Радмила Богданова - Люк Грей и Сокрушители судеб

– Назад! – в страхе закричал зелёный человечек.

– Идём отсюда, Корс! Я умоляю, – женщина уткнулась в его плечо.

Они отошли от деревьев мертвецов на безопасное расстояние.

– Маркиан, куда мы попали? Может, ты объяснишь в конце концов? – заорал Корс на перепуганного до смерти лепрекона.

– Откуда мне знать, Корс?!

– Но ведь это ты нарисовал этот проклятый портал!

– Я хотел как лучше! От дыма я плохо видел… и получилось то, что получилось.

– Прекратите ругаться! Конечно, было уже всё равно куда, лишь бы спастись. По крайней мере мы живы, Корс. Маркиан не виноват. Тем более что это я нечаянно открыла этот портал раньше времени…

– Спасибо, Джина! – поблагодарил её горе-художник. – А себя не вини. Что насчёт того озёра, то не уверен, что стоит из него пить. Кто знает, как эти бедняги оказались здесь.

– Да. Пожалуй, ты прав, Маркиан. Эти люди явно не были повешены… Так что же нам делать?

– Подождите, – Маркиан стал изображать на обгоревшем клочке бумаги кувшин с водой.

Тот слетел с полотна и стал увеличиваться в размерах.

– Благодарю, мой чудесный художник, – проговорила Джина, жадно глотая живительную влагу.

– Маркиан, набросай, пожалуйста, новый холст и карандаш. Твоя бумага обгорела, а от уголька остался…

– Да-да. Конечно. Сейчас…

– Что если снова нарисовать портал? – подумала вслух Джина.

– Нет! Не стоит больше рисковать, – возразил Корс. – Надо осмотреться и подумать, как выбраться.

– Вот и новенький холст, и грифель.

Внезапно мертвецы на деревьях зашевелились.

– Бежим! – скомандовал Корс, и друзья бросились наутёк. – Рисуй уже что-нибудь, Маркиан!

– Что?!

– Не знаю! Ты же художник. Рисуй, я сказал!

– Я не могу рисовать на бегу!

– Стойте! – сзади послышался слабый голос. – Пожалуйста, не уходите! Помогите.

– Вы слышите? – спросила Джина.

– Не слышим! Бежим! – прокричал Маркиан.

– Так нельзя, – остановилась Джина.

– Дорогая, вспомни, что было, когда ты пожалела Присциллу – дочь леди Гилмор. Она всех нас чуть не угробила.

– Помню… Но в итоге я сама её…

– … Не оставляйте меня, – продолжал умолять чей-то голос.

Путники обернулись. Мертвецы снова обрели свой «мёртвый» вид. И лишь один из них был ещё жив. По-настоящему жив.

– Подойдите, прошу. Не бойтесь.

– Кто из них говорит, Маркиан? – полюбопытствовал Корс. – Они все как будто на одно лицо.

– Вон тот, кажется. С открытыми глазами.

– Воды! Воды…

– Джина, не подходи! Я сам!

Корс взял кувшин и как будто не своими ногами подошёл к дереву.

– Сэр, дело в том, что я не дотягиваюсь. Не угодно ли Вам спуститься пониже?

– Дорогой, ты что, смеёшься? Бедняга умирает от жажды. Полезай на дерево!

– Что? О нет, благодарю!

– Я знаю, что нужно! – лепрекон сделал набросок подобия деревянной лестницы.

Он сдунул её с холста, и лестница стала расти.

– Отлично, Маркиан. По высоте то, что надо, – одобрила Джина.

– Она достаточно прочная? – недоверчиво спросил Корс.

– Надеюсь. Полезай.

Корс глубоко вздохнул и полез наверх. Совсем не будучи трусом, ему всё же было жутко пробираться наверх, то и дело натыкаясь на тела мертвецов и острые ветки, удерживая в одной руке тяжёлый кувшин с водой. Наконец, он добрался до молящего о помощи, но руки умирающего были связаны, и Корсу пришлось поить его. Мужчина жадно набросился на воду.

