Евгения Говоркова-Никифорова - Сарматские хроники – 3. Новые горизонты

Драккар ушёл в море на рассвете, и её это крайне удручало. Нет, она понимала всё про необходимость пополнения византийской казны и про то, что воины-волки должны обеспечивать жизнь и безопасность стаи любыми способами, но сердце, как всегда, грызла тревога. В этот раз что-то особенно тяжко…

Майпранг не разделял её мрачного настроения. Он вообще терпеть не мог, когда она дулась, и разъяснял ей её неправоту одним-единственным верным способом, после чего Аглая лежала, блаженно таращась в потолок и долго приходя в себя, а притомившийся вожак мирно спал, уткнувшись ей в плечо.

Выйдя из юрты, она обратила внимание на непривычную суету на поляне неподалёку от становища – в разгаре была уборка после вчерашнего праздника. Крестьяне, заночевавшие здесь, расходились и разъезжались по домам, кое-кого даже увозили на тележке.

– Mata! Mata! – подскочившие близнецы радовались не зря: она обещала сегодня свозить их на прогулку в лес, а это было целое приключение!

Аглая кивнула Корсаку, готовившему для них лошадей – договорились ещё вчера. Её гнедой нетерпеливо перебирал тонкими ногами, неодобрительно косясь на двух мохнатых пони, предназначенных для близнецов – значит, опять придётся плестись шагом или небыстрой рысью, которые горячий конь терпеть не мог.

Пони были подарком Радомира и Летиции – на таком же разъезжал Ярополк. Аглая презенту несказанно обрадовалась, предпочитая начать обучение малышей верховой езде с малого. Майпранг поворчал немного на предмет того, что воины-волки с раннего детства должны приучаться к седлу, но Аглая показала ему седло со своего гнедого и с пони и попросила найти хотя бы пять отличий, кроме размера. Вопрос был исчерпан на удивление быстро…

Яркий солнечный день меж тем вступал в свои права – природа, как всегда, словно стремилась немного компенсировать недавнюю непогоду. Аглая с близнецами неспешно двинулась в сторону леса, стараясь не позабыть перечень травок, заказанный Оргой. Сарматка, уже готовившаяся к скорым очередным родам, тем не менее, ни на день не оставляла знахарского ремесла, с упоением занимаясь составлением сложных растительных сборов и настоек, за которыми порой приезжали даже из города.

Лес радушно встретил их пением птиц и шелестом листвы на лёгком тёплом ветерке. Аглая спешилась, кивнув Арпоксаю и немного подстраховав Ярину. Мальчик, гордо оттопырив нижнюю губу, победно взглянул на сестру – он делал в верховой езде весьма заметные успехи и наконец-то хоть в чём-то одержал маленькую победу. Ярина насупилась и, обняв мать за шею, показала ему язык. Конкуренция между близнецами продолжалась…

… Солнце уже перевалило далеко за полдень, когда Аглая решила, что пора собираться обратно. Сейчас перекусят – и домой! Лошади паслись неподалёку, а вот детей нигде не было видно.

– Ярина! Арпоксай!!!

Аглая тревожно огляделась: глаз да глаз за этими волчатами! Наверняка нашли кроличью нору и вознамерились непременно выудить наружу её обитателя. Или наблюдают за птенцами. Или… Только бы не трогали змей и не лезли посмотреть, чем заняты дикие лесные пчёлы, как в прошлый раз!!!…

Детский крик заставил её дёрнуться и замереть. Крик повторился, и Аглая сломя голову ринулась в том направлении. Картина, развернувшаяся на ближайшей поляне, привела её в ужас. Двое мужчин держали перепуганных близнецов, приставив к горлу детей внушительного вида клинки.

– А вот и мамаша! – насмешливо протянул третий – высокий жилистый парень с хищным крючковатым носом.

Она узнала его сразу – молодой цыган, которого Майпранг на днях спас, вытащив из штормовых волн. Она ещё устроила вожаку, вновь безрассудно рискнувшему жизнью, грандиозный скандал…

– Ты замечательно платишь долги! – прищурилась Аглая, стараясь взять себя в руки. – Прямо-таки добром за добро!

– Что ж, каждому своё! – цыган пожал плечами, и его губы тронула улыбка.

– Отпусти детей! – ровно произнесла она.

– Не торопись, яхонтовая! – усмехнулся парень. – Сначала пообещай быть послушной и делать то, что тебе скажут…

– Mata, не слушайся их!!! – всхлипнула Ярина.

– Да заткни эту девчонку!!! – рявкнул негодяй, державший Арпоксая. – Тобар, хватит лясы точить! Делаем дело и сваливаем!!!

– Заткнись! – бросил тот. – Мне решать!

– Вот и решай! – не унимался бандит. – Тащить с собой всех троих уговора не было! Прикончим щенков, а бабу заберём!!!…

Не успев ещё до конца осознать услышанное, Аглая инстинктивно повернулась на неожиданный звук сзади, выхватывая из ножен саблю, и полоснула кривым лезвием по шелестевшим кустам. Раздался глухой крик, сменившийся стоном, и ей под ноги вывалился четвёртый головорез, держась руками за рану в животе. Упав на траву, он дёрнулся пару раз и затих.

– Сука!!! Она Санко зарубила!!! – взревел один из негодяев. – Тобар, что ты стоишь! Прикончи эту тварь!!!

– Нам не за это деньги платят! – осадил его молодой цыган, очевидно бывший в этой компании предводителем.

Нетерпеливый злодей сплюнул в сердцах, а Тобар медленно двинулся в сторону Аглаи, не сводя с неё настороженного взгляда.

– Брось оружие, – мягко, почти ласково заговорил он. – Брось, яхонтовая!… И твоим детям ничего не сделают… Может, даже отпустят… Знаешь, как мне трудно сделать ТАКОЙ выбор??? Ведь их отец, волчий вожак, убил моего отца!!!… Приглядись внимательно – моё лицо должно быть тебе знакомо…

Аглая пригляделась. Действительно – она с самого начала, как только увидела этого парня, зацепилась за него взглядом, пытаясь вспомнить, где она его видела. А сейчас осенило: высокий бандит, которого она про себя окрестила «цыганом», подручный горбуна! Просто одно лицо!… Да, мир по-прежнему очень тесен…

– Вижу – узнала! – осклабился Тобар. – Значит, вопросов и сомнений у тебя не осталось! Будь уверена, нам ничего не стоит порезать на ремни твоих детишек… Бросай оружие!…

Аглая попыталась набрать в лёгкие побольше воздуха – напрасно: в груди стоял твёрдый колючий комок. Она медленно вытерла саблю и убрала её в ножны, затем отстегнула оружие от пояса и бросила на траву, в какой-то тёмной беспросветной безысходности понимая, что детей всё равно убьют.

Тобар, однако, не спешил, дав волю мстительной злорадности и ненависти. Он медленно приближался, не скрывая торжествующей ухмылки на хищном лице и как будто растягивал этот мучительный момент, но, когда протянул руку к плечу Аглаи, её слепая ярость, стократ помноженная на отчаяние, выплеснулась внезапным толчком, застилая остатки разума.

Сделав какой-то немыслимый кенгуриный прыжок и выхватив на ходу небольшой кинжал, спрятанный в сапоге, она умудрилась сама вцепиться цыгану в шею, приставив к его горлу тонкое лезвие клинка. Тобар растерялся всего лишь на мгновение, не ожидая от неё подобных кульбитов, и… упустил преимущество.