Андрей Посняков - Пропавшая ватага

– Тут посижу, отдохну, – улыбнулся гость. – И от вина не откажусь, принеси-ка, любезный, кувшинчик.

– Тотчас исполню, мой господин! Может, отведаете жареной рыбки?

– Попозже. Во дворе, под навесом – скамья. Там, пожалуй, и сяду.

– Как угодно, почтеннейший господин, как угодно.

Хасх-Веря не просто сидел – напряженно прислушивался к собственным ощущениям. Если здесь побывал колдун, он должен был оставить след – остатки заклинания на хозяине, слугах или, скажем, привратнике, увядшие обереги и прочие мелочи, кои посланник с удесятеренной силой амулета девственниц почуял бы сразу. Но вот что-то не чуялось. Не было ничего, что ли? Или – неизвестный колдун оказался так силен? Так такого просто не может быть, о наделенном столь необыкновенной колдовской силой человеке давно бы знали… Так в чем же дело? А если…

Представитель Великого Седэя неожиданно хмыкнул и совсем по-мальчишески хлопнул себя по лбу!

Ну, конечно же! Нельзя отыскать то, чего нет. Не было здесь никакого колдовства, брагу просто отравили, что-то подсыпали, обошлись без наговора – травками. Кто бы то ни был – он умен и хитер, этого не отнимешь. Явился под видом гостя… Впрочем, почему «под видом» – именно гостем, приехал кого-нибудь навестить или просто – на праздник. Если так, тогда дело за малым – подробненько расспросить хозяина и слуг: кто у них вчера ночевал… или позавчера, или чуть раньше – в то время, когда варили брагу.

– Брага? – поставив на стоявшую рядом со скамьей бочку кувшин с вином, Гардатко Истой довольно потер руки. – Да уж, брага у меня знатная, не стану скромничать – о том все в городе ведают! Увы, господин, сейчас я ее предложить не могу – вчера только поставлена – во-он в тех кувшинах, в углу – поспеет лишь через три дня.

– В каких-каких кувшинах?

– Да вон, за навозной кучей. Там собака еще.

Хасх-Веря давно уже разглядел большие, вкопанные в землю кувшины, увидел и изрядных размеров пса – пегого, с желтыми подпалинами и оскалом, словно у волка. Пес имел вид вполне недобрый, такой, какой и должен быть у настоящего сторожа. Широкий ошейник из кожи нуера, такой же кожаный ремешок, пасть, усеянная острыми зубами, – чужой к кувшинам не подойдет, тут и думать нечего. Значит, подговорили кого-то из слуг… или самого хозяина? Нет, зачем это ему надо? Влезать в городские интриги для простолюдина – себе дороже, а Гардатко Истой впечатления идиота не производил.

– Что, господин? Нет, никаких гостей в последнее время не было, ты, уважаемый, первый. Так до праздника масок еще далеко! Вот тогда-то народ и пожалует – всем места не хватит, во дворе спать будут. Так желаете рыбки?

– Гм… а, пожалуй, неси.

Хлебнув терпкого малинового винца, посланник встал со скамьи и неспешно прошелся по обширному двору гостевого дома в сторону кувшинов с поспевающей брагой. Зорко охранявший бражку пес вскинулся и угрожающе зарычал, оскалив желтые зубы.

– Тихо, тихо…

Колдун уже собирался огреть псину заклятьем, как вдруг замер, почувствовав нечто, что давно уже ожидал ощутить. Что-то такое, едва уловимое… кто-то уже заговаривал пса! И остатки заклятья еще оставались, еще не растворились полностью, Хасх-Веря это хорошо чувствовал… благодаря амулету во многом, да. А заклинаньице-то оказалось слабым, так себе, и наложено этак по-ученически старательно, но все равно – слабо. Словно ребенок шалил. Ребенок?

– Эй, хозяин! Ну, где там твоя рыба?

