Марина Крившенко - Новая жизнь царицы Феодоры

Чтобы всё понять, Феодоре не нужно было слов. Она видела кровь на руках предателя, а в руке он сжимал не свой меч, а оружие своего брата. Видимо, он забрал его в пылу битвы, а теперь меч отомстил за своего хозяина, раскрыв предателя.

– Что ты с ним сделал? – к горлу подступил ком, она уже знала, что случилось с Константином.

– Не я виновен в его смерти, а ты, Феодора. Если бы ты не отвергла меня, этого бы не случилось. Мне не нужна была власть или твоя старая крепость, мне нужна была ты, но ты в своей гордыне этого не видела! Так смотри же теперь, что случилось с твоим домом и людьми, и знай, что ты виновна в этом!

– Будь ты проклят, гнусный предатель! Нет даже слова, которым можно было бы описать твой поступок, нет наказания, которого была бы достояна твоя жалкая жизнь. Я ненавижу тебя. – Царица бросилась на Ираклия с такой скоростью, что воин не успел отразить её удар. Девушка выхватила из его руки меч Константина и одним взмахом сняла голову предателя с плеч. Обезглавленное тело упало на землю, кровь заливала всё вокруг.

Месть не принесла ожидаемого облегчения. Упав на колени, женщина-воин залилась горькими слезами. Всё, что она любила, во что верила, было убито. Нет больше ничего, её мир был разрушен, её жизнь ничего больше не значила.

Но, недолго лились горькие слёзы царицы. Её разум словно помутился. Поднявшись с колен, Феодора, как заворожённая, побрела в свою башню на самой вершине горы. К ней подбегали какие-то люди, о чём-то её просили, что-то говорили, но царица их не слышала, она больше не могла помочь им, а они не могли помочь ей. Потухшими глазами смотрела разбитая, но всё ещё прекрасная дева, в глаза своих подданных. Видя её безумие, люди отступали. Не чувствуя ног, Феодора поднималась по ступенькам башни в свои покои, на самую вершину. Она шла и шла. Этот путь казался ей просто бесконечным, ноги не всегда слушались, она падала, поднималась и шла дальше. Комната царицы выглядела так мирно и спокойно, как будто ничего не произошло, только сюда не успели добраться захватчики. Ветер доносил шум прибоя, крики чаек и где-то внизу – звуки неистовой битвы.

Постепенно звон оружия и крики начали стихать, ведь уже почти не осталось тех, кто способен был защищать крепость, все они полегли в неравной борьбе с врагами, которых пустил в крепость предатель.

Феодора подошла к окну. Ей было так больно, как никогда в жизни. Что именно у неё болит – было непонятно. Каждая рана, каждый ушиб, каждый сантиметр её тела горел невыносимой болью, видимо, это просилась наружу её израненная душа. Она потеряла всё, что любила, всех, кто был ей дорог, но теперь не могла допустить того, чтобы потерять и честь. Она больше не была царицей, а для врага могла стать рабыней, если ей оставят жизнь. Страшная участь ждала царицу Феодору, по сравнению с ней, смерть казалась избавлением.

– Прости меня, – прошептала царица, – я не смогла защитить тебя, родная земля. Недостойная я правительница, не могу я больше править. – Ей не хотелось больше жить. В сердце больше не было сил бороться, чувство полной безысходности закрывало всю её прошлую жизнь. Будущего больше не было, впереди были только пустота и смерть.

Последний раз взглянула Феодора в небо, а потом вниз на скалы, закрыла глаза и… полетела, но полетела не ввысь, а в пустоту.

Потом была тьма, свобода и полный покой, как будто всё уже закончилось. Её душа полетела к свету, она чувствовала его приближение, видела его вдалеке, но что-то пошло не так, как будто чья-то невидимая рука забрала её, заслонила свет, который едва забрезжил где-то вдали, и заставила снова вернуться на землю.

Разные жизни проживала Феодора, разные места посетила, но нигде не чувствовала себя как дома. Разные люди проносились вокруг неё, кого-то она любила, кого-то ненавидела, была чьей-то подругой, женой, даже матерью. Но ни с кем не была она по-настоящему счастлива, ведь чувствовала, что эта жизнь – не её, как будто все эти люди не должны были быть рядом. И каждый раз конец был одинаковым: ночь, дождь, полёт, свобода…А потом всё повторялось снова по заранее написанному сценарию. И в каждой её жизни были они – двое мужчин, которые больше всего на свете хотели быть с ней, но которых она сама отвергала, предлагая им только свою дружбу. И каждый раз один из них оказывался предателем, скрывая свою злобу и ненависть под маской искренних чувств. Зная, что его место в аду, он каждый раз по-своему пытался разорвать этот круг, прибегал к помощи колдунов и магов, но ему это не помогало, становилось только хуже. Его стремление переиграть всё по своим правилам привело только к тому, что он нарушил свою временную линию, и появлялся на свет раньше или позже «брата», теряя возможность приблизиться к Феодоре. Но тем самым, он уменьшал её шансы на спасение, а значит – и свои тоже.

Предпоследняя жизнь была самой короткой и бессмысленной, как будто её и вовсе не должно было быть, но и она закончилась так же, как и все предыдущие. В конце своего путешествия Феодора оказалась в теле девушки по имени Элизабет. Это была последняя жизнь, данная ей для того, чтобы всё исправить, снять проклятие, последний шанс избежать вечных мук…

Сотни острых игл пронзали тело Элизабет, её буквально трясло в лихорадке. Мозг девушки не был готов к такому, потому ей было очень сложно всё это выдержать, голова буквально раскалывалась, но эта боль была несравнима с тем, что происходило в её сознании. Картины прошлого невыносимо быстро сменяли друг друга, всё вертелось вокруг девушки с такой скоростью, что иногда просто сливалось в один сплошной поток.

Она уже не понимала ничего, ни кто она, ни что вокруг неё происходит. Не узнавала людей, которые были рядом, не понимала, где она находится, и почему оказалась здесь. Тот поток информации, который неожиданно ворвался в её мозг, был слишком большим для человеческого разума. Казалось, что ещё немного, и она сойдёт с ума. Потом всё внезапно остановилось, исчезло, наступила полная пустота и тишина, как будто не было больше ни Элизабет, ни царицы Феодоры, только лунный свет, в котором она растворилась.

Это был прекрасный рассвет. Такие рассветы бывают нечасто, но каждый из них стоит кисти художника. Сиреневые облака золотило восходящее солнце, рисуя на небе причудливые картины далёких загадочных миров. Лёгкий ветерок играл на струнах огромной каменной арфы, а многоголосию криков чаек, разносившихся над морем, аккомпанировал спокойный шум прибоя. Все звуки этого волшебного утра сливались в одну прекрасную симфонию, слышимую только для очень внимательного человеческого уха.

По дороге в сторону крепости поднимался высокий пожилой человек. Он неуклюже ступал, опираясь на крючковатую палку, явно грубо вытесанную своими руками. Потухший взгляд перед собой свидетельствовал о том, что этот человек абсолютно слепой и только эта грубая трость указывает ему правильный путь. В руках он держал старый пергаментный свиток, аккуратно упакованный в бумагу.