Виктор Бурцев - Не плачь по мне, Аргентина

– А еще они были очень крепкие. – Таманский посмотрел на сбитые костяшки. – Очень крепкие…

– Даже Аркадио не сразу их срубил.

– Кстати, – Костя заинтересованно поднял брови, – а там… Я помню грохот. Что это упало?

– Это Аркадио швырнул одного из них в стену. Стена обвалилась! – Девушка даже подпрыгнула от восторга. – Ты бы видел, как они бежали потом!

– Стенка деревянная?

– Каменная! Хочешь есть? Доктор сказал, что тебе надо есть бульон. Я приготовила!

Не дожидаясь ответа, она убежала на кухню. Оттуда донеслось громыхание посуды.

Таманский, морщась и постанывая, приподнялся на локтях. Стараясь не напрягать живот, сел. Закружилась голова.

В огромном зеркале, висевшем на стене, Костя увидел себя полностью. В синяках, ссадинах. Под правым глазом фонарь, подбородок синий, на носу характерный кровоподтек, губы…

– Отлично! Мечта патологоанатома.

В комнату вошла Мариза. Сразу вокруг Таманского начались танцы. «Тебе нельзя вставать…», «Доктор запретил…», «Пожалуйста, осторожно…» Костя аккуратно отмахивался, наконец посадил Маризу на кровать и прижал к себе. Она затихла на его груди.

– Все хорошо. Немного больно, но все в порядке, – сказал Таманский, стараясь говорить убедительно. – Мне надо немного отдохнуть, но валяться в кровати я не могу.

– Я приготовила бульон… Будешь?

– Да.

Вскоре перед Таманским вырос столик с бульоном, какими-то бутербродами и еще чем-то, удивительно пахучим, чесночным. И хотя суп был слишком жирным, а жевать бутерброды было очень больно, Костя чувствовал себя счастливым.

Но это чувство, солнечное и восторженное, вмиг улетучилось, когда в дверь громко и требовательно постучали.

Мариза убежала открывать, а Таманский напрягся.

В коридоре послышался знакомый голос, и в комнату вошел, хромая, Билл.

– Ну и видок… – Джобс и Таманский были единодушны.

Американец выглядел едва ли лучше Кости. У него заплыл глаз, левая рука была на перевязи, к тому же он ощутимо хромал.

– Обидно другое, – пожаловался Джобс, присаживаясь на стул. – Камеру разбили. Раньше был «Кэнон», а теперь какая-то…

– Хреновина, – сказал Таманский по-русски.

– Как? Что это?

Костя объяснил. Джобс долго шевелил губами, пробуя на вкус неизвестное слово.

– Класс! Хре-но-ви-на. Так вот раньше у Билли был «Кэнон», а теперь у Билли есть хреновина. Отлично. Фотографировать этой хрено… хреновиной невозможно. Даже ремонт не поможет.

– Так плохо?

Американец кивнул и посерьезнел.

– Я догадываюсь, но все-таки спрошу. Кто вас отделал? Это не была случайная автомобильная авария, ведь так?

– Так. – Таманский кивнул. – Это вообще не была авария. Это четыре бритоголовых ублюдка.

– О! – Джобс поднял брови. – У меня было двое. Вы еще легко отделались.

– Мне помогли.

– Везет. Я помогал себе сам.

– Каким образом?

– Подстрелил одного. – Американец пожал плечами.

– У вас был пистолет? Почему же… – Таманский указал на руку Джобса.

– До пистолета надо было еще добраться, друг мой, – грустно улыбнулся Билл. – Я как полный идиот доверился местной полиции, которая, как утверждает пресса, меня бережет.

– Черт побери, Джобс, вы же сами журналист, кто же будет доверять прессе?

Американец пожал плечами.

– Идиот, что тут скажешь. Идиот! Но зато теперь… – Он отогнул край пиджака и показал кобуру. – Я поумнел.

– За одного битого двух небитых дают… – пробормотал Таманский, и ему пришлось пояснять Джобсу смысл этой поговорки.

– Мудро. – Билл смотрел, как Мариза кормит Костю с ложечки. – Мудро. И к тому же нас двое!

– Что? – не понял Таманский.

– Двое битых… Кстати, а почему вы не носите с собой оружие?

Таманский вздохнул, припомнил лежащую дома на антресолях охотничью берданку.

– У меня нет разрешения. К тому же я… – Он хотел сказать, что гражданин другой страны, но понял, что на американца это не произведет должного впечатления. – У нас милиция… более активна.

– Понял. То есть оружия вам не дают?

– Точно. – Таманский проглотил еще пару ложек бульона. Мариза сидела рядышком тихо, как мышка, только неприязненно взглядывала на американца.

– Вы не пацифист?

– Пацифист. За дело мира любого порву.

– Тогда с оружием мы что-нибудь придумаем, – кивнул Билли.

Таманский насторожился.

– Я еще не дал своего согласия.

Американец посмотрел на Костю устало.

– А что, откажетесь? Конечно, я буду искать кого-то еще, но одного меня не хватит точно. Хотите оставить всё этим?.. – И он пошевелил рукой на перевязи.

– Не хочу, – медленно произнес Таманский. – Но…

Правда, что «но», Костя не знал. Его жизнь, все то, чем он жил, дало трещину. Какое ему дело до Аргентины? Какое ему дело до этой женщины, с которой, так или иначе, придется расставаться? Какое ему дело до жизнерадостного американца?

План Джобса был не сложен. Он знал координаты базы нацистов. Знал каких-то людей, которые имели выход на верхушку. Но ему катастрофически не хватало доказательств. По понятным причинам Джобс успевал только к шапочному разбору.

На самом деле он провернул огромную работу. Но действовал в одиночку: во-первых, из-за боязни, что его материал перехватят более ловкие ребята, а во-вторых, он был уже не так молод и не так борз, как когда-то. На самом деле, и Таманский этого не знал, материал про неонацистов был для Джобса своего рода последним шансом. Либо пан, либо пропал. Американцу крайне нужен был какой-нибудь напарник, но ни в коем случае не западный журналист. Слишком велик был шанс, что Билла обойдут на повороте. А вот русский отлично подходил на эту роль. Он не конкурент. Слишком разные рынки сбыта готовой продукции. Он достаточно наивен, чтобы помочь своему коллеге в «благородном деле». И к тому же русские традиционно плохо относятся к фашистам. Это Билли знал точно.

Американец не ошибся.

Через несколько дней Таманский и Джобс покинули Буэнос-Айрес и направились на юг. Американец взял напрокат старенький армейский джип, вместе с Таманским они загрузили в него продукты и купленное по дешевке списанное армейское барахлишко и двинулись в сторону Сан-Карлоса.

– У меня есть наводка на их базу, – радостно поведал Джобс, объезжая ямы на разбитой дороге. – Я знаю, что их можно найти. Понимаешь? А если их можно найти, значит, мы их найдем!

– Я надеюсь, твоя уверенность основывается не только на этом постулате? – Таманского несколько побеспокоила поездка на машине, которой управлял раненный в руку американец. И хотя Джобс уверял, что он может управлять вообще без рук, Костя чувствовал себя неуютно. Правда, надо отдать должное Биллу, тот справлялся с управлением блестяще.

– Конечно нет! У меня есть точные данные насчет тренировочного лагеря. Понимаешь, можно будет увидеть все в действии…