Артур Крижановский - Новый порядок

Он склонил голову чуть набок и некоторое время пытливо разглядывал собеседника, словно сомневаясь, сможет ли тот правильно понять его объяснения.

Представьте себе следующую ситуацию, Романцев. Вы длительное время вынашивали определенную идею, просчитывали все взаимодействующие силы, факторы, условия и так далее, затем воплощаете все это в жизнь, некоторое время пребывая в полной уверенности, что все идет как по маслу, а потом, в самый последний момент, когда, казалось, все трудности уже позади, вмешивается нечто… — Стоун пожевал губами, подбирая подходящее определение, — …так и хочется сказать — сверхъестественное, нечто такое, чего вы не понимаете и не учитывали в своих планах, и… ваша затея проваливается, мало того, вы получаете результат, прямо противоположный тому, что ожидали…

— Довольно путаное разъяснение, но я понял, куда вы клоните. Со мной такое постоянно происходит, — иронично улыбнулся Романцев. — Особенно за годы работы в ГУБОП. Сколько раз уже так было: мы собираем информацию о преступных группах и их ближайших планах, тщательно ее анализируем, затем планируем свои операции — и что? Пшик. Пустышка. Зачастую нам не удается даже добраться до оперативной стадии. Либо на нас давят с огромной силой, либо происходит утечка, и преступники успевают спрятать концы. А если дело доходит до стадии операции, то приходится в первую очередь опасаться своих же коллег, как это было месяц назад в Нижнем.

— Я же говорил, Романцев, это — другое, — укоризненно произнес Стоун. — Я допускаю, что вам уже приходилось сталкиваться с теми вещами, о которых я пытаюсь вам растолковать, но вы не обратили на них внимания. Впрочем, в этом нет ничего удивительного. В вас накопилось много злости, а она, как известно, плохой помощник, когда требуется точный и взвешенный подход к тем или иным событиям. В вашем случае, я говорю о последней вашей поездке в Нижний, нет ничего необычного, ничего такого, что нельзя было бы рационально объяснить. Я в курсе всех ваших дел, включая последнее, самое нашумевшее. Я внимательно следил за вами все эти годы и не раз оказывал вам услуги, о которых вы даже не подозревали.

— Как, например, в случае с женой и детьми, — подал реплику Романцев.

— Да, и в этом случае, — согласился Стоун. — Если бы не ваш покорный слуга, вернее, если бы не Феликс Ураев, которому я поручил заботиться о безопасности вашей семьи, все могло закончиться большими неприятностями. Угрожали ведь не только вам, но и вашим близким. Но вам, похоже, было на это наплевать.

Черты лица Романцева на какое-то время исказились гримасой боли, но он сумел удержать себя в руках.

— Я не могу поставить возле жены и детей вооруженную охрану, — мрачно заметил Романцев. — Какое я имею наэто право, если не в силах обеспечить безопасность других семей — а именно этим мне и положено заниматься по роду службы? А на то, чтобы воспользоваться услугами Ураева, у меня нет достаточных средств.

— Но вы все же поручили двум своим сотрудникам приглядывать за ними на время вашей последней поездки?То есть вы понимали, что их жизнь находится в опасности.

Увидев, что Романцев нахмурился, Стоун укоризненно покачал головой:

— Ваша жена мне сама позвонила.

— Как ей удалось вас разыскать? — Романцев стал мрачным, как туча. — Я же запретил ей обращаться к Ураеву, а тем более к вам.

— Ей пришлось нарушить ваш запрет, — хмыкнул Стоун. — И произошло это довольно давно, года полтора назад. Она держала это от вас в секрете, оберегая вашу гордость. Вы ведь когда-то были очень дружны с Ураевым?

— До тех пор, пока он не взялся охранять крестных отцов мафии.

— И здесь не все так просто, — заметил Стоун. — Бог с ним. Скоро вы сами во всем разберетесь. Итак, хотите вы этого или нет, но Феликс присматривал за вашей семьей. Последняя поездка была особенно опасна в этом отношении, вы ведь это знали?

Романцев предпочел отмолчаться.

— Ваш старший сын неделями не посещает школу, а младший не может выйти на прогулку в собственный двор. Да, у Феликса обширные связи в преступном мире, и он настоятельно рекомендовал своим подопечным оставить вашу семью в покое. Но влияние Ураева имеет свои границы, и оно не распространяется на множество мелких группировок и банд, на которые частенько обрушивались ваши удары.

— Подопечные Ураева мне не по зубам, — горько улыбнулся Романцев.

— Вот и я о том же говорю, — согласился Стоун. — Это не могло продолжаться вечно. Ваша жена нервничала и опасалась не только за вас, но и за жизнь детей. Феликс также нервничал, эта работа отнимала у него много времени и сил. Он не мог гарантировать стопроцентную безопасность вашей семьи, пока вы сами не подключитесь к решению этой проблемы. В конце концов это всем надоело. Ураев, предварительно переговорив со мной, посоветовал вашей жене сменить на время место жительства. Ну а я помог реализовать эту идею. Сейчас ваша семья в безопасности, за пределами нашей бедной страны, а ваши дети наконец имеют возможность жить полнокровной жизнью.

— Выходит, она меня не бросила? — полувопросительно произнес Романцев.

— Не знаю, — пожал плечами Стоун. — Мне ваша жена ничего об этом не доложила. Она была на грани нервного срыва. Да что там говорить, у нее была настоящая истерика. Нет, не знаю. Она вам не оставила записку?

— Все-таки она меня бросила.

У Романцева вспыхнуло лицо, когда он вспомнил записку жены, обнаруженную им в пустой квартире, куда он вернулся после бесславной поездки в Нижний.

— Да, она меня бросила…

Он поднял сухие воспаленные глаза и с удивлением посмотрел на Стоуна.

— Спасибо, Стоун. Оказывается, я вас плохо изучил. Вы иногда способны на благородные поступки.

На лице Стоуна промелькнула легкая улыбка.

— Не стоит благодарности. Теперь у меня есть ниточка, за которую я могу вас дергать.

— Какая уж там ниточка, — отмахнулся Романцев. — Это настоящий стальной трос. Даже в этом случае вы остались верны себе.

— Что остается делать, если вы так быстро забываете старых друзей, — безмятежно улыбнулся Стоун. — В последнее время вы наделали кучу ошибок. Всегда можно добиться большего, если только не пытаться расшибить лоб о первое попавшееся на пути препятствие. Но вы не знаете окружных путей, вы вообще умеете ходить только по прямой.

— Что делать, таким меня воспитали, — иронично заметил Романцев. — Иногда мне хотелось бросить к чертовой матери эти крысиные гонки, называющиеся у нас борьбой с преступностью, и заняться каким-нибудь другим делом. Например, податься в бизнес. Как вы думаете, Стоун, у меня получилось бы?

— Я в этом не сомневаюсь, — кивнул Стоун, — но при одном условии: что бизнесом вы будете заниматься не в нашей стране. Собственно, это и есть ваше призвание, жаль, что в наше время талантливым людям зачастую приходится заниматься не своим делом. Вы могли бы стать очень богатым человеком. Вас искушали?