Вениамин Киселёв - Другой Мир. Зеркало Темновита

«Сынок! Как ты? Я бы тебе скорую вызвала, да телефона нет у меня», – сказала пожилая женщина, наклонившись над Трияном. «Ничего. Я сейчас сам вызову». Триян достал телефон из кармана пальто и набрал номер “112”. Было тяжело сидеть, удерживая равновесие из-за боли в спине. Он медленно пододвинулся к фонарному столбу и прислонился к нему боком, вытянув ноги на проезжую часть. По спине шёл мокрый жар от вытекающей крови. Сердце быстро колотилось. «Алло! Ножевое ранение, автобусная остановка рядом с ночным клубом "Голая правда". Приезжайте скорее», – сказал он диспетчеру по телефону. В глазах у Трияна начало темнеть, сперва только маленькие темные пятна возникали то там, то здесь, потом эти пятна стали больше, стали расплываться и соединяться друг с другом, как масляная краска на поверхности воды и вскоре силуэт женщины под светом фонаря совсем в них растворился. Триян выронил телефон из рук.

*******

Чёрный дым клубами стелился под ногами. Каждый его шаг заставлял дым расплываться в стороны, а потом дым снова плотно слипался и перемешивался, не оставляя даже намёка на то, что здесь только что была его нога. Триян шёл по длинному коридору со множеством дверей. Двери были сбиты из толстых досок, которые скреплялись ржавыми металлическими скобами. Сам коридор был выложен каменной кладкой и напоминал один из тоннелей средневековых замков, что показывают в исторических сериалах. Где-то в конце коридора, сквозь тьму пробивался тусклый свет, он был похож на свет от полной луны в ясную ночь, окрашивая всё вокруг в бледные сиренево-синие тона. В дали появился гул, вначале еле различимый, но с каждым мгновением он становился всё громче. Казалось, черный дым под ногами начал бурлить. Хаотично двигаясь в воздухе, он поднимался вверх, отбрасывая густые клубы в разные стороны и всё больше и больше обволакивал Трияна. Надо было бежать в сторону света, он понимал это всем своим нутром, но силы растворялись в чёрном дыме. Триян пытался бежать, но всё равно оставался на одном и том же месте. Все усилия были тщетны. Вскоре дым заполнил всё пространство вокруг. Он проник в легкие и стало совсем тяжело дышать. Триян жадными глотками отчаянно пытался ухватить остатки кислорода в воздухе. Где-то поблизости послышалось потрескивание, напоминающее искаженный электрический шум, как при поиске радиостанций на радиоприёмнике, сопровождаемое щелчками и шипением. За ним последовал хрустящий, низкий голос, всё с тем же сопутствующим шипением и треском: «Ты сейчас сдохнешь здесь, в этом дыму! Я твой единственный шанс на спасение, но я не смогу помочь без твоего согласия. Скажи, что согласен впустить меня и тогда всё это закончится, ты будешь жить дальше», – продолжил голос, больше походящий на "белый шум". Триян задыхался, сил сопротивляться больше не осталось. Набрав как можно больше воздуха, понимая, что это его последний вздох, Триян закричал: «Я согласен, впускаю тебя-я-я!» Его слова эхом разлетелись в дыму, отражаясь от каменных стен. Спустя мгновение Триян почувствовал сильное жжение в груди. Дым начал рассеиваться и ему снова стало легко дышать. «Теперь же иди на свет», – сказал потрескивающий голос, но в этот раз он исходил откуда-то изнутри, из глубины его собственного сознания. Триян посмотрел по сторонам, он хотел увидеть того, кто говорил с ним, но вокруг были лишь запертые двери. Среди них то и дело проскальзывали чьи-то безмолвные тени. Ему было не по себе здесь и решив больше не задерживаться в холодном опустошающем сумраке этого места, он направился дальше по коридору, туда, где как ему казалось, светила луна.

