Eldar Morgot - Звезда Даугрема

— Вперед — марш! Гор-да! Гор-да! Барабаны, вашу мать, ха!!

Низко запел мзумский боевой барабан, пронзительно завелась флейта, и пять ощетинившихся копьями прямоугольников двинулись вперед, на прорыв вражеского фронта, что закрывал единственный путь со смертельного пляжа — улицу Тысячи Выпивох, ведущую в сторону Южного вала.

— Рмены и кавалерия — разошлись! — рявкнул Мурман.

С ржанием и шумом конница разделилась, прикрывая фланги мзумской пехоты.

— Арбалеты, вперед! Шевелись, уебки!!

Через зазоры между прямоугольниками хлынули стрелки. Разошлись ручейком по фронту. «Лучников бы! — думал Каспер, двигаясь вместе с Аристофаном и группой конных стрелков за Мурманом. — Возни с арбалетами… А рменов совсем мало»

— Ну?! — нетерпеливо кричал тевад, тревожно оглядываясь на спешно перегруппирующихся ыгов на пляже. — Готовы? Хорошо! Заряжай!

За их спинами уже раздавались крики и шум — ыги наконец выстроились и двинулись вперед, оглашая пляж нестройными воплями. «Если не прорвемся, — словно молотом стучало в мозгу Каспера, — все поляжем на этом пляже…»

— Пуск!! — взревел Мурман.

Туча болтов и стрел обрушилась на душевников, проводя настоящее опустошение в их рядах. Опустошение, которого было недостаточно. Душевный Отряд сомкнул щиты, из глоток рощевиков вырвался единый крик. Солдаты переступали через трупы, раненых оттаскивали назад. В сполохах огня черными хлопьями сыпался крупный снег.

— Роща!!

«Где же вражеская кавалерия? — думал Каспер. — Не иначе, идут в обход…»

Юноша вздрогнул.

«Каспер…нужно прорываться, сын…»

Трель вражеских барабанов умолкла, словно признала свое поражение в битве с мзумским гулом. Но тут же взревела, затрещала вновь. Крики. Миг тишины. И свист вражеских стрел над головами.

— Щиты, щиты!! — отчаянный крик Мурмана утонул в скрежете и лязге.

Выучка, которую с кровью и потом он вдалбливал в молодых солдат, сделала свое дело. Едва вражеские лучники дали залп, как первые шеренги мзумских отрядов уменьшились на одного человека, отошедшего назад. Затем передние солдаты опустились на колено, прикрылись щитами под углом. Задние ряды установили свои щиты сверху, превратившись, таким образом, в гигантские черепахи.

— Отлично, молодцы! — надрывался Мурман. Аристофан в ужасе указал теваду на стрелу, торчащую из его плеча. Наместник Горды было отмахнулся, потом заметил, выругался, резким движением сломал древко. Отбросил, свирепо оскалившись. — Эй, ребяты! Роще что?!

— Хер в дупло-о-о-о!! — заревели в ответ мзумцы.

— Ага! — загрохотал тевад. — А чтоб услышали козоебы: Роще что-о-о-о??!!

— Хер в дупло-о-о-о-о!!

— Козоебов-душевников на соль!!

— На соль!!

— Ребяты, вперед, я их дубов матерей ебал!! Гоооооо-рда-а-а-а-а!!

Мзумская пехота выдержала еще два залпа, затем, пока рмены и арбалетчики обстреливали отчаянно прикрывавшихся щитами рощевиков, выставила копья и пошла вперед быстрым шагом. Казалось, воздух потяжелел от ругательств.

На правом фланге большая группа душевников, в том числе несколько конных, попыталась атаковать, но была мгновенно опрокинута рыцарями, а подоспевшие рмены завершили уничтожение противника, изрубив пытающихся бежать уцелевших. Быстро взглянув назад, Каспер похолодел. Ыги шли на них огромной черной массой. Нужно было прорываться, либо погибнуть. Стена душевных щитов неумолимо приближалась. Черная стена из копий и мечей, с которых стекает кровь. Каспер уже видел яростно оскалившиеся лица, в свете факелов похожие на движущиеся демонические маски.

— Мзум и Ламира!!

Со страшным грохотом мзумцы врезались в ряды мятежников. Подбадриваемые криками махатинцев, новобранцы сражались яростно. В центре и на правом фланге вражеские порядки дрогнули и стали медленно отходить. С дикой радостью молодые мзумские солдаты наскакивали на пятящийся вражеский строй. Отходит, Душевный Отряд отходит! Еще немного, еще чуть-чуть… Мзум и Ламира! Слева рыцарская конница с трудом сдерживала противника, который, за счет численного превосходства и не меньше двадцати кавалеристов поддержки, упорно пытался охватить солнечников с фланга. Мурман, кусая ус и приподнявшись в стременах, вглядывался в правый фланг. Каспер оглянулся. Кроме него и бледного как мел Аристофана, рядом нетерпеливо гарцевало около тридцати тяжеловооруженных солдат из личной охраны тевада.

Мурман принял решение. Поднял меч, зыркнул глазами на подчиненных.

— За мной! Быстрее, козодрючеры!

Они ударили стремительно, обрушив на вражеских солдат сначала град болтов, а затем атаковав на храпящих лошадях. Каспер налетел на рощевика в черном плаще и изображением воина с поднятой рукой на груди. Ушел от выпада пикой, едва не свалившись с седла, но в этот момент его противник по инерции наскочил прямо на выставленный меч юноши, выкатил глаза, захрипел и рухнул вниз. Каспер с трудом успел вытащить меч и поднять его для защиты от нового врага. Звон оружия, пот заливает лицо. Рощевик яростно скалит зубы, поднимает топор, но тут же разжимает ладонь, орудие падает, лицо душевника заливается кровью, он так и сползает с седла, не сводя с Каспера удивленного взгляда.

— Не зевай, юнец!

Один из телохранителей Мурмана окатил Каспера яростным взглядом, это он раскроил череп душевника с топором.

Каспер не успел поблагодарить своего спасителя, потому что невесть откуда прилетевшая стрела ударила телохранителя в лицо, раздробила зубы и с хрустом прошла дальше, в мозг. С утробным мычанием солдат опрокинулся с бешено заржавшей лошади. Конь понес, врезался в самую гущу сражающихся, упал, дрыгая ногами. Каспер развернул гнедую, нашел мечущимся взглядом красно-белое знамя Мзума, что развевалось над кричащей и убивающей массой. Словно ниоткуда появился Мурман, огромный, страшный, весь в крови, и с Аристофаном за спиной. Лакей крепко сжимал короткое копье. Его безумный взгляд остановился на Каспере, губы слуги что-то неслышно шептали.

— Цел, Победитель? — хрипло вопросил тевад, приподнимаясь в стременах и оглядываясь. — Дела вроде пошли, э?

Атака душевной кавалерии была отбита, мзумская пехота продолжала движение вперед. Душевный Отряд медленно отходил, между войсками появился небольшой зазор, изредка нарушаемый мелкими стычками.

— Я цел, светлейший…

«Сынок, осторожно!..»

Каспер услышал предостерегающий вопль Аристофана. Два солдата из свиты Мурмана бросились вперед. Юноша уже рубился с тремя вражескими всадниками. Не иначе, они были из разбитой группы мятежников, что атаковала правый фланг, а теперь мчались назад.

Словно во сне, Каспер увидел выросшего перед ним рощевика на огромной черной кобыле. Душевник делает выпад. Каспер отбивается. Тот разворачивается, обрушивает на мзумца новый удар мечом. И снова юноша держит оборону. Немеют пальцы, сжимающие отцовский меч.