Александр Якубович - Война жреца

Путь нам был один — на север, вдоль побережья, до порта Крамер. Прямых дорог тут не было, какие дороги на полуострове вольных мореходов, когда рядом вода? Так что придется идти какими-то непонятными тропами и лесами, но в целом, мы уже этим маршрутом с Лу разок путешествовали. Правда, в тот раз мы были с ней налегке. Перед уходом я достал из тайника заначку на случай эвакуации — сотня золотом в разных валютах и номиналах. Чуть подумав, я разделил деньги на три равные части между всеми членами нашей маленькой партии — даже у Рисы появилась своя мошна. Я не видел смысла перестраховываться. Раз уж мы брали девушку с собой, то стоило бы оказывать ей должное доверие. А там увидим, оправдает она его или же нет. Одежда для нее тоже нашлась — как раз в наших запасах для беженцев, так что сейчас мы все трое были в крепких сапогах, со сменой белья, припасами на дорогу, теплыми плащами и вообще, путешествие обещало быть комфортным. Плюс Риса — маг огня, и не самоучка, как Сания, а обученный специалист, который окончил высшее учебное заведение по профилю. Ха! Хоть где-то высшее образование имеет значение.

Покинули мы жилище за несколько часов до полуночи. Что не смогли забрать — сожгла Риса. Наш дом стоял на отшибе, да и пожар отвлечет местных, а пока потушат — мы будем уже далеко, во всяком случае, фора в часов пять-шесть нам обеспечена.

Маленький портовый городок, затерянный на самой границе Бланда, остался позади. Мы шагнули в темную осеннюю ночь и, выйдя на узкую тропу, что вела вдоль берега на север, мерно зашагали в сторону порта Крамер, где сможем сесть на корабль и добраться до Дуртона или Весинга — в зависимости от того, решим мы продолжить путь морем или по земле.

Глядя на Лу я иногда забываю, что она — бессмертное божество малого круга. Нет, не то что у меня отбивает память и я начинаю пускать слюни, перестаю узнавать свою любимую или вычеркиваю предыдущие двенадцать лет жизни, нет. Но со мной она всегда в человеческом обличье и выглядит как человек.

Когда мы только начинали наш совместный путь по Клерии, тогда, давным-давно, она была заперта в человеческом теле и банальный нож в спину или арбалетный болт мог ее убить. Теперь же она была полноценным божеством и пусть Лу проводила большую часть времени в привычной для меня физической оболочке, справиться с ней простому смертному не представляется возможным. Единственное, что можно сделать с моей женой — нанести такие повреждения, что на некоторое время ей придется покинуть мир людей и выпасть в бездну, восстановить силы. Например — отрубить голову. Во всех прочих случаях Лу оставалась неуязвима, фактически бессмертна. Богиня же, чему тут удивляться. Ее несколько раз протыкали мечом, и она даже закрывала меня от арбалетчиков и лучников собственной грудью, когда мы попали в засаду в лесах Бланда, но даже рубленые раны на ее теле очень быстро затягивались, а стрелы и болты она просто вырывала из себя, как человек достает занозу из пальца.

Это всегда было очень больно — я это чувствовал по эмоциям Лу, да и сама она потом делилась со мной впечатлениями. Но вот в плане ущерба — только расход сил.

Однажды Лу пришлось принять божественную форму — иначе бы мы просто не прорвались. Удивительно, но это опять была стая волков, а не люди. Двуногие нам не были помехой. А вот с животными все сложнее, особенно, если они оголодали за зиму и готовы бросаться под копыта лошадей, чтобы добыть мясо.

Тогда Лу в первый и последний раз явилась в мире людей в своей истинной форме — в том виде, в котором я иногда видел ее в чертогах и бездне. Выше и крупнее, чем в физической форме, с горящими глазами и вообще, вся испускающая божественный свет, Лу привела животных одним своим присутствием в ужас, обратив всю стаю в бегство. Я, кстати, чуть не сорвался вслед за волками, настолько чужой и холодной она мне тогда показалась. Ведь даже в бездне богиня старалась сохранять тот внешний вид, к которому я привык — невысокой темноволосой девушки с фиолетовыми глазами и узкой талией.

