Марина Крившенко - Новая жизнь царицы Феодоры

– Лиз, ты обижаешь меня. Я всегда заботился о тебе, всегда хотел, чтобы ты нашла свою дорогу в жизни, свой собственный путь, который приведёт тебя к настоящему счастью и успеху, и нельзя винить меня в том, что я всеми силами пытался направить тебя на правильную дорогу.

– Вот именно, папа, ты хотел, чтобы я нашла не свой собственный путь, а тот путь, который ты для меня избрал. Вот только что я думаю по этому поводу, вас с мамой никогда не интересовало. Ты не задумывался о том, что, возможно, я никогда не хотела видеть себя там, где хотели видеть меня вы? Но нет, вы настоятельно рекомендовали мне поступать на медицинский, рассказывали о том, какая это престижная и высокооплачиваемая профессия. Готова поспорить, что ты уже и место работы мне забронировал, по крайней мере работал над этим. А вот интересно, замуж меня выдать за угодного вам человека вы не собирались? Кажись, у твоих друзей есть сыновья, так кому из них предназначалась моя рука?

– Это уже не важно, ты сбежала, даже не познакомившись с парнем. – В запале ссоры мужчина выкрикнул это, не подумав. И сразу же прикусил губу, когда понял, что наделал. Такого дочка ему точно не простит.

– Ах вот как, значит и здесь вы всё за меня решили. Не думала, что мы до сих пор живём по законам средневековья, когда замужество определяется не чувствами, а выгодным положением в обществе. – Элизабет была вне себя от ярости.

– Лиз, не нужно так, мы совсем ничего такого не хотели, просто были бы не против этого. Вернее, мы просто хотели познакомить тебя с парнем. А вдруг у вас бы что-то получилось. Ну нет, так нет, никто никого не заставлял бы что-то предпринимать. Нам просто не нравился твой бывший ухажёр и мы очень хотели, чтобы ты видела, что есть и другие, более достойные тебя парни. Пойми, мы же заботились о твоём будущем, о твоём счастье, а вот в твоей голове всегда творилось непонятно что, – голос отца приобретал свойственную ему жёсткость и раздражительность.

– Это для вас у меня в голове непонятно что творилось, я же как раз хорошо понимала, чего я хочу в этой жизни. А вот теперь я уже не знаю, кто я, и всё это – благодаря вам!

– Последний раз, когда я слышал от тебя подобную фразу, ты уехала на два года.

– И, наверное, уже не вернулась бы, если бы мама не сообщила мне про не болезнь бабушки. Пускай я бы наделала кучу ошибок, но это были бы мои ошибки, и винить в них было бы некого. А если бы я действительно чего-то достигла, то это была бы моя победа, а не родительская подачка. – Лиз почти кричала, ссора становилась более серьёзной.

– Я уважаю твоё мнение, – неожиданно голос отца стал спокойным и уверенным, – но не совсем разделяю его. Прости, я был не прав, я признаю это…

– А тебя об этом уже давно никто не просит. Теперь у меня есть своя жизнь, которая идёт совершенно не по тому сценарию, который хотели вы. А сейчас прости, я опаздываю на работу.

Она вышла из комнаты, хлопнув дверью, оставив отца одного в полном замешательстве. Неужели его маленькая пчёлка Лиззи действительно выросла. Отец понимал, что в словах его дочери, как ни крути, есть доля правды, но в то же время он никак не мог смириться с этим. Ему было по-настоящему сложно выпустить свою девочку из родительского гнезда, в которое она так неуклюже вернулась, дать расправить свои ещё совсем неокрепшие крылья, и просто отпустить в жизнь. Пускай он нечасто показывал это, но отец действительно очень любил свою единственную дочку и волновался о её судьбе. Жизнь научила его быть стойким ко всем неприятностям, но она же и забрала у него способность видеть простые жизненные радости, мелочи, без которых невозможно быть счастливым. В результате, вместо того, чтобы просто радоваться, глядя, как растёт его девочка, считать её первые зубки, фотографировать первые шаги, он расчётливо и прагматично старался устроить будущее своей единственной наследницы. И вот к чему это привело.

День явно не задался, Элизабет одиноко сидела в магазине, покупателей практически не было, а те, что были, хотели звёздочку с неба и жемчужину со дна моря, чего скупой ассортимент тётушкиного магазина, конечно же, не предполагал. По правде говоря, магазин был так себе, да и тётушка им практически не занималась. Он ей нужен был исключительно для того, чтобы иногда показывать мужу, что и она чем-то занимается, и приносит в дом какие-то деньги, хотя денег магазин приносил совсем немного.

Девушка считала минуты до окончания рабочего дня. Ей совершенно не хотелось торчать здесь вместо того, чтобы прогуливаться по городу с Алексом или искать ответы на свои вопросы в Интернете или умных книжках.

В магазин вошла женщина лет 60-ти. Довольно симпатичная и ухоженная, не молодящаяся, а действительно следящая за собой, о чём говорили сдержанный макияж и строгая причёска, а в глазах незнакомки светились такой интеллект и жизненный опыт, что это было заметно невооружённым взглядом. Хотя Элизабет и не умела сильно разбираться в людях, посетительница произвела на неё впечатление преподавателя вуза или высококвалифицированного врача. Девушка даже немного смутилась, думая о том, что она может показаться недостаточно умной в глазах такого человека. Поэтому она предпочла не бежать к потенциальной клиентке с многочисленными предложениями, а просто любезно поздороваться и постоять молча, давая женщине возможность выбрать самой, что её хочется. Осмотрев скудный ассортимент магазина, незнакомка остановилась прямо напротив Элизабет.

– Скажите, у вас, случайно, нет старинных украшений? Я ищу один кулон, вам он не попадался.

Лиз показалось, что женщина смотрит на неё как-то не так, как должна бы смотреть на совершенно незнакомого человека. Казалось, что она знает о девушке что-то. Такое чувство, наверное, испытывают школьницы, которые приходят на учёбу после веселой вечеринки дома у одноклассницы, мама которой – учительница. Вроде бы ничего страшного ты не сделала, а всё равно как-то не по себе.

– Простите, у нас только бижутерия. Я могу показать вам очень симпатичные кулоны, но они, к сожалению, не антиквариат.

– Нет, спасибо. – Женщина улыбнулась. – Бижутерия меня не интересует. Я ищу золотой старинный кулон в форме цветка, это уникальная вещь, её история намного дороже, чем золото и камни, из которых сделано это украшение, хотя и они стоят немало. Я была уверена, что вы сможете мне помочь с поиском этой вещицы.

– Странно, вы совсем не там ищите. Я думаю, вам лучше было бы обратиться к антиквару, мы такими вещами не торгуем, к сожалению.

– А можно вам задать личный вопрос? – женщина слегка улыбнулась.

– Ну да, наверное, – слегка смутилась Элизабет. Она уже представляла, каким может быть вопрос, и мысленно перелистывала фотографии всех мам своих одноклассников и других знакомых парней.