Андрей Шумеляк - Веллоэнс. Книга вторая. Царские игры

Мальчик зачарованно слушал. Моргот продолжил:

– Только человеческий ребенок может разрушить заклятие и освободить меня. Только где найдешь сейчас людей? Они слабы и жизнь их коротка, наверное, давно вымерли.

Корво оживился:

– Мы живые. И нас много. Я, Сивац, Аглык, Имирей. Еще и родители. И еще много в селении – десятка три, а может и четыре. Девчонки тоже есть.

– Неужто? А я почему-то принял тебя за домовенка. Старенького, лет под восемьсот-девятьсот.

Рот парнишки растянулся от уха до уха:

– Не-е-е. Мне шесть, – глаза Корво загорелись. – А я же ребенок! И человек! Я тебя освобожу.

Демон вспыхнул от радости, мелкие камешки разлетелись. Тут же, приглушив огоньки, протянул:

– Как? Я не знаю отпирающего заклинания, а ты мал для опытного мага.

– Надо очистить тебя от камней. Я сильный, дерево пальцами мну. С оковами что-нибудь придумаю.

Больше часа малец оттаскивал камни, рыл неподатливую породу. Наконец, перед ним предстал скрученный оковами Моргот. Блестящие, черные полосы, на ощупь похожие на металл, окутывали тело демона, опутывали руки и ноги, затягивали в три круга шею, врезались в грубую красноватую шкуру.

Корво с усилием потянул за одну. Полоска слегка оттянулась, затем еще сильнее врезалась в тело монстра. Тот сдержанно рыкнул, хотел было пальнуть огнём, но стерпел жгучую боль, опасаясь упустить мальца. Парнишка дергал одну за другой, но результат был одинаковым – полоски чуть отходили, после чего затягивались туже.

Мальчик уперся ручонками в колени, дышал глубоко, с раскрасневшегося лица срывались крупные соленые капли. От обиды на глаза наворачивались слезы, Корво сжал кулачками упрямые путы, дёрнул, дёрнул ещё, надрывно крикнул:

– Да разрывайтесь вы!

Внезапно сухо затрещало, полосы посветлели, на ощупь став как перетертый лён.

Моргот дико расхохотавшись, воспарил под сводом пещеры. По коже проблескивали оранжевые молнии, в глазах играли яростные огоньки:

– Я свободен от оков Ишгара! Этот мир увидит жесточайшего тирана всех времен!

Краем глаза демон заметил забившегося в щель, дрожащего паренька. Огневик расправил грудь, вперил в мальчика злобный взгляд:

– Начну завоевание с жертвы новому Правителю! То есть себе!

Мальчишка зажмурился. Моргот распалялся, в когтистой лапе, разбрасывая снопы искр, разрастался огненный шар. Внезапно он взорвался, окутав изумленного демона, заполонив пещеру жаром и едким дымом. В пустой пещере, среди валунов, без сознания остался лежать маленький Корво.

Повелитель Еннома очутился в просторной комнате. Бревенчатые стены аккуратно оскоблены, даже забитый в щели мох не свешивается, а лишь местами выпирает. Посредине небольшой стол, два резных кресла. Огневик удивленно заметил, что нигде нет ни лампады, а языки пламени от его тела не оставляют ни тени, ни даже запаха смолистой гари. Через секунду скрипнула незаметная дверь, в комнату вошел человек. В монашьей робе из верблюжьего волоса, закинутый на голову капюшон скрывает тенью лицо. Архидемон вспыхнул и испугался – от силы не осталось и следа – в руке не появилось даже искры. Человек жестом указал на стол – разъяренный из-за собственного бессилия Моргот прорычал:

– Где я и кто ты, смертный? Отвечай, не то я выпотрошу тебя. Даже самая могущественная человеческая магия не сравниться с силой архидемона.

– Сядь. Бравадами победы не одержать.

