Пол Андерсон - Три сердца и три льва (сборник)

Нет!

Она села и стиснула кулаки. Скафлок жив! Она не поверит в его смерть до тех пор, пока не поцелует холодные обескровленные губы, – тогда, если Господь смилостивится, ее сердце разорвется и она уснет вечным сном рядом с ним. Но он жив… он лежит где-нибудь, раненный, а враги разыскивают его и подбираются ближе и ближе…

Сборы не отняли много времени. Она взяла шлем и кольчугу Скафлока, топор, меч со щитом, копье, лук и полный колчан стрел. Еще она прихватила одежду, которая надевалась под доспехи; вещи показались ей никчемной грудой тряпья. Себе она подобрала легкую кольчугу из тех, что носят эльфийки. Фреда улыбнулась своему отражению в зеркале, поправила затыльник и спрятала рыжие кудри под шлем с золотыми крыльями. Она припомнила, что Скафлоку нравился такой наряд.

Все снаряжение было выковано из металла эльфов; Фреда с сожалением отложила в сторону железное оружие – лошади Волшебной страны не выносили его.

Она засунула в мешок вяленую рыбу и другие припасы, не забыла про меха и одеяла, про швейные принадлежности и про все остальное, что могло пригодиться.

– Становлюсь потихоньку хозяйкой, – усмехнулась она.

Наконец настала очередь тех предметов, назначения которых она не знала, но думала, что Скафлоку они будут нужны: шкуры волка, выдры и орла, рунные посохи из ясеня и бука, диковинное кольцо.

Собравшись, она отправилась на поиски Лии. Та ошарашенно уставилась на новоявленную валькирию.

– Что ты задумала? – спросила эльфийка.

– Дай мне четырех коней, – ответила Фреда, – и помоги навьючить одного из них, а потом выпусти меня из замка.

– На дворе ночь, тролли еще не спят, а наши лошади страшатся дневного света.

– Знаю, но они скачут быстрее любых других, а больше мне ничего не надо.

– Что ж, если не угодишь в лапы к троллям, то до рассвета доберешься до церкви, – фыркнула Лия. – Доспехи, может статься, защитят тебя. Но не надейся, что эльфийское золото позволит тебе жить безбедно.

– Я не брала никакого золота, и земли людей мне ни к чему. Я хочу, чтобы ты отперла северные ворота.

Лия удивленно посмотрела на девушку и пожала плечами:

– Глупая ты. Зачем тебе кости Скафлока? Впрочем, поступай, как знаешь.

Выражение ее лица вдруг смягчилось, и она сказала просительно:

– Когда найдешь его, живого или мертвого, поцелуй его за Лию, ладно?

Фреда промолчала, но мысленно поклялась, что этого поцелуя Скафлок не получит.

Она покидала замок в густой снег. Ворота бесшумно распахнулись; стражники-гоблины, которым за службу была обещана свобода, пожелали ей удачи. Фреда не оглядывалась. Без Скафлока Эльфхьюк утратил для нее все свое великолепие.

Налетел ветер, такой колючий, что от него не спасал даже подбитый мехом плащ. Она наклонилась и прошептала на ухо коню:

– Скачи, милый, скачи во весь опор! На север, к Скафлоку! Если ты найдешь его, я поставлю тебя в золотое стойло, а летом ты будешь бегать неоседланный по зеленым лугам.

Послышался хриплый крик. Фреда выпрямилась, перепуганная до полусмерти. Как она ни старалась, тролли заметили ее…

– Вперед, вперед, мой конь!

Ветер засвистел у нее в ушах. Он так и норовил вырвать ее из седла, пригоршнями швырял ей в лицо снег. Она едва различала дорогу, но отчетливо слышала топот копыт за спиной.

Быстрее, быстрее! Кони мчались на север, преследователи вопили и улюлюкали. Обернувшись, Фреда увидела троллей – темные тени в белесой пелене снегопада. Может, остановиться и, подождав, пока они приблизятся, повелеть им именем Христа отправляться обратно? Нет, тролли предпочитают объясняться на языке стрел.

Снегопад превратился в настоящую пургу. Тролли отстали, но Фреда знала, что они ни за что не откажутся от преследования. О чем она не догадывалась – так это о том, что скачет навстречу идущей на юг армии Тролльхейма.

Мелькнул вдалеке огонь на вершине холма. Должно быть, горело какое-нибудь эльфийское подворье. Значит, троллей в окрестностях больше, чем она предполагала…

Словно в ответ ее мыслям, справа из темноты донесся жуткий вой. Земля затряслась под ударами копыт. Если ее окружат…

Прямо на пути девушки возникла чудовищная фигура: огромная косматая лошадь чернее ночи, с глазами, что светились тлеющими угольями, всадник в черных латах, громадный и безобразный. Тролль! Эльфийский конь шарахнулся в сторону, но тролль успел ухватить его за узду и осадил на всем скаку.

Фреда взвизгнула. Тролль выдернул ее из седла, зажал ей рот, чтобы она не могла воззвать к небесам. Лапа его была холодной и отвратительно воняла.

– Хо-хо! – загоготал он.

И тут из мрака, как будто привлеченный ее отчаянным воплем, задыхаясь от долгого бега, вынырнул Скафлок. Вдев ногу в стремя, он одним движением очутился на спине тролльего коня и всадил нож в горло воину.

Фреда упала в его объятия.

Когда войско троллей подошло к стенам Эльфхьюка, со сторожевой башни затрубил рог. Огромные бронзовые ворота распахнулись. Вальгард натянул поводья.

– Ловушка, – проговорил он, щуря глаза.

– Вряд ли, – не согласился Грум. – В замке остались одни женщины. Они надеются, мы пощадим их. – Он расхохотался. – Ну разумеется, разумеется!

Копыта коней зацокали по каменным плитам внутреннего двора. Здесь было тепло и тихо, стены и башни окутывал голубой полумрак. Сады изливали сладостные ароматы; между деревьями бежали хрустальной чистоты ручейки. В садах немало было укромных местечек, что предназначались для уединения влюбленных парочек.

Женщины Эльфхьюка собрались у главной башни. Увидев их, Вальгард, хоть и насмотрелся на эльфиек по дороге от побережья, не смог сдержать восхищенного возгласа.

Одна выступила вперед. Тонкое платье подчеркивало ее совершенные формы. Она выделялась среди остальных подобно луне среди звезд. Она низко поклонилась Груму, бросив на него томный взгляд из-под длинных ресниц.

– Приветствуем тебя, господин, – произнесла она певуче. – Эльфхьюк сдается на милость победителя.

Грум горделиво выпятил грудь:

– Древен ваш замок, и никто не мог взять его приступом. Но вы поступили мудро. Тролльхейм велик и могуч! Мы без жалости караем наших врагов, а наши друзья благоденствуют. – Он ухмыльнулся. – Скоро я облагодетельствую тебя. Как твое имя?

– Я зовусь Лией, сестрой Имрика, князя эльфов.

– Теперь я, Грум, князь Англии, а Имрик – последний из моих рабов. Приведите пленников!

Медленно, шаркая ногами и опустив головы, вступили на внутренний двор замка вельможи Альвхейма. Печальны были их лица, а плечи сутулились от груза более тяжкого, чем цепи. Имрик, весь в синяках, оставлял за собой кровавый след. Когда их проводили мимо женщин, эльфы не выдали своих чувств ни словом, ни взглядом. За благородными скорбной вереницей двигались простые воины.