– А вы тут все по очереди оживаете? – с опаской поинтересовался Корс.

И тут он разглядел лицо бедняги. Ни единой морщины, но огромные синяки под светлыми глазами и сильно заросшее осунувшееся лицо. Судя по всему, этот человек был ещё молод, но сильно измучен. Он был настолько тощим, что казалось, будто его рёбра вот-то вылезут наружу. Он осушил почти весь кувшин.

– Благодарю, друг. Какая вкусная вода. Похоже, я здесь единственный пока ещё живой.

– Кто ты?

– Шарманщик.

– Шарманщик? Это прекрасная профессия, а имя у тебя есть?

– Корс, держи! – Маркиан пытался протянуть ему нож, который успел «смастерить». – Освободи человека, а потом будешь расспрашивать.

– Мне не достать. Погоди, – Корс спустился с почти пустым кувшином и вернулся к Шарманщику с ножом в руках.

Перерезав веревки, он помог Шарманщику сойти с лестницы и отойти подальше от злосчастного места.

– За что Вас так? – ужаснулась его вида Джина.

– Это длинная история, леди…

– Меня зовут Джина.

– Моя жена, – перебил её Корс. – Она превратилась в прекрасную женщину из каменной горгульи. А я когда-то был орлом. Нас волшебник расколдовал.

Шарманщик задумался.

– А у меня слишком длинное имя, но друзья называют меня Маркиан.

– Лепрекон?

– Верно. Только я предпочитаю, чтобы меня звали по имени.

– Прости…

У Шарманщика подкосились ноги, и он упал на землю.

– Он обессилен. Маркиан, ему нужна еда! – испугалась Джина.

– Шарманщик, очнись! – Корс стал нащупывать его пульс. – Жив-жив. Маркиан, живее. Давай без изысков. Хлеб, рыбу.

– Я заканчиваю…

– Дружище, давай, приходи в себя. Я не смогу помочь, если ты…

Джина плеснула остатки воды в лицо Шарманщику.

– Вот! Открыл глаза. Ну, наконец-то. Ты держись. Давай-ка немного приподнимемся, – Корс помог Шарманщику сесть. – Тебе следует подкрепиться. Ну как, тебе лучше?

– Наверное…

– Надо обязательно поесть, – упрашивала Джина.

– А откуда еда?

– Вот! Наш художник-повар любезно предоставил.

Шарманщик, содрогаясь всем телом, дрожащими руками отломил кусок хлеба.

– А вот и наш ужин! – торжественно сообщил Маркиан, указывая на свеженарисованную рульку с овощами.

Подкрепившись и немного оправившись, Шарманщик принялся разглядывать своих спасителей.

– Я так вам благодарен. Джине – за доброе сердце, тебе, Корс, – за смелость. Не знаю, поступил бы я так же на твоём месте, – показал он на висящие на дереве безжизненные тела. – А Маркиан – просто талантливое чудо. Спасибо вам…

– Не стоит, Шарманщик. Скажи, а почему эти мертвецы зашевелились? У меня чуть сердце не остановилось.

– Чтобы нагонять страх на путников и напоминать о каре. Это деревья Правосудия.

– Правосудия? – переспросила Джина.

– Да! И лучше нам убраться отсюда подальше, пока не явились стражники.

– Тогда указывай путь, ты хорошо знаешь эти места?

– Я здесь родился. А вы?

– А мы – неместные…

Путники нашли прибежище в пещере неподалёку. Шарманщик продолжал свою историю:

–… Наш правитель не самый великодушный человек, если его можно назвать человеком. Ради забавы он часто и без повода казнит своих подданных, приписывая им любую вину: посмотрели на него не так или поклонились недостаточно низко. Правитель считает, что так он очищает Кластинию от порока.