В голосе незнакомца, спокойном и глубоком, чувствовалась великая мощь. Огневик перекинулся человеком, пятерня пригладила, рыжие волосы. Он нетерпеливо уселся в кресло, руки судорожно обхватили подлокотники. Монах медленно подошел к столу, мягко опустился на свое место. Голову склонил низко, лица по-прежнему не было видно.

– Моргот. Ты перестал быть демоном, когда восстал на Ишгара. Хоть и остался бунтарём.

Огневик вздрогнул. Откуда незнакомец знает о событиях трехсотлетней давности?

– Произнеся проклятие на Диптрена, ты произнес его и на свою сущность.

– Кто ты? Почему я бессилен?

Незнакомец качнул головой:

– Бессилен… Я бы так не сказал. Что ж, отвечу. Отчасти, у тебя нет силы, потому что нет власти. Раньше была власть от Высшего, потом от Ишгара. А теперь ты – сам по себе. Кто я?

Монах положил руки на стол. Ладони перевязаны серыми тряпицами, на каждой – запекшиеся корки крови.

– Такие же на ногах. Это стигматы, Моргот. Печать, подтверждение договора. Символ, указывающий на право собственности. Если этого недостаточно, можешь заглянуть мне в глаза. За последние пару сотен лет мой взгляд выдержало лишь четыре человека. И вряд ли его выдержишь ты.

Демон онемел. Он разговаривал с Младшим – достигшим познания полноты и ставшим отражением Высшего. Напротив него, в простом кресле, в одежде из верблюжьего волоса сидел Теграмтон. Монах кивнул, подтверждая догадку.

– Ты посягнул на мою собственность. Выкупленную дорогой ценой. Я мог бы отправить тебя в бездну. Но… Я оставлю тебя здесь.

Теграмтон встал, заложил руки за спину.

– Давай пройдемся по моему чудному дому.

Моргот, сдерживая ярость, поплелся за монахом. В голове роились беспокойные мысли. Вот идиот, зачем я убил эту мелкую тварь? Наверняка Ишгар осведомил богов о моей темнице. Конечно, они сонмами охраняли черную скалу, чтобы защитить свою любимую картину с этими жалкими людишками. Надо было молнией мчаться подальше – туда, где царствует насилие и похоть. В Первую Землю. Среди темных пятен человеческой падшей природы его маленькую серую точку бы и не разглядели.

Младший средоточенно промолвил:

– А ведь мальчишка разорвал путы Ишгара. Одним лишь словом. Если бы он вступил с тобой в бой, но… Ты не убил Корво… Не успел.

Теграмтон провел огневика по немногочисленным комнатам. Все пустовали, украшенные лишь мутноватыми окнами и прибитыми к стенам картинами:

– Мы находимся в его душе. Это я создал ее. Чистую, опрятную. С необходимыми для жизни удобствами.

Монах повернулся. Демон от неожиданности отпрянул, глаза еще искрились яростью, но в них застыл немой вопрос. Младший коснулся рукой своей груди:

– Я заключаю тебя в душе Корво. Ты сможешь увидеть рост и жизнь человека изнутри, его мысли, удачи и ошибки.

Помолчав, продолжил:

– Может даже… Научишься у него чему-то. Любить, понимать… Прощать. В обмен, он будет иметь часть твоей силы. Придет время, когда тебе и Ирэну предоставят возможность сделать выбор. Еще один раз…

Теграмтон начертил в воздухе прощальный знак и во мгновение ока исчез. Изумленный Моргот какое-то время стоял, обескуражено пялясь на пустую стену. Затем, поняв, что из одной тюрьмы попал в другую, вспыхнул яростно, распустил снопы красноватых молний. С усилием, на какое только был способен, демон бросался на стены, бился о затянутые дымкой экраны, ломал когти, пытаясь сорвать замысловатые картины. В новой обители от его стараний не оставалось и царапины. Перед заклятием Теграмтона повелитель Огнистого Еннома был абсолютно бессилен.