Вениамин Киселёв - Другой Мир. Зеркало Темновита

*******

Наступал вечер, жаркий летний день подходил к концу. Солнце более не обжигало своими лучами, становилось даже немного прохладно. Ирийзар и Проторей стояли в церковном дворе, они только что вернулись. «Тяжелый выдался день сегодня, друг мой, Ирийзар. Спасибо за помощь, там на кладбище. Людей успокоил, дал им надежду. Страх – это последнее, что нам здесь сейчас нужно, и так проблем по горло. Люди должны верить, что Господь всегда на их стороне. Хотя ты прав, видимо придется звать орден “Огня и топора”, сами мы здесь вряд ли справимся. Завтра поеду в Аурдон к епископу, попрошу посодействовать. «Ты со мной может?» «Благодарю за предложение, отец Проторей, но я только что от туда, мой путь лежит в Кинсдальт». «Ну как знаешь. Устал я очень, пойду прилягу. Заходи на ужин, накормим тебя сегодня хорошенько перед завтрашней дорогой, путь до Кинсдальта не близкий». «Спасибо отец Проторей за приглашение, буду рад разделить с вами трапезу». «Если конечно успею. А очень хотелось бы», – подумал Ирийзар и посмотрел на лопату, спрятанную в ветках древа, которое росло возле окна его комнаты. Ирийзар ещё утром незаметно достал её из маленького сарая, что стоял в углу церковного двора. Рядом с деревом, в траве, лежал свернутый пустой мешок из-под свёклы. Он взял его в том же месте, что и лопату. Живот, казалось, прилипал к позвоночнику, очень хотелось есть, но Ирийзар был привыкшим к такого рода лишениям за долгие годы своих странствий, ведя проповеди в Траумэ, да и не только в ней. Он бывал и далеко за пределами этой страны, в Кореолии, Ильметии и Киммерии, правда до северных берегов Дарии 15 15 Дария – далёкая северная страна на другом континенте. он так и не добрался. Хотя пастырь всегда мечтал побывать в этих землях, но поход туда был слишком отчаянным шагом, даже для такого опытного путешественника, как он. Ирийзар взял лопату, заткнул пустой мешок за пояс и направился к южной стене церкви. Он долго ходил вдоль неё взад и вперед, вороша руками кусты и рослую осоку, пока наконец не нашёл то место, что искал. Ирийзар воткнул лопату в землю возле стены и начал копать, густая зелёная трава ещё не успела здесь подняться и разрастись так сильно, как везде вокруг. Где-то на глубине в несколько пядей 16 16 Пядь – древняя мера длины, равная расстоянию между концами растянутых большого и указательного пальцев руки. он наткнулся на небольшой грязный свёрток. В простыне лежало тельце новорождённого ребёнка, точнее то, что осталось от него, – маленькие косточки, местами покрытые всё ещё не разложившейся до конца плотью. Ирийзар бережно достал свёрток из земли и убрал в мешок, что принёс с собой, потом поднялся с колен, взял лопату и направился к выходу из церковного двора.

Солнце уже заходило за горизонт, окрашивая белые облака, мирно плывущие в небе над головой, в яркий пурпурно-алый цвет. Вокруг было невероятно тихо, слышалось лишь пение сверчков, да жужжали назойливые мухи, не дававшие покоя Ирийзару, ему приходилось то и дело отмахиваться от них, что было крайне неудобно, так как обе его руки были заняты.

Он уже практически подошёл к старому кладбищу, нужно было поторопиться. Медленно, но неотвратимо становилось темно. Ирийзар понимал, что в темноте отыскать тот крест, что он нашёл днём будет практически невозможно, даже при свете дня ему пришлось немало побродить по кладбищу, прежде чем он смог найти интересующую его могилу. Ирийзар ускорил шаг. Ещё утром, когда он решился на задуманное, в его намерениях не было делать это на ночь глядя, но вся эта история с трупом у старого кладбища значительно отодвинула его замысел на тёмное время суток.