– Несу, господин, несу… Мальчик? Не, нет у меня таких слуг. Был когда-то один, в привратниках, наглый да вороватый бездельник, пришлось его выгнать да вот, завести собаку. Как звали? Нойко. Нойко Дрянная Рука. Так и прозвали за то, что он, поганец, у Дома девичества за девками молодыми подглядывал – как купались, и… Нет, господин, где он сейчас, я не знаю. С кем дружил? Да пес его… Живут тут, неподалеку, его возраста примерно… может, с ними и дружил, того точно не ведаю.

Опрашивать окрестных мальчишек Хасх-Веря сам не пошел, вернулся в дом Еркатко Докромака да послал слуг, точнее сказать, колдунов младшего извода, коих, если по уму, еще и колдунами-то назвать было нельзя, так, прихлебатели. Облачком солнце загородить, вызвать град, ветер – не более. Выбрав двоих, помоложе, посланник лично проинструктировал обоих и проследил, чтоб оделись соответствующим образом – попроще, как все. Узкие набедренные повязки, безрукавки змеиной кожи, на шеях – бечевки с оберегами простенькими.

– Упаси вас боги корчить из себя колдунов или бывалых воинов, – наставлял соглядатаев посланник. – Вы – так, мелочь, едва-едва в дом воинов принятая. Приехали на праздник из… не, не из столицы… хотя – пускай! Больше к вам внимания от местных отроков будет. Особо не задавайтесь, дружелюбными будьте, вкусных заедок с собой возьмете – угощать будете. Игры еще детские не забыли? Ну, вышибала там или еще что…

– Драконов хвост, – несмело промолвил один из парней.

Хасх-Веря несколько опешил:

– Кто драконов хвост? Ты на кого, змеиная голова, ругаешься?

– Игра такая – «драконов хвост», – поспешно пояснил соглядатай. – Кстати, и «змеиная голова» – такая тоже игра есть, это когда встают вместе, а потом разбегаются, и кто последний…

– Да-а, – посланник Великого Седэя озадаченно покачал головой. – Вижу, парни, я в вас не ошибся. Ну, ступайте себе, вечером жду с докладом.

Молча поклонившись, парни ушли. Колыхнулись в дверном проеме циновки.

– Да-а, – снова протянул Хасх-Веря. – Это кого же Седэй мне в помощники определил? Сущих, право слово, детей! Им бы еще в игры играться. Не знаю уж, будет ли толк.

Три дня юные соглядатаи Великого Седэя ошивались средь местной пацанвы совершенно зря. Нет, конечно, со многими познакомились, вечерами затевали игры, только вот по существу дела, увы, доложить пока было нечего. Тем не менее Хасх-Веря терпеливо ждал, и наконец дождался. Один из слуг – молодой Хавюр-та, – явившись как-то ближе к ночи, доложил, мол, дружки ему показали одну старую заброшенную хижину с плоской крышей.

– И что в той хижине? – зевая, перебил колдун.

– В хижине ничего такого, мой господин. Все дело в крыше.

– В крыше?

– Парни говорят, с нее хорошо купающихся дев видать.

– Тьфу ты, разрази тебя Сиив-Нга-Нис! Разве ж я тебя о девках спрашивал? Разве за тем посылал? Ах ты бездельник, бесхвостый нуер, вонючая отрыжка трехрога! Да я тебя…

Парень испуганно бросился на колени:

– Не гневайся, господин! Я просто хотел сказать… кое-что узнал ведь…

– Про девок-купальщиц узнал, двуног гнилозубый?!

– Про чужака, господин.

– Та-ак… – Хасх-Веря сразу же перестал ругаться. – Что за чужак?

– Не совсем чужак, господин. Старый их знакомый, как зовут, они не говорят пока, – не вставая с колен, быстро промолвил помощник. – Крыша-то от берега далеко, никаких там девок не видно – я это им сразу сказал, так они засмеялись, мол, есть у знакомца их волшебный глаз, точнее сказать – труба, так эта труба далекое близким делает. Знакомец дружков моих новых обещал эту трубу парням на время дать, хоть сам над ними смеялся – мол, девок на том берегу мало, и ходят они не часто, коли б часто – так и он бы пришел взглянуть.