Вера Камша - Сердце Зверя. Том 3. Синий взгляд смерти. Рассвет. Часть 1

Безымянное тело вздрогнуло, издало стонущий звук и осело, открывая взгляду удивленную физиономию второго. Этот красавец трудился над дверью, и в лапе у него был топор. Ничего, в дверной нише особо не размахнешься.

Рывок, и нога в тяжелом ботфорте врезается мерзавцу в брюхо, бандит отлетает к стене, глухой удар — затылок встретился с камнем.

— Маловато будет!

Один за другим еще два пинка, в грудь и заросшую кабаньей щетиной челюсть. Вот теперь в самый раз, долго не очухается! Фу-у… успели!

— Сударыня… — Арно вежливо постучал. — Селина! Будете выходить, смотрите под ноги, я тут слегка намусорил. Кроме того, я не знаю, куда положить ключик.

— Вы…

— Виконт Сэ, если вы меня вдруг забыли, привез письмо от вашей матушки. Я только утром вернулся из Старой Придды, мой первый визит — к вам.

— Мелхен… Вы видели Мелхен?!

— Разумеется. Все, что ей грозит, это небольшая простуда.

— Мы сейчас выйдем… Только бочонки от двери откатим.

— Нет-нет, не торопитесь! — громилу с топором он оглушил, но не связал, как дела у Герарда — неизвестно, а в доме наверняка найдется еще какая-нибудь дрянь. — Покидать убежище в отсутствие защиты — лишний, совершенно ненужный риск, а я к моему глубокому сожал…

Дикий грохот наверху — грохот, звон и вопли.

— Прошу прощения. Надо поддержать нашего рэя.

Задержка была ерундовой, но в прихожей успело стихнуть, зато взлетавший по ступенькам вверх теньент услышал топот на лестнице — кто-то сбегал с верхних этажей. Бандит несся, стуча башмаками по старому дереву и на ходу поминая всякие мерзости; столкновения было не избежать, сейчас этот быстроногий выскочит в коридор и…

Прыгать навстречу Арно не стал, незачем — он банально выставил ногу, и бегун о нее столь же незатейливо споткнулся. Поганец просто обязан был, упав, врезаться лбом в стену, избавив теньента от дальнейших забот, но поди ж ты — шустрый малый, спасая башку, извернулся, будто ызарг, да еще успел подставить руку, смягчив удар. Крепко приложился плечом, выдохнул ругательство и почти мгновенно оказался на ногах. Ему не хватало пары мгновений, чтобы опомниться и понять, что к чему… И не хватит.

— Кляча твоя несусветная… Получай!

Руку с кинжалом, ну и тесачок у бандита, сбиваем влево… Вот так… Отлично! Кэналлийский клинок послушно входит меж ребер. А ведь приложился б о стенку, еще пожил бы… некоторое время.

Любоваться на подыхающего бегуна было некогда, в прихожей опять заорали. Оставив налетчика биться в агонии, Арно бросился на крик, но спешка оказалась излишней. Схватка заканчивалась, на полу зажимал руками живот некто в одежде зажиточного горожанина, а единственный целый разбойник пятился к двери, суматошно отмахиваясь от теснящего его Герарда. И этот с тесачищем! Мода у аконских головорезов, что ли, на здоровенные клинки? Толку-то от них! Против шпаги, которую напарник, вырвавшись из тесноты коридора, успел обнажить, у этой железяки шансов нет. Только чего рэй возится-то? Приколол бы придурка… Герард медлил, а бандит нащупал за спиной ручку двери, рванул на себя и, не оборачиваясь, вывалился в уличный сумрак. Арно хотел сказать соратнику что-то нелестное — не успел: снаружи донеслась бергерская брань и звуки ударов.