Ирийзар стоял возле красивого резного креста из дерева, у изголовья могилы. На кресте была прибита дощечка с которой завитыми буквами на него смотрело имя: “Балемила”. Положив мешок с лопатой на землю пастырь вытер пот с лица и с облегчением вздохнул. «Всё же успел до темноты. Нашёл могилу. Значит таков замысел Божий, иначе бы не успел, значит делаю я всё же праведное дело, хорошее», – думал Ирийзар. Его до последнего момента терзали сомнения, что он делает что-то такое, чего праведному человеку делать не стоит. Да и вообще не было уверенности, что его план сработает. Но пастырь не мог забыть игошу, его детские глаза, наполненные страхом и болью, которые он увидел в тёмном коридоре церкви прошлой ночью. «Да простит меня Господь, ибо если и беру грех на свою душу, то по собственной воле», – вслух шепотом вымолвил Ирийзар, перекрестился и, набравшись решительности, начал раскапывать могилу.

Спустя какое-то время лопата Ирийзара упёрлась во что-то твёрдое, это была крышка гроба. Он руками расчистил землю поверх неё, после чего, опираясь одной ногой о черенок лопаты, поднялся над краем могильной ямы и достал останки из мешка. Ломать ему ничего не пришлось, в крышке деревянного гроба была пара уже сломанных сгнивших досок. Этого было достаточно. Ирийзар взял свёрток на руки. Вдруг где-то неподалеку, наверху, раздался шорох. Он становился всё громче, напоминая чьи-то приближающиеся шаги. Ирийзар замер. Снова наступила тишина. Обратного пути уже не было, Ирийзар достал из-за пазухи распятие и начал читать молитву. Закончив её, он окрестил останки дитя и аккуратно просунул сверток в гроб, через прореху в его крышке. «Пусть он найдет себя в руках твоих на небе, а не потерян будет одинокий на земле», – сказал Ирийзар и провел краткую литию по усопшим. Когда он вылез из могильной ямы, у креста стоял игоша. Существо было неподвижно и смотрело на Ирийзара не отводя глаз. В них уже не было ни боли, ни страдания. Теперь их взгляд стал таким, каким и должен быть у ребёнка, беззаботным и спокойным. Дух не успевший переродиться во что-то плохое, причиняющее боль и страдания другим, начал медленно таять в воздухе. Вместе с тем как он становился всё прозрачнее, менялись и его черты, они всё более напоминали очертания человека, а не монстра. В какой-то момент Ирийзар уже не смог больше различить ничего в сумерках, но он чувствовал нутром, что его план сработал, что он помог неприкаянной душе обрести покой. От этого ощущения у него стало очень тепло и спокойно на сердце. Все терзающие его до этого сомнения растворились в темноте вместе с исчезнувшим духом. Ирийзар достал лопату из ямы и начал закидывать ею землю вниз.

Наверху, одна за другой загорались звезды, они мерцали на черном небе, будто подмигивая пастырю. Закопав могилу обратно, он обессиленный физически, но полный духовных сил шёл по дороге вдоль забора кладбища, неся лопату у себя на плече. Неожиданно где-то рядом раздался сиплый голос: «Я за тобой давно здесь наблюдаю, с самого момента как ты пришёл». Ирийзар обернулся. Из темноты, на него смотрела пара поблескивающих, как сверкает сталь на солнце, глаз. Силуэт говорящего было сложно разглядеть в сумерках, среди деревьев. Он стоял неподвижно, рассматривая Ирийзара так, как обычно хищники смотрят на свою добычу. За спиной, на плече, силуэт держал что-то похожее на мешок. «На кладбище мне нет дороги, туда пройти не могу. А здесь я волен делать, что хочу», – продолжила говорить тёмня фигура. У Ирийзара промелькнула догадка, кто это был. «Бежать!» – единственная мысль что пришла ему в голову на тот момент. Он кинул лопату в тень с яркими глазами и бросился бежать что есть мочи по дороге в сторону пшеничного поля. До церкви было далеко, как и до деревни, оставался детский приют – его единственный и очень призрачный шанс на спасение. В окнах здания и во дворе всё ещё горели огни. Ирийзар бежал не оборачиваясь, слыша хруст суставов и хрипы, чувствуя смрадный запах дыхания преследователя за своей спиной.