Виталий Держапольский - Псарня

— Курсант Путилофф, на утреннем построении ты неудачно пошутил насчет zug… За что понес справедливое наказание. Посмотрим, как ты запомнил, что я вам талдычил на первом уроке. Скажи-ка мне, как по-немецки будет называться отделение, взвод, рота, батальон и полк.

— Аbteilung, zug, kompanie, battalion, regiment, — не задумываясь, ответил мальчишка. Уж на что, а на память он не жаловался.

— Допустим, — произнес Сандлер. — Теперь команды: направо, налево, кругом.

— Rechts-um, links-um, kehrt-um.

— Хорошо, продолжаем: подъем…

— Wecken!

— Отбой! Внимание! Равняйся! — Команды пошли одна за другой.

— Schlusssignal! Achtung! Augen-rechts!

— Как обращаться к старшему по званию?

— Gestatten Herr (разрешите)… мастер-наставник!

— Курсант Путилофф! Weber zu mir! (ко мне!)

— Zu Befehl! (Слушаюсь!) — Мальчишка понял, что от него хочет наставник, и вышел к доске.

— Hinlegen! (Лечь!) — приказал Сандлер.

Прикусив губу, Вовка лег на пол. Раны, нанесенные плетью, пульсировали.

— Aufstehen! (Встать!) Stillgestanden! (Смирно!) — С удовольствием посмотрев, как строптивый унтерменш вытянулся «во фрунт», Сандлер скомандовал:

— Ruehrt Euch! (Вольно!) Похвально, Путилофф! Неужели запомнил с одного раза?

— Запомнил, — угрюмо произнес Вовка, незаметно слизывая кровь с прокушенной губы.

— Не понял?

— Яволь, герр мастер-наставник! — выкрикнул мальчишка.

— Гут. Иди на место. Запоминайте команды, зубрите наизусть — повторять не буду! Кто не поймет с приказа с первой попытки, будет наказан! Всем понятно?

— Яволь, герр мастер-наставник! — хором отозвались воспитанники.

— Продолжим занятие.

Сандлер уселся за учительский стол и, навалившись на столешницу локтями, тяжелым взглядом прошелся по своим «подопечным».

— Хоть руководство Рейха и считает, что унтерменши не достойны получать образование, но для вас, курсантов «Хундъюгентс», сделано исключение… Вернее, будет сделано для тех, кто докажет, что достоин такого к себе отношения! Цените это! Старайтесь! Это для вас единственный шанс достичь того, чего никогда не смогут добиться другие недочеловеки! Пускай вы никогда не встанете на одну ступень с настоящими арийцами, но ваш статус будет несоизмеримо выше любого раба-унтерменша на бескрайних просторах Великой Германии! Помните об этом! Итак, начнем… Сегодняшнее занятие будет посвящено истории Рейха. Вам будет рассказано, почему же арийская раса является господствующей. Пока из Берлина не прибудет группа подготовленных преподавателей, занятия по истории Рейха буду вести я. Как, впрочем, и большую часть остальных предметов. Мне здесь не нужны умники, но шевелить мозгами, или тем, что там у вас вместо них, придется. Все что я говорю — записывайте, или запоминайте, особенно это будет касаться военно-прикладных предметов. Поблажек не ждите! Не справляющиеся с поставленными задачами, отправятся обратно — выгребать дерьмо из отхожих ям, где им собственно и место. Теперь переходим непосредственно к предмету. Записывайте тему занятия: «Происхождение человечества: древние проторасы».

После небольшой паузы, позволившей курсантам записать тему занятия, Садлер взял со стола небольшую книжку:

— Профессор Герман Вирт: «Der Aufgang der Menschheit». «История человечества» — специально упрощенный и переработанный вариант научного труда. В этой книге популярным языком рассказывается о том, как происходило развитие человечества в древнейшие времена. Некогда на месте далекого северного полюса лежал цветущий материк — «Арктогея» или «Северная земля», населенный возвышенными, совершенными созданиями — Древними Ариями. Примерно в то же время существовал еще один древний материк — Гондвана, населенный бессловесными и безмозглыми людьми-животными. Эти две расы живут, не пересекаясь, в течение очень долгого времени, но все хорошее когда-нибудь заканчивается: климат в Арктогее начинает меняться. Наступает похолодание, а следом — полярная зима. Древние Арии начинают свое движение к Югу за уходящим теплом… Но территории, куда переселяются Арии, уже заняты той самой Гондванической расой Юга, по сути — животными, по какому-то недоразумению лишь похожими на людей. И опять же, по какому-то недоразумению эти две расы совместимы… Они могут давать общее потомство! В нас, немцах, течет настоящая кровь нордической расы, а в вас, унтерменшах — лишь небольшая толика этой благородной, даже больше — священной, крови. Но даже эта маленькая капля смогла изменить вас! Она дала вам способность хоть как-то, но мыслить, говорить, а также выполнять осмысленную работу. Хотя низменные инстинкты Гондванической расы никуда не делись. Поэтому вы никогда не встанете на одну ступеньку с настоящими арийцами! Помните это и знайте свое место! Курсант Загоруйко! — Сандлер заметил, что один из воспитанников осоловело хлопает ресницами — того и гляди заснет.

— А? Чего? — опомнился мальчишка, когда сосед толкнул его локтем в бок. Он подскочил с места: — Я, герр мастер-наставник!

— Я вижу, что мой рассказ прошел мимо твоих ушей, — невозмутимо произнес Михаэль. — Это залет, Загоруйко. Хотя… положение можно исправить. Какая протораса являлась прародителем современных немцев? Молчать всем! Кто хотя бы пикнет, будет наказан вместе с курсантом Загоруйко! Итак, я слушаю…

— Это… эта… — курсант мучительно вспоминал рассказ Сандлера, вогнавший мальчишку в сон, — раса… протораса… э… северный полюс…

— Хватит блеять, Загоруйко! — остановил поток «красноречия» курсанта мастер-наставник. — Если тебе не спится ночью, тогда будешь работать! Наряд плюс десять розог! Кто в состоянии повторить урок? Или все здесь настолько тупы, как ваши прародители? Кто докажет, что в нем есть хотя бы капля благородной арийской крови?

Никто из мальчишек не решился ответить, курсанты замерли, разве что дышать не перестали.

— Так что, смельчаков нет? — рыкнул Сандлер, поднимаясь из-за учительского стола. — Здесь что, собрались сплошные трусы? Ничтожества, твари дрожащие, недоноски… Русские свиньи!

— Сам такой! — помимо воли вырвалось у Вовки. После все этих оскорблений мальчишка забыл даже о недавнем наказании. — Я не боюсь!

— У, кто тут у нас такой смелый? — сузил глаза мастер-наставник, поднимаясь из-за учительского стола. — Неужели курсант Путилофф? За дерзость и оскорбление командира будешь наказан! А за проявленную смелость… Я отменю наказание, если докажешь, что ты настоящий мужик…

Взвод замер в немом изумлении, некоторые мальчишки даже рты пооткрывали.

— Путилов! Weber zu mir! — приказал мастер-наставник, скидывая китель.

Пока Вовка шел к доске, Сандлер, оставшийся в белой форменной майке с трафареченным имперским орлом на груди, демонстративно поигрывал накачанными бицепсами. — Давай, Вольф, покажи, на что ты способен! — сжимая кулаки, произнес наставник. — Если не испугаешься, и сумеешь продержаться против меня хотя бы секунду, я отменю наказание. — Понятно?