Александр Кудрявцев - Железные Волки. Небо славян

– Как далеко отсюда до усадьбы Храппа? – спросил, старательно глядя поверх головы Бьярна, Браги.

– День пешком пути на полдень [27] То есть на юг, соответственно, на полночь – на север. .

– А во сколько нам обойдутся два по десять лошадей?

– Здесь одна лошадь, и она моя, – сказал Бьярн. – Но я вижу, вы везете Храппу его пропавшую дочь. Возьмите мою лошадь для девы и скажите Храппу, кто ее дал. Мой трэль покажет дорогу.

Браги и Ратияр кивнули в знак благодарности.

– Рыба и пиво ждут вас в моем доме, – сказал Бьярн, – а я распоряжусь насчет лошади для благородной женщины.

Они в сопровождении тихой маленькой наложницы вошли в деревянный зал и расселись за длинным столом, где уже были расставлены большие блюда с аппетитно нарезанной рыбой и стояли глиняные миски с красными и черными горами икры. Вскоре вернулся хозяин и уселся во главе стола:

– Рыба на любой вкус. Жареная, соленая, сушеная. Треска, сельдь и лосось – здесь они постоянны, как утро, день и ночь. Но местным мало обычной рыбьей вони, и они еще едят вдобавок хакарл. Едят и нахваливают. – Бьерн сплюнул на пол и растер плевок сапогом.

– Хакарл? А что это? – повернулся Ратияр к Браги.

Тот усмехнулся в бороду и кивнул конунгу рыбьей помойки. Тот улыбнулся в ответ, махнув рукой молчаливому старому трэлю, и тот быстро удалился.

– Сейчас у тебя будет возможность это попробовать, – сказал скальд и снова усмехнулся.

Дружинники, сидящие за столом, завертели головами в предвкушении веселого зрелища.

Раб вернулся с тарелкой, из которой валил такой вонючий пар, что Ратияр невольно прикрыл нос. Трэль с поклоном поставил блюдо юноше и отошел со всей возможной стремительностью. Ратияр покосился на поджаренные куски, на вид мягкие, как молочный сыр:

– Что это?

– Хакарл, – не моргнув глазом, пояснил Сигурдсон.

– Из чего он? – пытаясь сдерживать вскипающую ярость, уточнил юноша.

– Если я тебе скажу, ты откажешься это есть и не уважишь хозяина, – ответил Браги.

Ратияр стиснул зубы, подцепил ложкой кусок и отправил его в рот. Зловоние хорошо поджаренного гнилого мяса разлилось внутри, заставило сжаться желудок, но Ратияр усилием воли подавил рвоту и проглотил сладко-приторное гнилье, не разжевывая. И жадно осушил кружку пива.

– Это мясо акулы, – пояснил внимательно наблюдавший за ним Браги, – в свежем виде оно ядовито, поэтому его едят гнилым. На несколько месяцев зарывают в землю, чтобы вышел яд. А потом уплетают за обе щеки.

– Очень вкусно… но я бы… чем-нибудь заел, – выдавил Ратияр, пытаясь справиться с новым приступом рвоты.

– Вот, – подвинул к нему еще одну тарелку скальд. Юноша зацепил с него кусок мяса в подливке, сунул в рот и замычал от удовольствия.

– Что это? – повернулся он к Бьерну.

– Хритспунгур, – пояснил тот с улыбкой.

Ратияр вопросительно обернулся к Браги.

– Бараньи яйца в кислом молоке, – пояснил тот, и воины, как один, грянули смехом, наблюдая за изменениями лица парня.

Смеялась и Ингрид, и он, подскочив было на месте, встретил ее зеленый взгляд и с глуповатой улыбкой опустился на место, разделив всеобщее веселье.

Бьерн Неприветливый, как его успел окрестить Браги, оказался человеком слова. Не успели гости осушить третий кувшин пива, как лошадь и раб ждали их у ворот.

– Черный трэль покажет дорогу, – склонился в поклоне бритый наголо толстяк. Браги и его воины с любопытством рассматривали его темную, будто облитую смолой кожу.

– Я купил его у одного араба в Бирке, – сказал Бьерн, – этот евнух когда-то служил в гареме. Теперь помогает моим женщинам по хозяйству.

– Благодарим за помощь, Бьерн, – сказал Ратияр, подходя с повеселевшей Ингрид к вороной кобыле с тяжелой мохнатой гривой. Лошадь фыркнула и схрупала протянутое девушкой яблоко, лизнув ее ладонь горячим языком.

– Узнав о восстании, я повесил двоих трэлей. Так что теперь мои рабы тихи, как мыши. Черный трэль не доставит никаких хлопот, – сказал Бьерн.

Тучный раб мелко задрожал и плюхнулся на колени. Браги посмотрел на него и перевел задумчивый взгляд на большой дуб через два дома, где на веревках покачивались исклеванные вороньем тела.

Небольшой отряд двинулся в путь по всем правилам боевого похода. В дозоре перед колонной, в шлемах и с двуручными секирами наготове шли сыновья хевдинга. Еще с десяток воинов окружали кобылу Молчаливой, ее же охраняли с обнаженным оружием Браги и Ратияр. Сзади на некотором расстоянии держались с мечами наголо и щитами Упырь Лихой и двое из скандинавского хирда.

Рыбацкий поселок у кромки моря быстро скрылся из вида, дорога свернула под влажную тень чахлых сосен, под которыми громоздились гигантские замшелые валуны.

Полузаросшая тропа иногда оказывалась перегорожена трухлявыми стволами. Дозор командовал к оружию, остальные воины быстро перекидывали со спин разрисованные на красно-белые четверти щиты. Перевалив через препятствие, они шли дальше, а Браги шепотом благодарил здешние земли за редкий лес и чахоточные деревья.

– В густых лесах Гардарики нас давно бы напичкали стрелами, – проворчал хевдинг Ратияру.

Они миновали несколько селений, собирая подозрительные взгляды местных бондов [28] Бонды – вольные люди, имевшие свое хозяйство. , выходивших из-за плетней в сопровождении крепких сыновей с топорами и вилами в больших руках. Не повышали настроения и перекрестки дорог, на которых путники так и не встретили ни души.

– Похоже, шайка Ваги здорово напугала свободных людей, – сказал Ратияр.

– Свободных? – скривился Браги. – Свободные люди не ждут подмоги от власти и делают свои дела сами. Если, конечно, их кровь не стала водой, как у здешних. Их ожиревший от даров управляющий сам не ведает, что творится у него под боком. А это значит, что рано или поздно его повесят на том же дереве, которое он украшает своими трэлями. Да и нам стоит быть осторожнее.

– Каждый из нас стоит их целого отряда! – откликнулся Бьярни Младший и потряс секирой в мохнатой руке.

– Дорога в Валгаллу вымощена словами хвастунов, – сказал Браги.

– Отец, мы не понимаем, когда ты говоришь красиво, – сказал Бьярни Старший.

Хевдинг махнул рукой:

– Никогда не недооценивай врага. Вот и все, что я хотел напомнить.

– Так бы сразу и сказал, – отрезал Младший и торжествующе переглянулся со Старшим, гордясь ловким ответом.

Браги вздохнул.

Ратияр в который раз посмотрел на мерно покачивавшуюся в седле Ингрид. Осторожный хевдинг заставил ее облачиться в рубаху из бурой толстой кожи, нахлобучил на голову кожаный колпак с нашитыми стальными дисками, а на спину повесил щит, уверяя, что это хорошо скажется на осанке.