400 год К. С. 4-й день Осенних Волн

В последний раз эту часть карты Талига Ли разглядывал едва ли не в Лаике, не было нужды: юго-запад не имел опасных границ, там не вспыхивали мятежи и не гнездились сторонники Алисы. Провинциальная знать средней руки чужеземную королеву так и не приняла, зато потом вела себя лояльно, владельцы прядильных и ткацких мануфактур дорожили коронными заказами, а негоциантов больше всего заботило, как бы перекупить у кэналлийцев местные и морисские товары да перепродать в Ардору. Сытая, размеренная жизнь, когда не станешь героем, но и мерзавцем быть трудновато — соседи не одобрят.

— Не поедет, — объявил вставший за плечом Эмиль, — даже не думай…

— Кто? — поднял глаза на брата Ли.

— Мать, разумеется. И потом, где-где, а в Старой Придде совершенно безопасно.

— Если б на меня свалилось дерево, — задумчиво произнес Лионель, — ты почувствовал бы?

— Наверное, — проявил осмотрительность братец. — А что?

— Просто на меня валится Талиг, — зевнул Ли. — А ты все не чувствуешь и не чувствуешь… Я не потащу мать в Рафиано, и я ее туда не пущу, даже если сама захочет.

— О да, ты отправишь ее к Хайнриху.

— Если потребуется. Эмиль, ты все же маршал, а не жаба, попробуй подумать — у тебя получится.

— Жаба?

— Они видят только то, что двигается. Но когда уже двинулось, бывает поздно.

— Я не жаба, — заверил Эмиль, отступая к двери, — я болван. Бесчувственный. Тебе на голову в самом деле рухнуло что-то тяжеленькое, а я даже не чихнул. Ну что может там двинуться? Ардора на нас нападет? Или сразу Кэналлоа?

— Бре-ке-кекс, коакс, коакс!

От пущенного в него ботфорта Ли увернулся лишь благодаря огромному опыту. Атрибут гаунасского Леворукого просвистел над самым ухом, свалился на стол и тут же отправился назад, но не долетел — был пойман вошедшим Райнштайнером.

— Господа, — сообщил бергер, воссоединяя добычу с ее завалившейся набок парой, — если б не счастливая случайность, мне пришлось бы сообщить вам пренеприятное известие. Мы можем обсудить происшествие во время обеда. На нашем аппетите случившееся отразиться не должно, а решение следует принять незамедлительно.

— Есть я хочу! — Эмиль хлопнул себя по животу — будь он Валмоном или хотя бы фок Варзов, это бы впечатлило. — Скажу больше, я хочу жрать, и аппетит мне испортит разве что особо нудный клирик, но вы, Ойген, невозможны. Почему бы сразу не сказать, чего и где не случилось?

— Сразу я ловил принадлежащую Проэмперадору обувь, — с достоинством произнес бергер. — Это несколько сбило меня с мысли. Обеды вам носят из «Разгульного чижа»?

— Право, не знаю. — В дела ординарцев Лионель вмешивался лишь по необходимости, но таковой не случалось давно.

— У них желто-зеленые салфетки и переизбыток специй.

— С точки зрения бергера. — Савиньяк поднялся и на правах хозяина распахнул дверь в примыкавшую к рабочей комнате столовую. — Прошу. Что за происшествие не отразится на нашем аппетите?

— Неудачное покушение на девицу Арамона. — Райнштайнер, как всегда внимательно, осмотрел сервировку. Ему нравилось обедать в богатых домах, хотя обзавестись собственным он не стремился. — Да, это «Разгульный чиж».

— Можно послать в другой трактир.

— Мы не вправе разбрасываться своим временем, — пошел на жертву барон. — Подлинной целью преступников был ты, Лионель. Не имея возможности до тебя добраться, злоумышленники вознамерились похитить и жестоко убить девушку, которую полагали твоей возлюбленной. Завтра тебе предстояло получить ее голову в корзине бессмертников. Убиты домоправитель с женой, юная служанка и солдат, который, останься он жив, получил бы взыскание за ненадлежащее исполнение своих обязанностей. К счастью, намеченная жертва и кухарка догадались запереться в погребе, а молодая баронесса Вейзель сумела выбраться из дома и привести помощь. Тем не менее, не встреться ей по пути ваш брат и рэй Кальперадо, разбойники успели бы осуществить свой замысел.