Юлия Сергачева - Привкус магии

Женщину звали Дина. Ее мужа – Стаслав. Мужика с мешком – Ладвиг. Пацана – Сэм.

Подхватив свои котомки, мы гуськом спустились вслед за проводником по склону холма. Солнце к этому моменту уже поднялось над горизонтом, насытило пространство щедрым сиянием, и теперь любой желающий мог без труда различить путников на холме. Но, кажется, проводника это ничуть не беспокоило.

– А почему нельзя было идти ночью? – негромко спросила Дина. Ее спутник бессознательно горбился, словно пытаясь скрыть лицо.

– Под землей без разницы – день снаружи или ночь, – отозвался Янжер. – А ход открыть можно только на закате или с рассветом… Пересмена, так сказать… – непонятно пояснил он. – Автоматика… Ближний ход как раз с утра. Но если кто против, пусть дожидается вечера. Я сюда еще приду.

Велев остановиться, он отошел чуть в сторону и принялся колдовать. Это было до такой степени забавно, что я, позабыв разом обо всех своих неприятностях, стал глазеть, как этот фокусник наводит тень на плетень, выдавая абракадабру за заклинания, а нелепые взмахи руками – за магические пассы… Я так подозреваю, что это он не сам придумал. Уж больно сосредоточенно выглядел Янжер, изо всех сил силясь изобразить кистью загадочный знак, не вывихнув при этом пальцы. Скорее всего, кто-то заморочил бедняге голову, чтобы он считал, что именно таким образом можно разомкнуть заветный проход…

И я даже догадываюсь – кто такой шутник.

Вчера я проходил мимо этого места, но ничего не ощутил. Так что вряд ли ход на самом деле зачарован. Ну разве что защищен мелкими иллюзиями. И вероятно, открывается он не по воле колдуна-самоучки, а по желанию тех, кто сидит там, внутри.

Земля посыпалась с легким шорохом, и в склоне разверзлось жутковатого вида отверстие, формой напоминавшее полумесяц. Из щели вынырнул карлик.

Дина вскрикнула от неожиданности. Карлик ощерился на нее и зашипел, с явным удовольствием наблюдая за испугом женщины.

– Вот пакость, – констатировал Ладвиг раздраженно. – А я думал, их всех перебили…

Теперь карлик ощерился на него, демонстрируя двойной ряд острых, как иглы, зубов.

– Ты зубы-то не скаль, – сварливо скомандовал Ладвиг. – Нашел кого пугать. Нежить…

Я вообще-то тоже считал, что подземников на свете не осталось, потому что их истреблением с одинаковой охотой занимались все кому не лень. Начиная с тех, кто однажды выпустил эту заразу в свет, и их противников, и заканчивая теми, кто вообще знать ничего не знал о давних войнах, но при виде этих тварей испытывал рефлекторное желание вытравить нечисть.

Следом за подземником появилась приземистая, да к тому же сгорбленная фигура человека, рост которого тоже едва ли превышал половину стандартного среднего. Человек был чудовищно массивен, большеголов, плечист, длиннорук и коротконог, но при этом до странности пропорционален.

– Ты смотри, какой тут заповедник! – восхищенно крякнул Ладвиг. – Кто бы мог подумать! Эй! Любезный! Крысеныша не продашь? – И он ловко пнул проскользнувшего мимо карлика, который издал негодующий визг.

Приземистый человек недобро осмотрел собравшихся, щуря подслеповатые глаза, и о чем-то негромко переговорил с суетливо кивающим Янжером. Затем он вперевалку подошел к заметно напрягшейся Дине, взял ее за рукав парки и смачно плюнул на него… Дина шарахнулась, брезгливо перекосившись. Стаслав зарычал и шагнул было к обидчику, но его остановил встревоженный возглас Янжера:

– Не надо резких движений. Так положено!

– Что – положено? Захаркать одежду моей жены?

– Он должен вас пометить. Иначе внизу не пройти…

– Фу! – выдохнула с омерзением Дина.

Стоявшего возле нее Сэма заметно передернуло.

Скучающий житель подземелий дождался, пока все угомонятся, и размеренно, словно приказчик в конторе, ставящий печати, принялся помечать оставшихся. Плюнул, деловито растер…

– Скажите спасибо, что мочиться не стал, – засмеялся Ладвиг, единственный из всех явно развлекавшийся происходящим. – А то у некоторых есть и такие традиции…

– Теперь пошли… – буркнул Янжер.

Инстинктивно стараясь держать руки в испачканных рукавах подальше, мы принялись нырять в щель один за другим.

Когда-то, судя по всему, здесь был аварийный люк для выхода на поверхность. Или просто запасный ход. Сейчас он не открывался полностью, но изнутри стали очевидны его немалые размеры и металлическая изнанка.

А еще внутри оказалось не так уж и темно. Мы, лязгая ботинками о металл, спускались по железной лесенке, пока не оказались в просторной камере, где на стенах тускло горели слабенькие лампы, освещая облицованные желтоватой плиткой стены и свисающие потрепанные провода.

– А я думал, тут будет… пещера, – несколько разочарованно пробормотал Сэм себе под нос.

– Что вы, юноша, – откликнулся Ладвиг. – Какие пещеры в этих местах? Здесь все ходы рукотворные, вырыты во времена Чужих войн… И рыли их, между прочим, вот эти вот большерукие господа… – Он слегка наклонился к Сэму и посоветовал: – Вы взгляните на их пальцы, у них ногти прочнее стали… Маг Гиргорус Ваятель вывел специальную породу людей, которые и грызли землю век за веком…

Приземистый обитатель подземелья развернулся всем телом и уставился на Ладвига. Теперь в полумраке он казался еще более крупным. Тяжелые веки почти закрывали белесые глаза. А на коже очертились едва заметные узоры из пятен, словно у змеи. Да и сама структура поверхности кожи напоминала змеиную. Тускло поблескивающая, чешуйчатая, безволосая.

– Ваятель ответил за то, что сотворил с нами, – низким, вибрирующим басом, от которого у меня зачесалась переносица, проговорил он. – До сих пор в горах Занева хранится напоминание о нашей мести…

– Как же, – обронил ничуть не смущенный Ладвиг, – слухи ходят… Если не ошибаюсь, вы из него тоже сотворили нечто… э-э?..

– Он не увидит свет, пока черные горы не станут прозрачными, – лаконично послышалось в ответ.

– Радикально, но перспективно. Прикупить, что ли, акций по разработке алмазных месторождений в Заневе… – Ладвиг осклабился.

Янжер незаметно покосился на часы и с досадой предложил:

– Для исторических экскурсий наймите себе другого проводника…

И мы двинулись в путь.

Дух в подземельях стоял тяжкий, но в целом терпимый. Пахло металлом и электричеством. Сырой землей и камнем. Животными и гнилью.

И магией. Чудовищно старой, бесцветной, равнодушной к живому… Кое-где плетение заклинаний – мертвых и полурассыпавшихся – становилось настолько плотным, что казалось, продираешься через липкий туман.

Мешок за спиной Ладвига стал шевелиться с удвоенной интенсивностью, и владелец несколько раз с размаху бил им о стену.