Юлия Цыпленкова - 30 дней

– Что ты сделал со мной? – сипло спросила я.

– Покарал, но одарил, – ответил он и поднялся с ложа.

Сердце постепенно замедляло бег, но дыхание всё еще хриплыми толчками вырывалось из горла. Я приподнялась на локте, не ощутив прежнего бессилия. После села и перевела взгляд на Господина.

– Мое наказание – боль?

– Я сковал твои чары, – ответил он, не глядя на меня. – Ты будешь обычной смертной тридцать дней.

– Я осталась без защиты…

– Да.

Взгляд темных глаз скользнул по мне, вновь став равнодушным. Я приняла наказание. Не было смысла возражать, уговаривать, спорить. Решение, оглашенное один раз, Господин не менял никогда.

– Что означают цветы?

– Их тридцать, – ответил он, отбрасывая пряди огненно-красных волос на спину.

– Мои чары, – поняла я.

– Да.

– И? Чего мне ждать?! Пока они распустятся?

Я вскочила с ложа и устремилась за ним.

– Один день, один цветок. Какой распустится первым, не знаю даже я. Но знаю точно, что последним будет твое бессмертие. – Он остановился перед дверью и усмехнулся. – Помни, цветы могут вянуть.

– Если я расстрою тебя, следующий цветок увянет, не распустившись, и я утрачу одну из своих сил?

– Да.

– А если завянет бессмертие?

– Ты умрешь.

– А если я умру раньше? – вот теперь мне стало по-настоящему страшно.

Господин вернулся ко мне и, обхватив пальцами подбородок, заглянул в глаза.

– Если бы мне нужна была твоя смерть, то не сохранил бы сейчас жизнь.

– Моя жизнь важна для тебя?

Он изогнул бровь, ответив насмешливым взглядом. Затем склонился, почти коснувшись моих губ своими губами, и шепнул:

– В тебе мой огонь. Этот дар ты получила единственная.

– Кто я для тебя?

– В тебе мой огонь, – повторил Господин и несильно оттолкнул меня.

После этого развернулся и вышел из покоев, оставив меня осмысливать произошедшее. Сразу стало холодно. Мурашки покрыли кожу, и я поняла, что замерзла впервые за несколько сотен лет, которые провела рядом с Господином, если не считать его кары, конечно. Спешно вернулась под одеяло, зачем-то отметив, что Его огонь жег только меня. Всё остальное так и осталось нетронутым.

– Бесконечный Хаос, – прошептала я, забираясь под одеяло с головой.

Нужно было подумать, как выжить эти тридцать дней среди его слуг. Он обещал, что мне не причинят зла, но зависть может лишить здравого смысла, и удар в спину я получу… Без чар! Великая Тьма, я обычная смертная. И я бы сказала, что такого не могло случиться со мной, однако Хозяин никогда не лжет. Но если цветы – это мои силы, то в чем тогда дар? И невесело усмехнувшись, осознала – моя жизнь. Его дар – моя жизнь. Что ж, это действительно дар, и мне стоит сберечь его. С этой мыслью я провалилась в сон, измотанная произошедшим.

А проснулась от плеска воды в купальне. Некоторое время прислушивалась, думая, что вернулся Господин. Но вскоре поняла, что купальня пуста. Очередной всплеск воды вынудил меня приподняться на локте. Забыв, что мне стоит быть осторожней, я решительно откинула одеяло, поднялась с постели и дошла до умывальни. Тихий плеск повторился.

Поджав губы, я распахнула дверь, но купальня и вправду была пуста, только в купели прошла легкая рябь. Я поджала губы, подошла к ней и задумчиво потерла подбородок, решая, чьи это проделки. Сделала еще пару шагов, глядя на купель, и оказалась в небольшой луже воды. Тихо выругавшись, я уже хотела отойти в сторону…

Вода тонкими струйками скользнула по ногам вверх. Оплела щиколотки, добралась до колен, я вскрикнула и полетела в купель, взметнув тучу брызг.

– Пришло время платить, – прошелестело над ухом, и я увидела глаза своего пленника на лице, сотканном из воды.

– Какого… – взвизгнула я.

Вода хлынула в рот, заполнила легкие, и мое тело вдруг стало невесомым. Расползлось, как ветхая ткань, растворилась в потоке, подхватившем меня. «Господин будет в бешенстве», – мелькнула последняя связная мысль, и сознание погасло, растекшись прозрачной водой.

Кап-кап… Кап… Кап… Озноб пробрался под кожу. Неприятный озноб, мерзкий. Я поежилась. Звякнул металл, и глаза, наконец, открылись. Кап… С волос скатилась капля воды и гулко плюхнулась в натекшую лужицу, в которой я стояла. Мотнула головой, я откинула назад волосы. Они хлестнули плетями по обнаженной спине. Снова звякнул металл. Подняла взгляд на руку, она была закована в железный наруч. Посмотрела на вторую, то же самое. Меня растянули и подвесили на цепях. На ногах колодки, на шее тонкий обруч ошейника. Попыталась повернуться. Суставы обожгло болью, но увидела тонкую цепь, тянувшуюся от ошейника к кольцу, вбитому в стену.

Недоумение сменилось воспоминанием о похищении. Я откинула голову назад и хрипло рассмеялась. Смех перешел в кашель, когда от резкого движения ошейник впился в горло.

– Великая Тьма, – сипло произнесла я и замерла, прислушиваясь к тишине.

До меня донесся приглашенный звук голосов. Слов не разобрала, но поняла, что говорят несколько мужчин и одна женщина. Значит, не подземелье. Тянет теплом и запахом горящего дерева. Камин. Огонь… А следом пришла новая догадка. Мой похититель оставил меня рядом со своими покоями.

Сейчас я поняла, какую ценность имело мое прежнее зрение. Глазами простой смертной я видела темноту… Проклятье! Я ничего не видела, только то, что выхватывал скудный блеклый луч, лившийся откуда из-за моей спины. Слепота – отвратительное чувство…

– Господин, – прошептала я, – призываю тебя…

Тишина. Он не слышал. И даже если я назову его имя, он не услышит, потому что забрал и этот дар. Ничего не оставил. Только хрупкую оболочку, которая утратит молодость и красоту даже раньше, чем истечет тридцать дней, потому что их срок вышел несколько сотен лет назад. И только бутон цветка бессмертия согревает надеждой на то, что я не рассыпались прахом на тридцатый день своего наказания.

О чем я?! Когда придет время молодость и красота распустятся двумя цветами на моем теле. Но лучше бы открылся бутон, который вернет мне дар имени моего Господина.

«Назови его, и я приду, где бы ты ни была».

Настанет пора, и он придет за мной, но до той поры… Я снова пошевелилась, подергала руками, но разорвать оковы мне было не под силу, пока не под силу. Всему свое время…

«Времени нет. Это мираж, такой же мимолетный, как человеческая жизнь. Время не нужно тому, кто не считает мгновения».

ОН не считает мгновений, для него нет времени, а для меня часы вновь запустили свой бег, остановившийся так давно, что сама я вряд ли вспомню, сколько человеческих жизней протекло мимо, не затронув потоком незыблемую твердыню трона Вечного, у ног которого я сидела его верным зверем. Ручным, но опасным.