Рина Оре - Гибель Лодэтского Дьявола. Третий том

________________

Ночью прошел дождь, а к утру медианы первой триады Нестяжания опять ярко засветило солнце. Оно заливало благодатным светом и Элладанн, и душу Рагнера. Он старался выглядеть серьезным, но мыслями то и дело возвращался в красную кровать к зеленоглазой девушке с волосами цвета теплого золота – и начинал улыбаться.

Деревья вдоль Западной дороги оделись в нежную листву, среди них парили розовыми облаками персиковые сады, и уже начала распускаться робким белым цветением сладкая вишня. По Элладанну плыл неповторимый сахарно-пряный запах весны, что окончательно изгнала с царствования холод. Горожанки украсили платья букетиками трогательных фиалок, незамужние девушки поверх чепцов носили пестрые веночки, но всех краше смотрелись уличные девки с синими гиацинтовыми колокольчиками в распущенных волосах – похожие на языческих жриц, они будто славили возрождение жизни, плодородие и любовь. Эти красавицы ходили в обнимку с ладикэйцами, обольстительно звонко с ними смеялись, а торговки сластями предлагали парочкам купить лакомства.

Рагнер Раннор, направляясь в Западную крепость, готовился к непростому разговору с королем Ладикэ. Ивар Шепелявый изводился от нетерпения и требовал от своего союзника брать приступом замок. Рагнер же понимал, что если Альдриан Лиисемский убежит, то штурм двойных крепостных стен будет не только кровавым, еще и бесполезным. Кроме того, чтобы вышел хоть какой-то толк, метательные машины нужно было подвести слишком близко к холму, значит, недопустимо близко к врагу.

«С высоты холма огонь из их пушек легко достигнет нас, – думал Рагнер, – если же ядра попадут в бочонки, то взорвутся не замковые стены, а мои люди вместе с катапультами. Я потеряю оружие и открою противнику то, как его уничтожить: они престанут ужаться и сами нападут. Слишком много доводов против. Пустить одних бойцов без прикрытия громовых бочонков к двойным стенам – всё равно что добрую их часть сразу отправить на тот свет. Скольких я тогда потеряю из трех тысяч и семи сотен, что у меня осталось? Еще тысячу за раз или две? Нет, только не перед скорым наступлением на нас…»

На этот раз король не встретил Рагнера. Его провели в просторную комнату вверху донжона Западной крепости, обставленную как тронная зала: король Ладикэ всегда возил с собой балдахин и Малый трон. Рагнер увидел под пестрыми, синими в золотых дубовых листьях, драпировками важно восседающего Ивара Шепелявого, одетого в сплошные боевые доспехи и синий рыцарский нарамник с витиеватым рисунком родового герба: в круглом венке из дубовых листьев блистала корона, а под ней лежало белое перо Ангела. Рядом с родовым гербом рябили знаки других кланов Меридеи из предков короля – был там вышит и белый морской змей Ранноров, и красный петух Хамтвиров, и огненный кит Хвитсуров, и бурый медведь Винхаэрда, и крылатый лис Канэррганттов; даже были золотой олень королей Бронтаи, пурпурно-голубая мантия королей Санделии, белый единорог королей Аттардии да черная башня Кагрсторов, бывших властителей Лодэнии. К бедру короля Ивара прислонился тяжелый парадный меч в драгоценных камнях, на широкой груди покоилась массивная золотая цепь с крупными рубинами, три перстня перехватывали толстые и короткие пальцы пожилого монарха. Лишь широкую, наполовину лысую голову обделили прикрасами, но и она, будто не желая отставать, ярко розовела пятнами солнечных ожогов с кончика короткого носа да под круглыми глазами короля.

«Если бы корону взял, то и ее непременно нацепил бы», – подумал Рагнер, почтительно склоняясь перед королем и присаживаясь на поставленный для него стул.

За возвращение Сиренгидии королевству Ладикэ Рагнер уже получал тунну серебра. Тунна золота в случае полной победы доставалась королю Лодэнии, родному дяде Рагнера. Да и не ради наживы сражался Лодэтский Дьявол – в средствах после получения наследных земель и женитьбы он перестал нуждаться. Желание убивать тоже им не двигало. Он воевал, потому что любил сражаться, любил проводить дни в походах со своим войском, любил трудные задачи и, главное: любил в итоге побеждать. Вот и король Ивар, хоть весь потемнел от злобы, когда увидел черную фигуру дерзкого герцога, был вынужден сдерживать спесь, дабы бы не разругаться с союзником и не остаться без его таинственного громового оружия.

– Фто фкашефь мне, герфог Рагнер Раннор? – спросил на меридианском король Ивар. Немногим из того, что его искалеченный рот не коверкал, было полное имя Рагнера, и это порой выглядело странно: из кучи смятых слов вдруг хлестко выпадало это лодэтское имя.

– Нечего добавить, – хмурил брови Рагнер, напуская на себя мрачный вид. – Я всё тебе уже сказал: укрепляемся пока здесь – зальем их войско огнем. Если Альдриан и после не захочет сдаваться, то погоним его дальше. Миттеданн и Фольданн – единственные города с каменными стенами до южного побережья, но они небольшие, осады не выдержат – Альдриан в них не будет задерживаться, значит, и тратить силы на их штурм не стоит. Уверен, он спрячется либо в каком-нибудь замке на горе, либо в одном из портовых городов – будет дрожать, бояться измены и заклинать о чуде как король Элла. Альдриан сам всё это понимает. Кабы не твое унизительное условие с поцелуем руки, он уже пошел бы на мировую.

– Я ффоефо мнения не профил! Мои уфлофия ф фамого нафала были факими!

– Знаю, – недовольно ответил Рагнер. – Просто вдруг ты поумнел и передумал.

Король Ивар начал багроветь и покрываться потом, но он замолчал слова, которыми хотел назвать нахального и бесцеремонного герцога.

– Эфо дело феффи! – сжимая кулаки, гневно вскричал он. – И меффи!

Рагнер еле сдержался, чтобы не расхохотаться ему в лицо, но короля соседней державы злить не стоило, да и войну Ладикэ с Лодэнией герцог Раннор развязывать не собирался. Поэтому он тоже смолчал – рот с большими губами не дрогнул, лишь светло-карие глаза повеселели.

– Гте фы был ффера? – раздраженным голосом поинтересовался Ивар Шепелявый. – Фы ффера долшен был фтефь быфь!

Глаза Рагнера снова стали жесткими и колючими.

– Занят был. Я ничего тебе не должен. А вот ты мне – да! Ты отдал только половину от тунны серебра. Лучше мне ответь: ты еще долго будешь зажимать то, что я заслужил?

– Фофми фамок! – крикнул король Ладикэ.

Пряча улыбку, Рагнер резко встал и быстро устремился к окну: уж очень комичной выглядела злоба Ивара, облеченная в такие словесные выражения, и сдерживаться в столь хорошем настроении он не мог. Когда Рагнер поборол так и рвавшийся наружу смех, то с серьезным лицом развернулся сине-золотому балдахину и пожилому королю на троне.

– Я тебе уже сказал, – сложил на груди руки Рагнер, – не будет штурма замка моим громовым оружием. Сам можешь брать его приступом. Почему нет?