Александр Март - Механики. Том 1

– Нихрена ж себе! – поражённый очередной загадкой этого мира, сказал я.

– Ну, а дальше дело техники. Столбы, распределительные щитки – вот вам и электричество в изобилии.

– Туман, ты мне про это не рассказывал!

– А ты не спрашивал, – парировал он.

– И сколько таких куч? Откуда там электричество? На сколько каждого провала хватает? Какая длина дорожек? Появляются ли такие провалы ещё? – начал я засыпать вопросами профессора.

– Подождите, Александр! – поднял вверх обе руки профессор улыбаясь. – Не спешите, сейчас отвечу. Вокруг нашего городка четыре таких провала, которые питают весь город. Электричество из них получают уже несколько лет подряд, и оно там кончаться, вроде как, не собирается и перепадов напряжения нет. Длина дорожки от пятидесяти до ста двадцати метров. Провалы появляются, один-два в год, вокруг нашего города есть ещё пять таких провалов, они не используются, просто огорожены, а камни собраны в кучу. Так что, думаю, с электричеством тут точно проблем не будет. Точно так же, как и с водой. Родники вокруг, и их очень много. В оазисах целые озёра с питьевой водой. Когда нашли железную руду и наладили производство стали, начали трубы выпускать. Водопровод сделали, вот вам и вода, потом уже до скважин дошли.

– А почему тогда люди предпочли селиться в голой пустыне? – спросил я. – А не в этих оазисах, где лес, трава, вода и всё такое?

– Оазисы сами по себе небольшие. Вы знаете, какова площадь нашего городка?

– Нет.

– Наш город размером примерно десять на восемь километров и продолжает расти. Внешний забор и периметр частенько переносят. На месте вашего склада, например, пять лет назад был забор, сейчас тут уже город, а до внешнего периметра около двух километров. Из года в год сюда попадали люди, и их становилось всё больше и больше. Вытоптать траву и вырубить лес – дело нетрудное. А что вы есть будете? И где выращивать ту же пшеницу? Охотиться на животных? Нет, сначала, конечно, жили в оазисах – ведь на природе лучше жить, чем в пустыне. И, кстати, обратили внимание, что в оазисах всё растёт в несколько раз быстрее, трава, деревья. Ещё одна загадка. На людей этот феномен не распространяется. Когда жителей перевалило за несколько тысяч, места не стало хватать. Старшие приняли решение строить города в пустыне, недалеко от этих самых оазисов, а в них самих оставить тех, кто будет заниматься земледелием и животными. Некоторых животных удалось приручить. Так и расширялись постепенно. Дикие пустынные животные в оазисы почему-то не заходят.

– Хорошо, следующий вопрос, – я решил узнать побольше, всё-таки интересно, что тут, как и откуда. – Откуда тут всё? Я имею в виду – пшеница, кукуруза, фрукты, кроме мяса и рыбы естественно, это в изобилии и тут имеется. Кофе, вот, например, – показал я рукой на молотый кофе в банке, – кстати, кофе не хотите?

– Спасибо, не откажусь.

Пока я заваривал ему кофе, профессор продолжил.

– Обо всем том, что вы спросили вообще всё просто. Сюда же тысячи людей попадают. Кто с чем. Кто просто в одежде, кто с вещами в чемодане, кто на машинах. Все люди разные, и у некоторых из нас можно найти в карманах или вещах очень много интересных мелочей. Вот вы, с чем сюда попали?

– Лично я на машине с инструментами, – сказал я честно. – Думаю, нет смысла делать из этого тайны.

– Вот! – улыбнулся профессор. – А кто-то на дачу ехал, с семенами для посадки, кто-то с кустами какими, и так далее. Вот вам и агрокультуры. Посадили, выросло, собрали семена, посадили снова. Не забывайте, тут люди уже десять лет живут. Так что с пищей здесь тоже всё прекрасно.

– Прям идеальный мир какой-то, – сказал я, подавай профессору чашку кофе.

– Спасибо, – поблагодарил он. – Насчёт идеального, я бы не торопился. Ночью из города выходить – смерти подобно – животные, да и банд куча. Потом, мы совершенно не знаем животных в облаке. Это они сейчас не выходят за пределы городка, а завтра? Вы же ведь наверняка знаете, что те же самые ящеры вылезают из-под земли?

– Да, знаем, – кивнул я.

– А кто им роет эти проходы, знаете?

А вот тут стоп! Я задумался, ведь об этом-то мы действительно и не знаем ничего. А что, если профессор прав, и в какой-нибудь момент они выйдут из облака?

– Нет, – честно признался Туман, – не знаем.

– Про рогачей, обезьян и волхов вообще ничего не понятно, – продолжил Лев Олегович. – Почему обезьяны и волхи выходят только ночью? Боятся света? Жары? Или они боятся тех же ящеров и рогачей? Или ящеры ночью видят плохо или совсем ничего не видят? Или волхи и обезьяны выходят и днём тоже? Просто мы их не видим… Где все живут? Почему ночью нет рогачей? Что ими движет?

– Пастухи ими движут, – ответил Туман, – и инстинкт голода. А волхов видели пару раз днём. Только они не нападали.

– Как это – днём? – одновременно с профессором спросили мы у него.

– А вот так. Один раз волх из-за дома выглянул и снова спрятался. Второй раз, просто видели, как он бежал.

Этого только нам ещё не хватало! Волхи эти, надеюсь нападать на нас не будут.

– А кто такие пастухи? – спросил я. – Вы, случайно, не знаете?

– Нет, к сожалению, видел раз одного, но он сразу на нас ящеров и рогачей навёл, еле ноги унесли.

– Кстати, профессор, – спросил у него Туман, – а почему вы перестали ездить в облако с той командой добытчиков и пришли к нам?

– Они погибли все, – ответил он просто. – Банда подкараулила их в облаке. Я в это время в городе остался. Все погибли, жалко парней…

Мы с Туманом тут же посмотрели друг на друга. Туман кивнул пару раз, мол, понял-понял, нужна охрана и аккуратней надо быть. Да уж, эти банды тут, как кость в горле. Где они базируются, интересно?

– Почему вы решили, что это банда, а не те же ящеры их убили? – переведя свой взгляд на профессора, спросил Туман.

– Во первых, я видел трупы, когда их привезли – пулевые и осколочные ранения. А во-вторых… Вы часто катаетесь в облако. Хоть раз кто-то из вас видел тела погибших добытчиков и то, что было на них в момент смерти?

– Нет, ни разу, – отрицательно качнул головой Туман, – только разбитые машины.

– Я знаю, что ящеры жрут людей, – сказал профессор, – а куда всё остальное девается? Оружие, одежда? Получается, они их тащат куда-то и там уже, простите, разделывают. И животные эти… Чего боятся? Можно ли их приручить? Есть ли вожаки, и так далее, и тому подобное?

– Пипец, сколько вопросов… – ошарашено произнес я. – А ответов на них нет.

– Вот и я про то же, – отпивая кофе, сказал профессор. – Представляете, какой простор для изучения? А если у них хватит мозгов сделать подкоп, под то же самое облако, и в один прекрасный момент они полезут тут ночью, в черте города, внутри периметра? Никто же не озадачился даже элементарными датчиками, как у сейсмологов, например.