Павел Ан - Камень Трокентана. Книга 2

Но Коли рано обрадовался.

– Ну, это будет не скоооро, – протянула Линма. – Да и я не смогу посмотреть. Понятно, что время дорого, но как раз на нашем пути есть место, где берлога медведя. Уж не знаю, может он уже залёг в зиму, или ещё нет. Можно было бы поохотиться на него. Это не займёт много времени.

– Нет, – сказала Антелин. – Долг важнее охоты, да и зачем нам сейчас целая медвежья туша? Мясо нам придётся бросить, да и шкуру тоже, а такая охота не очень хороша.

– Ну что ты, Антелин, я бы не отказалась от свежей медвежатинки, – вмешалась в беседу Винилин. – Как далеко нам туда идти? – обратилась она к Линме.

– Послезавтра к вечеру будем на месте, госпожа.

– Вот и хорошо. Думаю, к тому времени мы здорово измотаемся от такой ходьбы по горам, и Коли добудет нам как раз к ужину свежей дичи. Тогда и устроим большой привал под вечер и не пойдём до упора. Всё равно необходимость в нём у нас возникнет, так что точи свой топор, гном.

– Ну, на счёт топора я, конечно, несерьёзно говорила, – сказала Линма. – Это не то оружие, с которым стоит добывать медведя. Но вот рожон-то я не захватила, не подумала сразу про такую охоту. – Хотя, – улыбнулась она. – Великий воитель гномьего королевства его итак одолеет.

Она говорила это не всерьёз, справедливо рассчитывая, что когда дойдёт до дела, то Коли просто испугается, увидев живого медведя, и сбежит. Ей просто хотелось поставить на место заносчивого гнома, взявшегося рассуждать о ценности добытой ей добычи. Но Линма не умела хитрить, так что все её тайные замыслы тут же были видны всем окружающим, в том числе и самому Коли, который хорошо понял её мысли.

Антелин уже было открыла рот, чтобы решительно запретить Коли участвовать в этой глупой затее, но Коли опередил её.

Хорошо, показывай мне этого медведя. Я и со своей секирой одержу над ним верх.

Антелин тяжело вздохнула, но промолчала. Она была недовольна тем, как всё получилось, но решила не вмешиваться и вновь погрузилась в свои мысли, глядя на огонь.

– Скажи, – продолжил Коли, обращаясь к Линме. – А зачем это ты, северянка, приехала в столь далёкий и дикий край на юг? Неужели только из-за охоты? Я слышал, что и в северных лесах немало дичи.

– Полным-полно, – согласилась Линма.

– Но ты ведь вроде не амас, неужели у тебя не было мужа и семьи? Я слышал, что вы северянки не склоны ненавидеть мужчин.

– Мы тоже не склонны, – сказала Винилин.

– Не склоны, – сказала Линма. – Был у меня муж. Мы прожили с ним три года. Он служил в гарнизоне Лотеке, но во время мятежа примкнул к мятежникам, восставшими на севере во главе с Капуном.

Это был такой богатый человек, который заведовал тогда торговлей чёрным камнем. Многим он давал деньги в долг, имел множество слуг и вообще большую власть. Во время заговора он воспользовался случаем и решил открыто прибрать к своим рукам весь город. Мой Лоди крепко задолжал ему, так как был любителем поиграть в рут-маар, и частенько спускал всё своё жалование. Вот и пошёл он на сторону Капуна. Капун не был членом великого заговора, а действовал сам по себе, и получилось, что в часть солдат перешла на сторону Капуна, часть на сторону Керна – члена великого заговора в Лотеке, который хотел править северными землями. Ещё часть просто ушла в леса, так как многих служба неволила.

Начались междоусобицы и хаос, но люди Капуна одержали верх, хотя и дорогой ценой. Капун хотел захватить и другие города, для чего отправил отряд, а с ним и моего мужа вниз по реке в Купру. Говаривали во многом из-за того, что для него важен был речной путь в море, так как он и далее планировал возить в Вессен чёрный камень для нового правителя.

Люди Керна заняли юг и восток Афике, но Анту разгромили их и захватили все тамошние города. Купру же посланному отряду так и не удалось захватить. Местное население заперло ворота в город и не хотело никого пускать, опасаясь грабежей и разбоя. Гарнизон там был почти весь из местных, так что и войны там почти не было. Вот отряд Капуна и осаждал город, хотя дела и шли у них неважно. Хоть город захватить не удалось, но они изрядно пограбили окрестные селения. Горожане, видя такое дело, расхрабрились, вышли из города, сразились и обратили их в бегство. Но отряд опять собрался и хотел было идти в Лотэке, но только вот Капун сам пришёл к ним с остатками своей шайки. Говорят, не рассчитал силёнок он, а сбежал потому что воительницы из Анафиса и Анту с востока, разгромив своих врагов, подступали к городу. Местные жители, испугавшись расправы за мятеж, составили против него заговор, готовясь выдать его и открыть городские ворота. К тому же многие надеялись разграбить его имущество по такому случаю.

Вот Капун и сбежал из города, прихватив всё что смог. Тогда восток был во власти мятежников, и он направился туда. За хорошие деньги он замял былые обиды с мятежниками, и все кто ему служили, влились в армию востока. Мой муж тоже там был, я точно это знаю, так как он подал мне тогда весточку, через одного из своих знакомых, который решился бежать из шайки обратно в город в надежде на помилование.

Был слух, что после они перебрались в Веон, так как Капун боялся за свою жизнь и хорошо заплатил, чтобы не пришлось воевать ему на самых границах, для чего и ушёл в тыл. В те дни Малкон, прослышав о разделение среди своих врагов, обрушились на Батион лавиной, захватив и уничтожив все поселения от северных лесов до великой южной реки, а население тех земель вырезали.

Слышно было, что Капун какое-то время жил севернее великих гор, но потом перебрался по ту сторону Эрэбуса и, видимо, мой повязанный с ним кровью Лоди тоже. Много лет уже прошло с тех пор, а я так ничего и не слышала про него. Когда началась война за земли южнее великой реки, я записалась сюда разведчицей, так как воительницей я никогда не была, но вот охотиться умела хорошо.

Тяжело стало жить без Лоди, тоскливо и голодно. Да и ко мне как к жене предателя плохо относились. Вот я и уехала сюда на юг в надежде найти его или что-то разузнать. Лоди сам никогда не был предан всем этим тёмным штучкам, и если бы не эта проклятая страсть к рут-маар, то и не связался бы он с этим прохиндеем Капуном, да и вообще с мятежниками. Ушли бы мы просто в леса и зажили вместе охотниками, свободными и не обязанными никому и ничем. А он ведь так и хотел, да прижали его к стенке старые долги.

Линма замолчала, глядя на огонь.

– Да, грустная история, – сказал Коли. – Извини, что спросил.

– Ничего. Это было давно, и время всё как бы стёрло. Детей за три года у нас так и не было, вот и осталась я совсем одна. Родня моя в леса убежала, да и не ладила я с ней вовсе. А родня Лоди презирала меня за то, что не могла ему родить детей и с ними я тоже ничего иметь не хотела. Теперь одна совсем. Вот, охочусь себе понемногу. В городе подруги есть, с ними зимой и праздную, всё же не так тоскливо. В общем, жить можно.