Юлия Сергачева - Привкус магии

– А есть в этом доме хоть что-нибудь, не говорящее назидательным тоном? – осведомился я в пространство.

Проснувшиеся ковры проводили меня нелюбезными разноцветными взглядами.

Зато в библиотеке, к счастью, все молчало, а помещение поражало размерами и содержимым. «Летопись вочервленных земель», «Зерцало Волхва», «Потребных дел краткий список», «Легенда о Влайе»…

Непременно вернусь.

Попытавшись свернуть в следующий коридор, я споткнулся, зацепившись за что-то, и шарахнулся назад, высмотрев над самым полом здоровенный черно-багровый плетеный жгут охранных заклинаний. Из жгута, словно непокорные волокна, во все стороны торчали здоровенные иглы.

Если бы я не зацепился… Если бы сделал еще пару шагов, холодея, прикинул я.

И обнаружил, что в штанину мою крепко вцепилась пара руконогов, а свободными лапками они пытаются что-то изобразить, одновременно нечленораздельно шипя. Им на помощь подскочил еще один собрат с мелкозубастой пастью, смахивающей на застежку-«молнию». Разомкнулась «молния», и монстрик изрек приятным баритоном:

– Идти черным ходом небезопасно. Ветвь отмерла несколько лет назад. Соблаговолите пройти другой дорогой…

А ведь можно было предупредить и пораньше, а не хватать за штаны, переводя дыхание, с досадой подумал я, но послушно попятился. С другой стороны, и мне стоило быть повнимательнее. Все же фамильное гнездо коренного чародея, а не столичный музей.

От прошлого визита в жилище Магрица у меня остались более чем смутные воспоминания. Тогда я был пацаном, и если что мне и запомнилось, так это мантикоры внизу, возле входа в Башню, и чудовищных размеров меч в одном из залов.

Мантикоры по-прежнему сторожили вход в Башню. Я проходил мимо них через холл. А громоздкий меч с синим клинком все так же висел на цепях на одной из стен дальнего зала. Только теперь на меня гораздо большее впечатление произвел лежащий там же неприметный кинжал с тонким, полупрозрачным лезвием. Если не ошибаюсь, это было настоящее костяное жало « пьющее свет ». Большая редкость в наше время.

Не моргнув глазом, я пересек провал в центре залы. На дне провала что-то дремало, свернувшись.

Как и все жилища потомственных магов, дом Магрицев был внутри больше, чем снаружи, и к тому же сдвоенным.

Требуется привычка, чтобы обитать в подобных сооружениях. Здесь второй, а иногда третий слой такой мощный, что в глазах двоится и искажается восприятие. Я сам провел детство в таком доме – поместье Корнила тоже было двойным, – но сейчас то и дело пережидал приступы головокружения, когда видимая деревянная лестница с геометрической резьбой накладывалась на нижнюю каменную с резьбой зубчатой. Или стена, украшенная гобеленами, внезапно плыла, обнажая кладку камней, каждый из которых имел имя. Или вот пол внезапно обрывался в пустоту…

Неприятно. То ли дело честные и простые типовые застройки.

Быстрая тень мелькнула и исчезла на периферии зрения. Руконог спешит по делам? Все равно ощущение пристального взгляда в спину не покидало ни на мгновение. Возможно, воображение разыгралось. А может, действует рассказ Агана, что дом сложен из бывших людей.

Поманив пальцем, я подозвал поближе один из роящихся в воздухе светильников, чтобы повнимательнее рассмотреть поверхность очередного зеркала, втиснутого в нишу. Нет, точно не показалось. И это стекло покрыто, как морозным узором, тончайшей штриховкой запрещающего знака.

Бесполезно пытаться пробить. После первой попытки возле одной из лестниц у меня еще ныли виски.

Любопытно. Все зеркала дома Магрица зачарованы. Хотя, конечно, учитывая ценность его коллекции, это вполне обоснованная предосторожность, но все равно странно…

Ага, а вот зеркало без узоров. То есть не зеркало, а вертикальный пласт идеально отполированного черного камня, забранный в металлическую раму. Рама выполнена в виде переплетения изломанных человеческих фигурок и ощеренных демонических масок.

Отражение шевельнулось под блестящей поверхностью. Четкое, но тусклое, как в темной глади пруда… А ведь это не я. Это незнакомец, хотя и примерно моего возраста. Среднего роста, ничем не примечательное лицо, светлые взъерошенные вихры. Взгляд печальный.

Никогда прежде его не видел. Но встрепенувшийся незнакомец вдруг вывел с обратной стороны гладкой поверхности ряд зыбких, быстро тающих, непонятных значков… То есть понятных, если прочесть наоборот.

– Ноилл! – изумленно сообразил я.

На шее отражавшегося в камне парня вздулся иссиня-багровый рубец. Затем изображение потекло и исказилось.

Да у господина Магрица раритет на раритете, с чистосердечной, жадной завистью думал я, покидая комнату с Зеркалом мертвых. Интересно, что он считает достаточно важным, чтобы хранить в Башне?

Самое время узнать.

Как я и предполагал, все внутренние помещения примыкали к Башне, и в каждой комнате одна из стен была сложена из крупного разноцветного башенного камня. И даже те помещения, что не смыкались с самой Башней, были связаны с ней на уровне энергетических линий. Вообще дом Магрица напоминал дерево со стволом-башней и ветками-коридорами. Корни древа вплетались в землю. Как большинство коренных магов, Магриц был прочно связан со своим логовом, черпая здесь силы. И подозреваю, что основной его стихией была Земля.

Вход в Башню находился внизу, в холле. Его охраняла парочка некрупных мантикор, замерших на постаментах возле приоткрытой двери. Поначалу, проходя мимо, я принял их за хорошо сделанные чучела, но, присмотревшись, присвистнул и почувствовал себя неуютно. Мантикоры оказались настоящими и всего лишь остановленными . И при желании колдун, зачаровавший тварей, мог отпустить их…

«…Мантикор, либо еще прозванных мантихорами, надобно опасаться зело и при общении соблюдать особую сторожкость, ибо хитры, опасны и злонравны подобные твари. Собой вид их неприятен, росту человеку по пояс, голова крупная, лицо как у недоброго старца, рот зубаст, уши человеческие, но чутки втройне, глаза змеиные, рога витые, грива путаная, как у дикой лошади. Голос твари мерзок, громок и пронзителен. Особо опасен хвост с ядовитым жалом, но ежели хвост твари той отдавить, то будет она служить вам, словно пес…»

Отдавишь такой хвост, пожалуй.

Искаженные человеческие лица тварей застыли масками, но белесые, по стариковски почти бесцветные глаза с вертикальными зрачками таращились живо с бессильной и лютой ненавистью. Щерились острозубые пасти, вздыбились спутанные черные гривы, из которых торчали спирально завитые длинные рога, скорпионьи хвосты загнулись вверх, образуя еще одну дополнительную арку у входа.

Проходя под ней, я невольно втянул голову в плечи, косясь наверх и ожидая, что сейчас с игл на кончиках хвостов закапает яд.