистое вдохновлённое живородящее возрождение. Рождение из крупинок, старение оболочки, угасание духовной наполненности, сожжение естества и воскрешение вечной и сильной души, словно из пепла кострища, было естественным ходом существования любого из нас. Именно так Сэм и представлял себе день и ночь, зиму и лето, а также жизнь и смерть, какими бы, в сущности, они ни являлись и какое бы русло в процессе ни использовали для своего протекания. Я закрыла глаза и сжала в своей ладони маленькое круглое зеркальце с неимоверным желанием оказаться наконец-то дома.