*******

Триян открыл глаза. С белого потолка, с потрескавшейся штукатуркой, на него смотрел круглый пыльный плафон светильника. Что-то монотонно пикало слева. Голова гудела, как после тяжелого похмелья. Триян осмотрелся. От его правой руки шла трубка капельницы, подсоединённая к пластиковой бутылке с каким-то прозрачным раствором. На груди были датчики на присосках, от них шли провода к аппарату, который издавал пикающий звук, он измерял пульс, давление и другие параметры физического состояния пациента. Осмотревшись вокруг, Триян понял что находится в больничной палате.

В помещение вошла девушка в белом халате, подошла к кровати и наклонилась над ним. «Вы пришли в себя! Как себя чувствуете? Сколько пальцев на моей руке?» – спокойным, но твёрдым голосом спросила она, выставив ладонь вперед и загнув большой палец. «Четыре, – ответил Триян. – Бывало и получше, но в целом нормально». «К вам сейчас зайдёт врач на осмотр», – сказала медсестра, переставила перфоратор капельницы в другую бутылку, что висела рядом на стойке и торопливой походкой вышла за дверь. Спустя несколько минут в палате появился пожилой мужчина в белом халате. На кончике его носа сидели большие круглые очки. Он потрепал свои седые усы и уселся на стул, стоящий возле кровати где лежал Триян. «Откровенно говоря, я приятно удивлён, что ты уже пришел в себя. Тебя только вчера перевели из реанимации в отделение интенсивной терапии. Ты пережил клиническую смерть, сердце остановилось на полминуты, но мы смогли его снова запустить». Мужчина улыбнулся. «Ты потерял очень много крови. Хотя на твою удачу, жизненно важные органы не пострадали. Скоро будешь как новенький», – продолжил он. «Повернись на бок, хочу осмотреть швы». Триян с трудом повернулся на левый бок. «Хмм. Очень любопытно», – задумчиво сказал врач. «Никогда не видел, чтобы раны так быстро и хорошо заживали. Процесс регенерации ткани просто отличный! Думаю тебя можно уже отключить от этого аппарата. Надо будет сказать медсестре, чтобы зашла. Завтра тебя переведём в обычную палату. Да, кстати, там как раз пришёл следователь из полиции, хочет с тобой поговорить. Про такие случаи, как твой, сразу сообщают правоохранительным органам». Врач помог Трияну лечь обратно на спину. «Вечером ещё зайду», – сказал мужчина и вышел из палаты.

Триян закрыл глаза на секунду, но на самом деле прошло гораздо больше времени. «Вы спите? Зайти в другой раз? Мне сказали, Вы пришли в себя», – вдруг, неожиданно, его разбудил чей-то мужской голос. Триян открыл глаза. «Что?» «Говорю может в другой раз зайду тогда?» – повторил мужчина с папкой. Он стоял рядом с койкой и вопросительно смотрел на Трияна. «Показания дать сможете?» «Думаю да, попробовать можно», – ответил Триян. Он какое-то время рассказывал следователю что помнил о событиях той ночи, а мужчина в свою очередь то и дело делал какие-то заметки у себя в блокноте. «Да, негусто, – сказал следователь, – но возможно получится найти зацепку в интернете, если кто-то выложит видео с нападением. Посмотрим соцсети». «Поправляйтесь!» Мужчина встал со стула и направился в сторону двери. «Ах да! Чуть не забыл. Может позвонить кому из родственников или друзей? Сообщить, что Вы здесь». «Спасибо, не надо. Нет таких. Я вырос в детдоме. Меня случайно нашли на окраине города какие-то мальчишки, что играли там. Моим родителям, полагаю, я был не нужен, раз они оставили меня умирать в холодном осеннем лесу. По крайней мере, мне так потом говорили воспитатели». «Понял. Дайте знать, если что-то ещё вспомните, мой номер у Вас теперь есть», – сказал мужчина и вышел из палаты. «Родных нет. Если подумать, друзей у меня тоже настоящих нет, да и не было никогда. Всю сознательную жизнь, по сути, я был один. В детстве я тянулся к другим детям, но все считали меня странным, а в последствии я и сам начал считать себя таковым и стал сторониться людей», – подумал Триян и от этой мысли как-то защемило в груди и стало очень грустно, захотелось закурить сигарету. Но он поспешно отогнал эту идею, уже прошло несколько лет, как он бросил, бросил с трудом, это стоило ему тогда титанических усилий.