Кирстен Уайт - Моя душа темнеет

– Поэтому они поджигают здания. Возможно, сражаются на улицах с сипахами. – Николае посмотрел на огонь, и его глаза вспыхнули. – Мехмед поднимет им жалованье, и все уладится.

– В этом нет никакого смысла. – Лада смотрела, как распространяется огонь, уходя все дальше от дворца. Чего Казанци Доган хотел достичь, позволив своим людям поднять восстание? Он уже знал, что Мехмед повысит жалованье. Может быть, он пытался добиться еще большего повышения, но…

– Костры, – сказала она, и ее сердце бешено заколотилось. – Они привлекают солдат, чтобы те с ними боролись.

– Да. – Николае произнес это слово так, будто разговаривал с ребенком. – Костры необходимо тушить, иначе сгорит весь город.

– Поиграй со мной в «Убей султана», Николае. Подумай. Костры уходят все дальше от дворца. Солдаты уходят все дальше от дворца. Все взгляды уходят дальше от дворца.

Николае все понял, и шрам между его бровей разгладился.

– Они собираются убить Мехмеда.

– Сегодня вечером там Петру и Матей. Других мужчин я плохо знаю. Они могут быть в заговоре. Нужно скорее добраться до Мехмеда.

– Улицы перекрыты, – сказал Богдан. Если у него и было мнение касательно того, на чьей стороне им следовало сражаться, то он его не высказывал. Но он был прав. Все улицы, ведущие обратно к дворцу, были заполнены восставшими янычарами.

– У меня есть только кинжалы. – Лада с надеждой взглянула на Николае, но он пожал плечами, показывая пустые ладони. – У тебя нет ничего ?

– Не все мы спим вооруженными, Лада.

– Как же нам пройти сквозь этих людей?

Богдан двинулся к частично разобранному прилавку. Возле него стояло несколько восставших янычар, но они увидели его шапку и кивнули, подбадривая. Через прилавок Богдан дотянулся до тяжелой деревянной двери здания, к которой тот примыкал. Он открыл дверь, схватил за ее верхний край и сорвал с петель.

– Такого валаха я еще не встречал, – заметил Николае.

Богдан повернул дверь в сторону, держась за щеколду, как за ручку. Разгадав его замысел, Лада рассмеялась и встала за дверью рядом с Богданом. К ним присоединился и Николае.

С ревом, заглушающим огонь, Богдан ринулся вперед. Лада толкала дверь, приравниваясь к его шагу. Она ощутила удар, когда они с шумом врезались в мужчин, не успевших достаточно быстро убраться с их пути. Николае споткнулся, перекатился и снова поднялся на ноги, сжимая в руке саблю. Богдан не сбавлял скорости. Он расчищал им путь с помощью мощных и разрушительных ударов деревянной двери.

Лада обернулась и увидела, что их преследуют двое мужчин. Она метнула один из своих кинжалов и услышала глухой удар и крик. Резко остановившись, она прыгнула, перекувырнулась, оказалась под саблей второго мужчины и выхватила оружие из ослабевших пальцев первого солдата.

Звон металла о металл придал ей сил. Она обнажила зубы в улыбке и с криком бросилась на противника. Он целился в ее голову, и она упала на колени. Горячий фонтан крови подтвердил ее точное попадание в подколенные сухожилия.

Добивать солдата было некогда. Она помчалась догонять Богдана и Николае. Они увязли в толпе перепуганных жителей и группы янычар. Янычары кричали. Казалось, они были сбиты с толку и ничего не знали о восстании.

Богдан отбросил дверь в сторону и стал распихивать людей, расчищая дорогу Ладе.

– Если вам нужен мятеж, бегите туда! – крикнула Лада, указывая в нужном направлении. – Честь и слава тем, кто защитит султана вместе со мной! Мы идем туда!

Наконец-то оставив за собой рукопашную схватку, она вырвалась и побежала что было мочи. Она даже не оглянулась посмотреть, вдохновил ли ее призыв других воинов. Но по звукам шагов поняла, что рядом с ней не только Богдан и Николае.

Ворота дворца были распахнуты настежь. Их никто не охранял.

– Не доверяйте никому! – крикнула Лада. – Ни янычарам, ни кому-либо еще! Обезоружьте всех, обезопасьте все двери! – Дюжина мужчин вошли с ней в главную дверь, держа наготове сабли.

Она побежала к боковому входу, которым пользовалась кухонная прислуга. Резко отворив дверь, она приготовилась дать отпор, но там никого не было. Она пронеслась через кухню и вверх по лестнице, спрятанной за пыльным, изношенным гобеленом. Николае и Богдан следовали за ней по пятам.

– Откуда ты о ней знаешь? – спросил Николае.

– Она ведет напрямую в покои султана.

У Лады не было времени испытывать смущение от того, что она призналась в своем знании секретных путей к спальне Мехмеда. Этой лестницей пользовались кухонные слуги, чтобы никто не мог подобраться к его пище в период между тем моментом, как ее пробовали на наличие яда и тем, когда она доставлялась султану. По ней Лада спускалась вниз и крала еду, когда они задерживались до поздней ночи, разговаривая… и не только.

В коридоре за толстыми каменными стенами, изолировавшими их от всего, что происходило в других комнатах дворца, царила жуткая тишина. От волнения Лада едва могла дышать, и перед ее глазами проносились картины того, что могло ожидать ее в конце.

Мехмед умирает.

Мехмед умер.

Пурпурный наряд Мехмеда пропитан темно-красной кровью.

Темные глаза Мехмеда почернели навеки.

Лада знала, что никто и никогда не будет смотреть на нее так, как смотрел он. Если она этого лишится…

– Или они уже в комнате, и мы опоздали, – сказала она, задыхаясь, – или мы еще успеваем добраться до его покоев и остановить их. Здесь. – Она открыла потайную дверь, которая вела в большой зал с внешней стороны покоев Мехмеда. – Оставьте здесь караул! – Она не стала ждать, пока Николае или Богдан согласятся, вернулась в коридор и побежала к входу в комнаты Мехмеда. Если он погиб, она должна об этом знать. Она должна сделать так, чтобы они заплатили. Она навалилась плечом на дверь, спрятанную за гобеленом в одной из гостиных Мехмеда. Затем пробежала сквозь нее, сорвав гобелен с подвесной штанги.

Мехмед встал, раскрыв рот от удивления.

Немного дальше она разглядела Раду. Высокий и худой янычар держал его за руку и что-то нашептывал ему на ухо. Никто не паниковал, никто не умер.

Рядом с Мехмедом стоял Ильяш, а не Казанци Доган.

Лада в изнеможении припала к стене, и облегчение лишило ее всего огня, который гнал ее сюда. Помимо двери в коридор, в котором стояли Раду и янычар, единственным входом в гостиную были тот, через который вошла она, и балкон. Им придется перебраться в более безопасное место. Она закрыла потайную дверь и придавила ее штангой от гобелена.

– Что все это значит? – недоверчиво спросил Мехмед.

– Мятеж. Янычары. Я подумала… я испугалась, что это способ нас отвлечь. Что они пытались убить тебя.

– Бог мой! – сказал Ильяш. В его голосе не было паники, только жуткая усталость. Он подошел к тяжелой двери в коридор и, кивнув янычару с Раду, закрыл и запер ее.