Данила Врангель - Славянский стилет

Когда подобное происходит в общей массе множества всяческих коммуникативных отношений, то такая тонкая и неуловимая наводка, направляющий сигнал, редуктивное действие не могут, в принципе, быть замечены никем, кроме человека, занимающегося именно и только этим вопросом. Разведслужбы слишком заняты друг другом и притуплены реальной действительностью, настроением шефов, продвижением по должностям, заработной платой, мордобоями в нерабочее время, проблемами жен и любовниц. Они слишком реальны, чтобы увидеть ирреальное, вполне рационально воздействующее на ключевые точки реальных же процессов. Неожиданно зависший компьютер – сбой в подаче информации – сбой в исполнении мелкого поручения – сбой в деле посерьезней – отмена или перенесение совещания – принятие иного решения, чем могло быть, на свежую голову – изменение или отмена суммы контракта – потеря части рынка – увольнение управляющего – его самоубийство – месть родственников – массовая бойня в течение многих лет. Вот вполне типичная детерминированная последовательность, особенно для «Восточного Синдиката». Случилась вроде бы как сама по себе. Кто ищет первопричину первопричины? Считается, что ее нет. У русских даже присказка есть в духе программирования детерминант: «Знал бы, где упал – соломы подстелил бы». Если знания нет у тебя, то оно есть у кого-то. «Мелочей нет!» – хрипит все понявший герой. Кто-то ведь понял! Да поздновато. Но так всегда, иначе прецеденты не рождались бы. Неизвестный профессионал напялил на себя закон основания и бродил в нем, как снегурочка в противогазе, по исламскому предприятию, снегурочек не признающему, а потому и не замечающему.

А вот чистый дух, не обремененный бытовыми конвульсиями, не отмечающий ничего, кроме информативных флюидов, – вот то единственное, что сможет вычислить переодетого призрака, полагающего себя в противогазе невидимым. И Философ постепенно начал такового различать. Ну, не то чтобы взял и заметил, нет. Но! Когда человек стоит в чистом поле, он ощущает, что сила, колышущая колосья пшеницы или траву, – не просто порыв ветра. Он не знает этого, он чувствует – и получает соответствующее настроение. Какое – в данный момент неважно. Но он отметил кое-что, не замечая этого. И поскольку его собственная рефлексия не запускается, она не искажает картинку действительности. Вот это и есть уровень, на котором работал Волк. Ввести в заблуждение можно того, кто ищет, блуждает, мыслит и анализирует. То есть – демонстрирует наличие процесса. Все эти процессы обнажают человеческую суть, и ее довольно легко направить туда, куда кому-нибудь это нужно. Соцветие подсолнуха смотрит туда, куда ему укажет свет. И, кроме этого потока, подсолнух не видит ничего. Но стоит ему совершить всего лишь обратную метаморфозу в маленькое и незаметное семя – и все, он невидим, а, следовательно, и неуправляем. «На хитрую мышь есть кот с хвостом». Разумно. Хотя «на кота с хвостом есть норы с закоулками». Так это переведено на язык народом. А кто переводчик – имеет ли значение?

Волк-Философ собирал данные, но совершенно не интересовался ими. Он был семенем подсолнуха. Синтез, анализ, интуиция его не касались. Конечно же, эта работа проводилась, и в невообразимом темпе. Но не им. В голове вспыхивал результат, и аудитор двигался дальше. Специфика технологии использования тонких полей.

Комната, в которой он жил, была исписана до самого потолка графиками, адресами сайтов, серверными паролями, номерами телефонов и электронной почты, собственными алгоритмами, именами, именами, именами.… И везде время, время, время, время. Когда был разговор? Какова продолжительность? Какая нота окончания беседы – мажор, минор или радостный унисон? Все стены были исписаны его рукой. Он верил только ей. Естественно, он был сумасшедшим. В тот момент, когда так работал.

– Господин управляющий? У вас на это время назначен телефонный разговор со старшим дилером «Де Бирс». Вы свободны?

– «Де Бирс»? А, каменщики на проводе. Давай-давай, Сидни. Подключай, подключай.

Сидни набирает номер и переводит линию на шефа. Тот берет трубку, мысленно уже выкрикивая приветствие, но происходит вклинивание во внутренний телефонный разговор дилера, там, по месту, в Кейптауне. Дилер ругается с женой и не весьма тактично обзывает управляющего из «Восточного Синдиката», своего собственного шефа, мать своей жены, всю промышленно-торговую политику, всех общих знакомых и приводит в пример «Транстриумвират» как образец честности ведения дел. Потому что не прячут своих корней, не кокетничают, как пудренные дамы, а выдают себя за тех, кто они есть – за воров и мошенников, занимающихся психологическим демпингом. Во как! Психологическим демпингом! Дилер, да еще и психолог. Понимает силу правдивого слова! И линия обрывается. Управляющий «Восточного Синдиката» закуривает сигарету. Или сигару, или кальян – не видно.

Вот оно. Неуловимое поле воздействия! То, что прочувствывал и отыскивал Волк-Философ-Аудитор. Наконец он обнаружил физические следы и систему. Систему использования агентов влияния, которые об этом даже не подозревают и таковыми фактически не являются. Кто мог включить межконтинентальный звонок во внутреннюю линию компании «Де Бирс»? Ну, во-первых, тот, кому это нужно. А во-вторых, тот, кто может это сделать. Кто в состоянии настолько высокоточно контролировать электронные потоки и разбирается в этом? Кто? Ну, наверное, не специалист по рестлингу или лесозаготовкам.

Аналогичных тройных абонентских разговоров аудитор насчитал более трех десятков. Более тридцати сбоев цифровой автоматики телефонной связи за неделю, всего в одной телефонной компании! Прорисовывалась картина, что очень грамотная интеллектуальная группировка по неясной пока причине стравливает синдикат с триумвиратом. Это уже конкретно. Стравливает деликатно, ненавязчиво, но вполне эффективно. На уровне быта. Как известно, на самом действенном уровне. Значит, в «Восточном Синдикате» сидит троянский конь. Но не славянского происхождения. Это уже констатация факта.

Естественно, Анжела была Философу правой и левой рукой. Хотя ей и приходилось порой проводить время с шейхом или начальником разведки. Это была работа – нет, скорее, служба. Святое дело. Восточные мудрости не предполагают истинного женского коварства. Все инструкции адекватности общения с особями этого пола там сводятся к эгоцентризму типа: «пей с луноликой, утешь свое сердце и взгляд». А каковы истинные намерения самой луноликой, это не стоило, на восточный взгляд, никакого размышления. Вот они и пили. Не предполагая, что внутри куклы для утешения сердца и взгляда есть постоянное запоминающее устройство и оперативная память, программируемая опытным программистом. Специалист по сенсорному аудиту Анжелу не ревновал. Это глупое чувство было ему незнакомо. Он знал, что ее душа принадлежит ему теперь уже окончательно. Ну, и тело тоже. Она уже не обезбашенная, и давно сидит на его игле философии крайне правого толка. Нарвавшись на Абсолют, не ищи пути обратно: его просто нет.