Трипати Амиш - Бессмертные Мелухи

— О госпожа, нам еще далеко ехать? — спросил Нанди, выглядевший как взволнованный ребёнок.

Посещение легендарной горы Мандары, места, где создавали напиток богов, было великой честью для всякого мелуханца. Подавляющее большинство Сурьяванши считали эту гору душой империи.

— Не прошло и прахары, как мы покинули Девагири, сотник, — с улыбкой ответила Канахала. — Путь до горы Мандары занимает целый день.

— Но госпожа, окна нашей повозки плотно завешены шторами и я не могу наблюдать за солнцем! — стал оправдываться Нанди. — Поэтому я и спросил.

— Перед тобой стоит свеча, отсчитывающая время, сотник, а шторы опущены для нашей безопасности.

Шива улыбнулся, услышав сказанное Канахалой. Не их безопасность волновала ее, а безопасность горы Мандары. Пусть к ней был великим секретом, и мало кто был с ним знаком. Местоположение и всю дорогу к Мандаре знали лишь Ариштанеми, избранные воины, защитники горы. Всем другим, за исключением ученых, создающих Сомру, было запрещено не только посещать без императорского разрешения гору, но и даже узнавать путь к ней. Если Чандраванши проникнут на Мандару, для Мелухи будет потеряно всё!

— Кого мы там встретим, госпожа Канахала? — спросил Первого советника императора Шива.

— О мой Господь, там мы увидим Брихаспати, нашего главного ученого! Под его началом создается Сомра для всей страны. Кроме того, он проводит научные изыскания во многих областях знаний. Он извещен о нашем скором прибытии и готов завтра утром принять нас.

Шива благодарно ей кивнул, бросил взгляд на Нанди, наблюдающего за свечой, и вернулся к чтению книги. Это было захватывающее повествование об ужасной войне, в которой много тысяч лет назад сошлись боги-девы и демоны-асуры. Это была извечная борьба добра и зла. Боги, возглавляемые Махадевой Рудрой, Богом богов, победили асур и в очередной раз утвердили во всем мире праведность.

— Надеюсь, вы хорошо отдохнули с дороги? — поинтересовалась Канахала у Шивы и Нанди, прежде войти в помещение, где ихждал Брихаспати.

Шел первый час первой прахары. День на горе Мандаре начинался рано.

— Да, я неплохо выспался, — ответил Шива, хотя его всю ночь беспокоили странные ритмичные звуки.

Канахала, улыбнувшись ему, ничего больше не сказала и открыла дверь, пропуская Шиву к Брихаспати. За Шивой внутрь вошла сама Канахала, следом — Нанди. Они очутились в просторной мастерской, уставленной столами разной высоты, на которых лежали необычные инструменты. Там же на столах находились во множестве пальмовые листья, покрытые письменами. По-видимому, на них были записаны результаты научных опытов.

Все помещение было выдержано в синих тонах, в одной стене находилось огромное окно, из которого открывался потрясающий вид на лес, окружавший гору. Несколько простых низких кресел завершали обстановку помещения, скромную, как и принято во всей культуре Мелухе, воспевающей простоту.

В центре обширной комнаты гостей поджидал Брихаспати, почтительно сложивший руки в приветственном жесте. Он был среднего роста, заметно ниже Шивы, но пшеничного цвета кожа, ухоженная борода и глубоко посаженные глаза делали его внешность весьма незаурядной. Голова Брихаспати была гладко выбрита, за исключением одной пряди волос, на лице его царило безмятежное выражение. Его фигуру с широкими плечами и выпуклой грудью портила излишняя полнота, но тело Брихаспати служило сосудом для выдающегося разума, а не источником силы и ловкости, как у кшатриев. Одет ученые был в традиционное белое дхоти и свободно свисавшую с плеч накидку. Священный шнур свисал с его левого плеча к правому бедру.

— Как поживаешь, Канахала? — спросил Брихаспати. — Мы так давно с тобой не виделись.

— Да, прошло много времени с нашей последней встречи, — Канахала низко поклонилась мудрецу.

Шива обратил внимание на амулет со знаком лебедя у ученого. Это был один из самых высших кланов среди брахманов.

— Это — Господь Шива, — сказала Канахала Брихаспати.

— Называйте меня просто Шивой, — улыбнулся Шива, вежливо кланяясь.

— Хорошо. Пусть будет просто Шива, — не стал спорить Брихаспати и указал на Нанди. — А это кто такой?

— Это сотник Нанди, — пояснила Канахала. — Советник и помощник Господа Шивы.

— Приятно познакомиться, — ответил ученый и обратился к Шиве. — Не хотелось бы показаться невежливым, но мог бы осмотреть твое горло?

Шива согласно кивнул и снял с шеи платок. Улыбка исчезла с лица Брихаспати, когда он увидел, что ярко-синий свет буквально сочится из горла Шивы. Какое-то время ученый молчал. Наконец, собравшись с мыслями, он обернулся к Канахале.

— Действительно, здесь нет никакого обмана. Эта синева исходит изнутри. Как это возможно? Ведь это означает, что…

— Вот именно, — тихо сказала Канахала, и казалось, что несказанная радость исходит из самого ее сердца. — Это значит, что к нам явился Нилакантха. Пришел наш спаситель!

— Ну, я не знаю, спаситель я или нет, — смущенно проговорил Шива, обматывая платок вокруг шеи. — Но я сделаю все, что в моих силах, что бы помочь вашей замечательной стране. По этой причине я пришел сюда. Что-то подсказывает — мне необходимо узнать как можно больше о Сомре.

Мудрец все еще пребывал в оцепенении. Он смотрел на Шиву, но мысли его были заняты чем-то другим. Возможно, что он обдумывал последствия явления Нилакантхи.

— Брихаспати…, — Канахала попыталась вернуть главного ученого империи к реальности.

— А? Что?

— О Брихаспати, ты можешь рассказать мне всё о Сомре? — почтительно попросил Шива.

— Конечно, — ответил очнувшийся Брихаспати и, бросив взгляд на Нанди, спросил. — Я могу говорить всё при сотнике?

— Нанди стал мне самым близким другом в Мелухе. Думаю, что ничего не случится, если он останется здесь со мной.

Нанди был тронут таким открытым проявлением доверия и про себя еще раз поклялся никогда не лгать своему Господу.

— Будь по-твоему, Шива — согласился ученый.

Шива обратил внимание, что Брихаспати даже признав в нем Нилакантху, не стал более почтительным и смиренным. Подобно Парватешвару, он называл Шиву по имени, а «мой Господь». Тем не менее, если в отношении к нему у Парватешвара сквозило недоверие, то Брихаспати был определённо приветлив и учтив.

— Благодарю, — сказал, улыбаясь, Шива. — Ну, а теперь начнем разговор про Сомру?

Царская процессия следовала в сторону горы Мандары. Перед пятью крытыми повозками, в которых находились император и его близкие, четырьмя колоннами ехали сто шестьдесят всадников. Такой же отряд ехал позади повозок. По сорок всадников сопровождали караван с правой и левой стороны. Весь эскорт императора состоял из тех самых легендарных Ариштанеми, самых лучших воинов на всей территории Хинду.