Георгий Юров - Звезда

Осмотрев свой жуткий арсенал, Мастер Ноэм выбрал топор на длинной ручке с огромным полукруглым лезвием. Над помостом, разносясь вокруг, стоял пряный тошнотворный запах крови, человеческих испражнений и пота усердствующих палачей. Кого-то рвало под ноги стоящих вплотную людей, кто-то отворачивался и уходил, стирая слезу, но были и те, кто выказывал явное одобрение происходящему. Палач, как главное действующее лицо не спешил, ощущая прикованное к себе внимание, это был его день и он, похоже, наслаждался каждым его мгновением.

Блеснув лезвием, топор поднялся верх и опустился с чавкающим звуком, отсекая нижнюю конечность, это было своего рода высшее мастерство с одного удара отрубить берцовую кость взрослого человека. Но Мастер Ноэм обладал таким умением и, ловя на себе полные ужаса взгляды, раз за разом поднимал свое страшное орудие.

– Пожалуй, смотреть больше не на что, – произнёс Уран, обращаясь к послам своего брата. – Пришла пора обсудить незаконченное дело.

– Вы считаете, это было обязательным? – спросил его старший из этой группы, убелённый сединами худощавый мужчина с болезненным румянцем на бледном лице следуя за принцем в его покои.

– Вы имеете в виду казнь? – поворачиваюсь к нему, переспросил владыка Гидеона, удивлённо вскинув одну бровь.

– Нет, наше присутствие.

– Ну не тащить же сюда моего брата. А казнь была нужна, чтобы люди знали, что я в состоянии поддерживать порядок и тех, кто нарушает мой закон, ждёт суровое наказание. Хотя, по-отечески мне жаль этих бедолаг, я понимаю причины, побудившие их на это безрассудство. Страх голода, не сам голод, до этого хвала богам ещё не дошло, а его неотвратимое приближение – вот это по-настоящему страшит.

– Вы так говорите, словно голодали всё это время, – присаживаясь на табурет в княжеской резиденции, произнёс поверенный брата. – Хотя я пока не пойму к чему Вы клоните.

– Ах, бросьте эти игры! Всё Вы понимаете: я говорю это за тем, что отправление обоза с провизией, нужной нам самим было опрометчивым шагом, из-за которого погибли люди, мои люди. Вместо того чтобы заниматься своим делом: пахать землю, ковать железо, защищать государство – они мертвы и всё это из-за меня!

– Так что мне передать принцу Арию?

– Передайте принцу, – уже спокойней ответил Уран, поднимаясь со своего места и давая понять, что аудиенция закончена, – пусть отыщет свой собственный обоз.

***

Границы земель Ария и Урана проходили по обширному сосновому бору и были весьма условны, а территорию Ария и его племянника Рональда разделял исток Леи, ещё совсем не полноводной, только набиравшей силу, собирая в себя многочисленные ручейки и речушки. Столица Рональда Рона была красивым городом в предгорье Большого хребта, лежащего подковой и принимавшего на себя холодные ветры. Северная пологая сторона отрогов густо заросла лесом, южную же представляли собой отвесные скалы, уходящие под облака, как будто Боги рассекли твердь напополам. Такое положение способствовало проникновению сюда тёплых южных муссонов и препятствовало вхождению холодных северных масс. В здешних землях не было затяжных зим, как летом не бывало адской жары, и дети Роны были несколько изнежены и беспечны по сравнению со своими соседями. Тут рос виноград, цвели магнолии и южные растения, привезённые сюда, начинали со временем плодоносить.

Формально Роной и прилегающими землями правил младший сын Эд Гарда Рональд под попечительством опекунского совета, но на деле, особенно в прошедшее после гибели отца время все решения в городе принимала местная знать. Принцу же отводилась роль присутствия на городских собраниях, сидя на инкрустированном позолотой троне. Ему было четырнадцать, он уже вырос из возраста детских забав и старался вникать в происходящее, но ещё слабо разбирался в хитросплетениях политических интриг и видел себя больше воином и охотником, чем государственным мужем.

Городская элита, представленная несколькими семейными кланами, предпочитала поиск компромисса острым конфликтам и в данной ситуации старалась поставить на победителя. Но пока таковой ещё не определился, хорошие отношения поддерживались со всеми заинтересованными сторонами. Основным источником дохода в здешних землях являлся сплав леса, торговля мясом, рыбой и мехом водившихся в окрестных лесах пушных зверей, превращавшихся в непролазные чащи на севере королевства, выращивание зерна и бобов в пойме реки, а также добыча руды в горных рудниках и выплавка железа. Все основные производства были разделены по заключенному в давние времена договору между тремя влиятельными семьями города, который, во избежание кровавых распрей старались не нарушать. Железная руда и каменный уголь, залежи которого лежали на незначительной глубине, были, почему-то, только во владениях Рональда, к зависти дядьёв, что делало его положение исключительным.

Кто первым нашёл в лесу прикиданные ветвями телеги гружённые провиантом уже не узнать, но пока весть об этом дошла до юного наследника престола, от обоза осталась лишь половина. Местные крестьяне растащили всё по своим дворам, припрятав во избежание наказания.

Принц и его свита удивлённо разглядывали телеги, в которые конюх впрягал лошадей.

– Что Вы думаете об этом, сир? – спросил Рональд сэра Генриха, закованного в броню огромного человека, храбростью снискавшего уважение солдат; хотя особыми мыслительными способностями он не отличался, но его физическая сила и умение рубиться с двух рук боевыми мечами подкупали юношу.

– Я воин, Ваша Светлость. Думаю, Вашим дядьям это не понравится.

– Но мы же здесь не причём, ведь я узнал об этом лишь сегодня утром.

– Вряд кто-то воспримет это всерьёз, – нахмурился старый солдат, зябко поведя могучими плечами.

– Я вижу ситуацию в ином свете, – вмешался до этого молчавший канцлер Сайрус Фиш. Не молодой средней комплекции мужчина с аккуратно подстриженными единым целым усиками и бородкой, хоть и не обладавший большой физической силой, зато просчитывавший ситуацию на несколько шагов вперёд. – Как верно отметили их Светлость, к пропаже каравана принца Ария мы отношения не имеем, и я воспринимаю появления зерна, бобов и овощей как дар провидения. Точнее семи Богов, – Рональд изумлённо вскинул вверх брови, а рыцарь лишь покачал огромной головой, сидящей на могучей шее.

– Разве такое бывает? – наивно спросил принц, не зная верить этому или нет.

– А Вы задайте этот вопрос лучше ему, – и канцлер не оборачиваясь, вытянув руку назад, показал на высокого, худого как жердь старика, в накинутом на голову капюшоне тёмного плаща. Это был Саловал, главный служитель культа древних Богов, прозванный Аистом за свою худобу, которого Сайрус повсюду таскал за собой. Жрец вышел вперёд и, почувствовав себя в своей стихии смиренно произнёс: