Александр Кудрявцев - Железные Волки. Небо славян

Пройдя сквозь цепь настороженно озирающихся воинов, Молчаливая подошла к огню и вытянула над ним руки. Где-то вверху, под самой крышей, тяжело заходили и застонали доски. Дерево скрипело и выло, словно дом узнал свою хозяйку, после долгого отсутствия наконец-то вернувшуюся домой.

– Накрывай на стол и потчуй гостей, – сказал хевдинг Ингрид. – Думаю, хозяин явится к нам с наступлением темноты, и я не хочу, чтобы все это время у моих людей урчало в желудках.

Лед Ладоней с усилием оторвала взгляд от огня, шумевшего в очаге, кивнула и пошла к дверце в полу, где, очевидно, находился ледник.

– Помогите хозяйке, – распорядился Браги, оглянулся на Ратияра и тихо сказал: – А мы с тобой должны кое-что еще сделать.

Он жестом позвал за собой юношу и вышел из дома.

– Мы куда? – на ходу спросил парень, стараясь не отставать от широко шагающего хевдинга.

Тот махнул рукой в сторону небольшого холма, густо поросшего молодым сосняком.

– Зачем? – не отставал юноша.

– Нам нужен нидшток, – ответил Браги, – и сделать его мы должны до наступления темноты.

Он взглянул на притихшего Ратияра:

– То есть – ты должен. А я научу как. Этот дом, похоже, действительно проклят. Вполне может статься, что тебе вскоре придется поговорить с настоящим драугом. А на серьезные переговоры нужно приходить подготовленным.

– Что это такое?

– Древняя магия. Дом Храппа набит ею по самую крышу. Драуги – могучие и злопамятные создания, неуязвимые для обычного оружия, справиться с ними тяжело. С магией может справиться лишь магия. Нидшток – это шест, который с помощью вырезанных на нем рун посылает могущественные проклятия или лишает сил врагов. Им пользовались наши предки, им воспользуемся и мы.

Они поднялись по густо заросшему орешником склону, прорубая длинными ножами путь среди влажной листвы. Под ногами хрустели сухие ветки, но Ратмиру все равно казалось, что на холме необъяснимо тихо. И только потом он понял почему, – за все время, пока они поднимались на вершину, в воздухе не раздалось ни единой птичьей трели.

– Вот эту, – сказал Браги, указав на одиноко стоявшую на небольшом обрыве сосенку. Из-под ее корней шумно выпрыгнул бурый от линьки заяц и припустил вдоль кустарника, громко стуча о землю задними лапами.

Ратияр вздрогнул и покосился на скальда – не видел ли. Но тот молча стоял у сосны, задумчиво крутя ус. Парень быстрыми движениями секиры срубил ствол, избавил его от ветвей и взвалил на плечо.

В кустарнике снова что-то завозилось. Браги и Ратияр мгновенно выхватили оружие, подвинувшись друг к другу.

Листва зашуршала, воины слегка пригнулись, готовясь к атаке. Ветки раздвинулись, и к ногам дренгов выкатился рыжий комок.

– Собака, – прошептал пересохшими губами Ратияр.

– Собака, – согласился Браги, нагнувшись, чтобы почесать за ухом небольшого лохматого пса, который тут же завилял хвостом и принялся льнуть к коленям. – Видно, хозяева бросили. Так здесь и бегает.

Он достал из мешка кусок солонины и бросил псу. Тот поймал на лету, проглотил, не жуя, и снова уставился, помахивая хвостом.

– Думаю я, недаром здесь появилась эта псина, – протянул Браги. – Эй, собака, – он на мгновение задумался, – выглядишь ты рыжим и не очень смышленым, потому звать тебя будут Трор в честь одного ушедшего к праотцам викинга. Пойдем с нами. Сегодня у нас веселый пир с мертвецом.

Трор вновь вильнул хвостом и послушно затрусил следом, чуть прихрамывая на заднюю лапу.

От крыши усадьбы Храппа уже поднимался сизый дымок. Во дворе, косясь на мертвые головы у входа, рубили дрова братья Бьярни. Пес подбежал к двери и уселся у порога, не спуская глаз с дверного кольца.

– Врывай здесь, – Браги остановился напротив входа и ткнул в землю носком высокого сапога. Ратияр снова вынул нож:, не обращая внимания на обступивших его братьев.

– Древесина должна быть неповрежденной, не распиленной вдоль или обрезанной, – объяснял скальд, пока Ратияр снимал ножом с сосенки тонкую скользкую кору. – Подходящая высота дерева составляет чуть больше человеческого роста. Режь руны вдоль дерева. Начни вырезать с конца, который будет опущен вниз, и расположи руны по всей длине до другого конца. С этого конца продолжай резать руны сверху вниз с другой стороны. Их количество должно быть кратным двенадцати. И позаботься о том, чтобы ни одна часть резьбы не попала под землю, когда поднимешь шест.

На верхнем конце шеста Браги привязал припасенный в походном кожаном мешке лошадиный череп и прорычал проклятие.

– Кровь за кровь, – пробормотал он.

Дверь длинного дома открылась. Трор медлить не стал и мелькнул у ног выглянувшей Ингрид огненной молнией. Та проводила его взглядом, пожала плечами и махнула воинам рукой, приглашая на ужин.

Большой стол, протянувшийся вдоль лавок в длину почти всей южной стены, ломился от кушаний – Храпп при жизни славился щедростью и гостеприимством.

Здешние жители ели в основном рыбу, которую готовили с маслом и разными специям, питались говядиной и молоком. Над огнем очага дома висел большой металлический котел, в котором Ингрид сварила кукурузу и свинину. Пожарила мясо в глиняных горшках с драгоценными специями, перцем и лавром, отваренные овощи вкусно парили из кухонной утвари, вырезанной из мягкого мыльного камня.

К общему восторгу, в запасах Храппа оказалось не только пиво, но и редкое крепкое вино из настоящего винограда. Пес Трор благодарно хрустел обглоданными свиными ребрами.

Ели и пили в тишине. За окнами, забранными бычьими пузырями, сгущались сумерки. Люди и стены притихли в ожидании.

– Чем ночи темней, тем ярче костры, – сказал Сигурдсон и поднялся, чтобы запалить факелы.

Когда в медовом зале стало почти так же светло, как днем, он наполнил тяжелый золотой кубок, на который давно хищно поглядывала вся команда, и подвинул его к пустому месту во главе стола. Остальные подобрались, положив руки на мечи и топоры.

– Мы здесь, хозяин дома, – негромко сказал скальд, – мы пришли с миром. На твой товар нашелся купец, который хочет говорить с тобой.

Пес, лежавший в ногах, вдруг поднял уши. Языки пламени дружно качнулись от порыва холодного ветра. Входные двери с грохотом распахнулись. За порогом чернела непроглядная ночь, только луна, четкая и выпуклая, как литая брошь на черном бархате, шарила по земле зеленоватыми пальцами мерцающих лучей.

– Он заманивает нас, – прошептал Сван, привставая с места с обнаженным клинком. Браги осторожно пошел к двери, держа руку на секире, что висела на плече.

– Отец! – разом вскрикнули братья.

Скальд шагнул в темноту, дренги бросились за ним. Бешено залаял пес.

– Тор, помоги, – только и смог вымолвить Торгейр Копье, когда дружина увидела, что творится вокруг проклятого двора.