Ксения Хан - Дракон в свете луны

Новичок рассмеялся снова.

– Как знать, госпожа…

– Йонг, – спохватилась она после вынужденной паузы. – Сон Йонг.

– Дракон?

– Простите?

Он смотрел прямо на Йонг, с явным удивлением. Молчание затянулось, и Йонг опустила глаза на воротник его промокшей рубашки.

– А, – поняла она, – не ёнг . Йонг. Значит «смелость», а не «дракон».

Её собеседник выдохнул со смешком. Йонг не поняла его реакции, но он тут же пояснил:

– Простите. У вас красивое имя, а я просто неравнодушен к драконам, вот и решил…

Только тогда Йонг неловко улыбнулась. Неравнодушен к драконам, ну надо же…

– Ким Рэвон, – представился он с опозданием, протянул руку. Она пожала её осторожнее, чем обычно, приветствуя новых людей, и тут же укорила себя за робость. Ему было чему удивляться: сейчас Йонг совсем не соответствовала своему имени.

Лифт привёз их на пятый этаж, двери открылись, и Йонг вышла и тут же обернулась, чтобы попрощаться.

– Был рад встрече, Сон Йонг-щи, – сказал Ким Рэвон. – И спасибо за доверие.

Йонг поклонилась, а когда двери лифта отрезали её от нового сотрудника института, выдохнула с облегчением.

Ким Рэвон, её новый коллега. Красивый, как Ли До Хён [30] Актёр из корейских дорам. . Поговаривают, ещё и умный: недаром весь М-87 обсуждал его кандидатуру с момента назначения.

Теперь стоит заглядывать к ним почаще, раз гений Ким Рэвон оказался таким симпатичным.

Рэвон окинул Йонг встревоженным взглядом, провёл пальцами по царапине на лбу, схватил за порезанную ладонь. Йонг даже не дышала – была напугана, сбита с толку: внезапное облегчение обрушилось на неё лавиной, задавило панику и закупорило поры, даже руки вспотели.

– Сонбэ, – повторила она, и слово вылетело изо рта вместе со слабым облаком пара. Холод вечера отступил, хотя теплее не стало.

– Я искал тебя повсюду, Сон Йонг! – заговорил Ким Рэвон. – Знал, что найду недалеко от врат, но не понимал, в какой стороне, как далеко тебя унёс дракон. Что они с тобой сделали? Посмотри на меня. Дай взгляну.

Он вытащил из-за ворота своего кимоно платок и перевязал им рану на ладони Йонг, потом потянулся ко лбу.

– Не надо, – остановила она. – Все в порядке.

Нет. Ничего не было в порядке, и он это знал: выдохнул, опустил руки, оставив их на коленях Сон Йонг. Одетый в тот же наряд, какой Йонг на нём запомнила, с белой повязкой на лбу, сонбэ выглядел уставшим, но напоминал себя прежнего – та же тревога в глазах и те же знакомые прикосновения прямо сейчас успокаивали и дарили ощущение безопасности. Призрачной, цветущей в глубине души, затянутой наслоениями из бесконечных переживаний этого долгого, выматывающего, неправильного дня.

– Я боялся, что не найду тебя здесь, думал… – Сонбэ поморщился, будто сама мысль вызвала отвращение. – Неважно, теперь это неважно, Сон Йонг. Ты жива.

– Они ничего мне не сделали, – мотнула головой Йонг. – Только…

Накормили. Дали одежду. Рассказали свою историю, поселили в ней неуверенность и заставили сомневаться в Ким Рэвоне, словно он был ей чужим человеком.

– Ты заберёшь меня отсюда? – спросила Йонг, теряя остатки самообладания. Хотелось кричать, но она шептала и дрожала от холода и страха. – Вернёмся домой, сонбэ?

– Да, – выдохнул он. – Да, конечно. Идём, Сон Йонг.

Рэвон встал, подал руку. Йонг схватилась за неё, решив, что больше ни за что не отпустит.

Стихающие вдалеке шаги воинов Нагиля больше не волновали её; она карабкалась в гору следом за сонбэ, тот помогал ей и удерживал от падения – и ничто теперь не имело значения, кроме этого пути в родной мир. Она вернётся в Пусан, к себе, оставит страхи в чужом Чосоне и не вспомнит о нём никогда в жизни, забудет, как о кошмаре.

На следующем ярусе горного склона Рэвон повернул налево, Йонг потянулась за ним, и рука об руку они прошли по ещё одной тропе, незаметнее прежней.

– Куда мы?…

– Отдохнуть, – ответил сонбэ, не оборачиваясь. – Осторожнее, тут скользко.

Где-то невдалеке протекал ручей – Йонг слышала журчание воды, огибающей камни, и думала, что Рэвон приведёт её туда. Умыться, сполоснуть руки и гудящие от долгой дороги ноги было бы в самый раз. Но молчаливый сонбэ прошёл мимо, и Йонг оказалась вместе с ним в спрятанной за деревьями долине: круглая, точно монета, вытоптанная площадка встретила их неприметными домиками с соломенными крышами.

В крохотных тусклых окнах горел свет, вокруг сновали одетые в кимоно люди.

– Где мы? – оторопела Йонг, отнимая руку у сонбэ. Тот повернулся с улыбкой, в которой читалось извинение.

– Это деревня травников, – сказал он. – Тут жили крестьяне, собирали травы для продажи в городе. Сейчас мы заняли их дома, поскольку никого не осталось.

– Мы? – нахмурилась Йонг. – Ты и японские самураи?

Сонбэ кивнул.

– Они не совсем самураи, Сон Йонг… – начал он. Йонг привлёк знакомый уже звон (так меч вонзался в дерево, и она дёрнулась от резкого звука. – Они асигару. По сути, такие же крестьяне, только…

– С мечами и вилами, – договорила за него Йонг, присматриваясь к человеку, который махал вилами перед ближним домом. Острые, такие запросто проткнут тело.

Почему сонбэ привёл её к японцам?…

Догадка, замаячившая на горизонте пульсирующим светом, стала противна Йонг до тошноты. Она вновь обратила внимание на сонбэ и наткнулась на его ласковый взгляд, сулящий желанную заботу.

– Тебе надо согреться, хубэ, поесть. Пойдём в дом, там теплее.

Они прошли мимо нескольких асигару, Рэвон бросил им пару коротких рычащих слов и распахнул для Йонг дверь одного из домов. Она подчинилась, зашла внутрь и тут же зажмурилась от пламени, горящего в печи в дальнем углу тесной комнаты.

Здесь было жарко. Натопленный дом окутывал Йонг теплом, в котором её тут же разморило, едва она села на лавку и упёрлась локтями в стол. Под потолком висели пучки сухих трав, на стенах были развешаны силки, серпы и недоделанные каркасы плетёных корзин. Пахло дымом, полынью, обсыхающими на огне тряпками, и поверх этого смрада оглушающе звучал аромат жареного мяса.

Йонг прикусила дрожащую губу, чувствуя, как в уголках глаз собираются слёзы.

– Я принесу воды, – опомнился Рэвон и кивнул оставшемуся с Йонг японцу. Тот крутил на вертеле тушку какого-то зверя и косился в её сторону, хмуря брови и бросая в воздух похожие на ругательства фразы.

Йонг на него не смотрела и, когда сонбэ вернулся с деревянной кадкой, потеряла к незнакомцу интерес.

Вода была совсем ледяной, Йонг поморщилась, едва коснувшись её. Рэвон потянулся к ней через стол.

– Я помогу, – сказал он. Асигару, невольно наблюдающий за ними, сплюнул на пол и – теперь-то уж точно! – выругался.