Сергей Шведов - Око Соломона

– Иными словами, даром он тебе помогать не будет. А у тебя, Вальтер, есть, что предложить Готфриду взамен Ульбаша?

– Есть, – кивнул фон Зальц. – Я предложу ему Эдессу, Жоффруа, от твоего имени.

Кахини, уже поднесший было ко рту кубок, наполненный вином, замер в недоумении. Брови его сошлись у переносицы, а в глазах загорелись злые огоньки. Похоже, он заподозрил своего собеседника в вероломстве и готовился дать ему отпор.

– Эдесса в любом случае не останется бесхозной, – зачастил фон Зальц, стараясь предотвратить вспышку гнева почтенного Самвела. – Либо ее приберет к рукам Алексей Комнин, либо – один из вождей крестоносцев. Так чем же, по твоему мнению, плох Болдуин Бульонский? Он молод, глуп, нуждается в мудром советнике. Этим советником можешь быть только ты, Жоффруа, или кто-то из твоих людей, знающий наш язык.

Кахини все-таки выпил вино и отставил серебряный кубок в сторону. Предложение фон Зальца показалась ему вполне разумным. Хусейн уже успел пообщаться с юным Болдуином и пришел к выводу, что Вальтер, пожалуй, не кривит душой, давая тому столь нелестную характеристику. В любом случае, ни сам Кахини, ни князь Торос не рвались под руку византийцев, правда, каждый из них при этом преследовал собственные цели. Торос хотел укрепить свою власть в нынешнее смутное время, а Кахини готов был лечь костьми, дабы этот город, в конце концов, не достался бы ни багдадскому халифу, ни византийскому басилевсу, ни даже Фатимидам. Что касается крестоносцев, то они были чужаками в этих краях и вряд ли могли разобраться без посторонней помощи в клубке интриг, плетущихся на Востоке.

– Князь его усыновит, – сказал со странным смешком Кахини.

– Болдуина? – удивился Вальтер.

– У Тороса нет сыновей, а человек он далеко уже не молодой. В любом случае, ему понадобится наследник. Так почему бы этим наследником не стать твоему другу Болдуину?

– Ты сам предложишь Торосу усыновить юношу?

– Нет, – покачал головой Кахини. – Я хоть и числюсь здесь армянином, но все-таки человек приезжий. Однако среди моих друзей есть очень влиятельные люди. Думаю, они сумеют убедить князя Тороса в выгодности этого поступка как для него самого, так и для всей Эдессы.

– Ну что же, почтенный Самвел, – усмехнулся фон Зальц. – Если тебе это удастся, то мы с тобой сможем рассчитывать на благодарность Готфрида Бульонского.

Торос был в достаточной степени искушенным политиком, чтобы не воспользоваться выпавшим на его долю счастливым случаем. Простодушный Болдуин являлся идеальным прикрытием для властолюбивого, но не обладающего силой человека. Брат грозного Готфрида Бульонского был слишком неопытен, чтобы претендовать на первенство, а вот в качестве наследника армянского князя он смотрелся просто идеально. Именно поэтому предложение почтенного Папа, одного из самых близких к князю вельмож, практически ни у кого в Эдессе не вызвало отторжения. Город и окружающие его земли вдруг получили шанс не только избежать разорения и кровопролития, но и упрочить свое положение в беспокойном мире. Немудрено, что на церемонию усыновления, проходившую в главном христианском храме Эдессы, собрались едва ли не все знатные армянские мужи. Вальтер фон Зальц вместе с рыцарем Гундомаром фон Майнцем и почтенным Папом удостоились чести быть главными восприемниками при этих своеобразных родах, где главным действующим лицом был все-таки сам Торос, а не его супруга. Последняя всего лишь прижала к животу голову ошалевшего от впечатлений Болдуина да изобразила родовые муки. После чего князь Торос притянул обретаемого сына к обнаженной груди и привязал к себе куском белого полотна. Так они простояли несколько мгновений, окропляемые святой водой, после чего епископ Эдессы, худощавый старец с выпученными то ли от изумления, то ли от природы глазами объявил миру о рождении у князя Тороса сына Болдуина. Слова епископа утонули в буре приветственных криков. После чего уже сам Торос, облаченный в сверкающие одежды, объявил сына Болдуина наследником своих земель и состояния. Церемония закончилась пиром во дворце князя, где Болдуин на правах наследника сидел по правую руку от Тороса, принимая поздравления на чужом языке. Почтенный Самвел едва успевал их переводить, изредка сопровождая перевод необходимыми комментариями. Разумеется, поздравления сопровождались подарками, как отцу, князю Торосу, так и сыну, Болдуину Бульонскому. Подарков было столько, что у рыцарей, сопровождавших счастливчика, глаза на лоб лезли от изумления. Благородный Болдуин, без всяких усилий со своей стороны, стал обладателем воистину сказочных сокровищ.

– И что мне теперь делать? – спросил лотарингец у фон Зальца, после того как пир был окончен, и сына высокопоставленного отца препроводили во дворец, отныне ему принадлежащий. Дворец находился вне стен цитадели, зато это было едва ли не самое красивое здание в городе, обнесенное к тому же высоким каменным забором.

– Поблагодарить Бога и своего мудрого советчика, – улыбнулся благородный Вальтер. – Ты первым добился того, о чем мечтают все крестоносцы. Теперь Эдесса – это твой дом, Болдуин. И все окрестные городки, села и крепости тоже твои.

– Но я всего лишь наследник.

– А разве этого мало? – удивился фон Зальц. – Князь Торос далеко не молод, ему уже давно перевалило за пятьдесят. Зато после его смерти никто не посмеет упрекнуть тебя, что ты владеешь этим княжеством не по праву. Можешь отныне смело называть себя графом Болдуином Эдесским, ибо никому и в голову не придет, оспаривать у тебя этот титул. Правда, я настоятельно бы советовал тебе заручиться поддержкой благородного Готфрида, все-таки он не только твой старший брат, но сюзерен.

– Ты полагаешь, что Готфрид может отнять у меня этот город? – испугался Болдуин.

– С его стороны это было бы безумием, – покачал головой Вальтер. – Да и зачем ему Эдесса, если он нацелился на Иерусалим. Речь не о Готфриде, Болдуин, а о безумцах вроде Танкреда, всегда завидующих чужому успеху. Именно от них ты должен просить защиты у брата. В свою очередь, почтенный Самвел сделает то же самое, но уже от имени твоего названного отца, князя Тороса, и знатных мужей Эдессы. Этому человеку, граф, ты можешь верить как самому себе. Твои интересы, это его интересы.

– По-твоему, мне сейчас следует отправиться к брату?

– Крестоносцы уже осадили Антиохию, Болдуин, – пояснил Вальтер. – Твое отсутствие может быть расценено, как отступничество. Как отказ от клятвы, принесенной Богу. Не следует ставить себя в положение изгоя, граф. Наоборот, ты должен доказать, что тобой двигала не корысть, а желание помочь святому делу. Крестоносцы могут теперь безбоязненно двигаться на Иерусалим, имея за спиной дружественную Эдессу.