Весь остаток пути Лу потом потешалась надо мной, особенно припоминая абсолютно глупое и безумное выражение моего лица.

— Ой! Да брось ты! Я же почти не меняюсь! Вот Оранса — это да. Она в истинной форме ростом выше трех метров, а ее саблей можно двух быков разрубить и еще останется!

Это немного сгладило углы, но мое мужское самолюбие, даже тщеславие было уязвлено — ведь на большинство местных я смотрел сверху вниз, исключением был только аномально огромный, даже по меркам моего мира Орвист. Вот граф де Гранж да, был не только шире вдвое, но и немного выше.

— А высшие?

— А что высшие? Высшие почти не меняются, — просто ответила мне тогда Лу.

— Почему? — не унимался я.

— Не знаю. Силу лучше умеют контролировать? Каких размеров по-твоему должен был быть тогда Пал или Геора? До облаков?

Замечание это было правильным. И в самом деле, если размер истинной формы младших богов был пропорционален их мощи, то со старшими законы этой странной физики вообще переставали работать. Потому что тогда Первородные были бы реально размером с гору.

Я и по себе ощущал, что сила Лу давала мне неприлично много возможностей по сравнению с обычным человеком. Я медленнее уставал, быстрее восстанавливался, как в плане отдыха, так и в плане ранений. Сон был ровным и крепким, высыпался я, если надо, часа за три и мог жить в таком ритме неделями без ощутимого вреда. Лу вообще могла в принципе не спать, но уж очень ей этот процесс «маленькой смерти» в свое время понравился. Ну или просто моя богиня была в душе прокрастинирующей лентяйкой, которая бы жизнь прожила, не вылезая из кровати. Ведь если она выходила из спальни, тут же находилась масса дел. Как минимум — пройтись по алтарям, поработать с паствой, навестить Орвиста или принять отчеты у Ирдиса.

Рисе все это было знать необязательно, поэтому когда под утро мы остановились на привал — поспать несколько часов, перекусить и дальше, в путь — молодая волшебница буквально валилась с ног.

— Риса, будь добра, помоги, — обратился я к клюющей носом магичке, собирая вигвам из веточек, чтобы развести костер.

Было уже очень даже зябко, на траву лег иней.

Риса только непонимающе посмотрела на меня, потом на костер, потом опять на меня. Я, ничего не говоря, многозначительно посмотрел на конструкцию между своих ладоней, после чего до девушки наконец-то дошло.

Буркнув что-то в стиле «не для этого я училась столько лет» Риса все же провела перед собой пальцами и все ветки, буквально все, моментально вспыхнули.

— Спасибо, — искренне поблагодарил я девушку.

Кресало я ненавидел. Мои эксперименты с бензином привели к обожженным бровям и рукам, так что зажигалку смастерить толком не удалось. Ну или я просто ленился. А просить Лу развести огонь своей магией — это как стрелять из пушки по воробьям. Божественная сила была способна примитивно оперировать стихиями на уровне материи, но пространство вокруг Лу всегда так жестко искажалось, а бездна приходила в такое движение, что лучше уж было почиркать камнем и куском железа, чем устраивать подобную бурю в стакане. Это, кстати, было еще одним свидетельством того, как заносчива была богиня в нашу первую встречу — тогда же она периодически разводила костры на привале своей магией, особенно в первые дни, когда мы только шли в Сердон. То ли жалела колени старика Илия, то ли рисовалась. Я ставлю на второе — а Лу, когда я как-то раз спросил у нее о тех событиях, ничего внятного ответить не смогла. Она вообще не очень любила вспоминать события тех лет, хотя именно они и свели нас вместе.