Александр Якубович - Война жреца

— Привет, молодежь! — на лавку напротив меня, чуть оттеснив рису, бухнулась Энжи, — Ну что, как поживаете?

Я тяжело посмотрел на Барда и только вздохнул.

— Мы тоже рады видеть тебя, Энжи, — в моем голосе не было ничего даже отдаленно напоминающего положительные эмоции.

Выглядела Бард точно так же, какой я ее помнил в нашу последнюю встречу. Неприлично узкие в бедрах штаны, высокие сапоги, рубашка на тесемках, легкая куртка и чехол с лютней за спиной.

— О, Антон! Ну кто так приветствует старых друзей?! А это что за сладкая булочка с вами? У! Какая злая булочка! Девочка, ты чья? Потерялась? — настроение у Седьмой было преотличное, так что она сейчас намеренно бесила Рису, которая прожигала ее взглядом за столь бесцеремонное поведение.

— Энжи, отстань от девицы. Чего тебе? — спросил я прямо.

Рыжая поморщилась, будто бы я сказал что-то неприличное или прилюдно испортил воздух, и вместо ответа кликнула разносчицу, взять себе пива и закусок.

— Да вот, проходила я значит мимо, глядь, в дверной проем — сидят мои старые друзья…

Глаза Энжи смеялись, она буквально сейчас ерничала. И ведь выбрала момент, когда с нами будет Риса, чтобы я не смог хотя бы на словах отправить ее в ту бездну, из которой она вылезла в мир людей. Или же наоборот, чтобы не смог задать прямой вопрос, чтобы не раскрыть молодой волшебнице, которая уже развесила уши, лишнего.

— Мы тут проездом, знаешь ли, — вклинилась Лу, — чего, кстати, и тебе советуем. Крамер — позабытая богами дыра, хуже только Осфилд.

— О, да, слышала про этот городок. Странные там вещи творятся. Власти никакой, делай, что хочешь… Вот, слухи ходят, что два десятка имперцев туда убыли, высадились, да так и исчезли, а местные молчат, никто ничего не видел… — загадочно ответила богиня артистов.

Риса заметно напряглась при этих словах, я же, как и Лу, лишь меланхолично отхлебнул пива из кружки.

— Да чего только не рассказывают. Ты же знаешь людей, они любое мало мальское событие превращают в слух и сплетню. Вот, загуляла пара солдат в увале, через месяц — пропало два десятка, через год под Осфилдом будет похоронена небольшая армия, а через сотню лет — там сам Идирон вышел из морской пучины и покарал кваттцев, — заметила Лу.

— О, ты совершенно права, Лу! Люди любят все переиначивать на свой лад. Истории, события, вещи… Вообще, у моего друга, вы тоже с ним встречались, есть похожая история. Вот был у него любимый походный кинжал, который он везде с собой брал. Только как-то потерял его, ну как, упустил из виду на некоторое время, так его подобрали и перековали в бандитский клинок, расплющили обух, сделали клинок двухсторонним. И вот вроде рукоять знакомая, в руке лежит точно так же, да только очень легко стало порезаться. Он от того клинка и отказался, новый у мастера заказал. По знакомству.

Рассказывая эту историю Энжи широко улыбалась, но при этом ее зеленые глаза оставались холодны, как лед, а смотрела она исключительно на меня. История была вполне однозначная и в свете последних событий понятно, кому и для чего она предназначалась. Бард предупреждала меня, как, впрочем, и Лу.

— Какой у тебя неловкий знакомый… Это тот, что свои вещи постоянно теряет или другим передаривает? — спросила Лу.

— Ага, он самый, — утвердительно кивнула Энжи, беря с тарелки кусочек мяса.

— А чего он с собой не забрал тот кинжал?

— Да как-то рассеян был, да и знаешь, никакого удовольствия от обладания такой вещью. Да матушка у него женщина строгих правил, не дает всякий мусор в дом тащить, — просто ответила Бард.

М-да. Не знаю, как этот мир еще не рухнул в бездну с такими богами.

Посидели еще минут двадцать. Энжи выпила свое пиво, почти не прикоснувшись к еде и как-то резко засобиралась.

— Ладно, голубки, пора мне, в другом месте сегодня ночую, — богиня встала со своего места и совсем по-человечески потянулась, — пойду я. А ты, девочка, учись себя вести. Сидела, зыркала на меня весь вечер, нельзя так, грубо это.

Последнее было адресовано уже Рисе, после чего Энжи закинула чехол с лютней на плечо и была такова. Уверен, за ближайшим же поворотом она просто растворилась в воздухе. По счету она, кстати, не уплатила, хотя шапку с монетами с собой забрала.

— Это кто был? — спросила магичка.

— Старая знакомая, — ответила Лу.

— Старая? На вид она моложе меня, — заметила Риса и была в этом права.

Вообще, мы частенько с Лу попадали в неловкие ситуации с возрастом. Для нас десять лет назад мы были уже достаточно зрелы и опытны, а в глазах окружающих нам должно было быть лет по восемнадцать максимум. Вчерашние дети.

— Я бы даже сказал стародавняя, — добавил я. — ты как вообще?

— Нормально.

— В баню пойдешь? Сегодня наша до последнего, еще могут воды натаскать.

— Я в комнате помылась, спасибо.

Я пожал плечами. Нравится плескаться в корытце — ее дело, хотя, может у магов огня были какие-то особые приемы подогрева воды, не знаю. Мое дело — предложить.

Последующие два дня прошли в хлопотах. Я искал нам корабль, Лу маялась от безделья, ведь в этом городе у нее не было алтарного камня, а Риса слонялась между общим залом и своей комнатой. Как-то незаметно для нас в первый же день магичка знатно напилась, нахамила разносчице, чуть не сожгла весь постоялый двор и наконец-то отключилась в своей комнате. Это мне по возвращению из порта сказала Лу.

— Знаешь, она вот-вот сорвется, — тихо сказала богиня мне в коридоре, проверяя, как там наша нежданная спутница, — Может оставим ее? Пусть добирается до Клерии, как и все. Денег оставим.

— И далеко она уйдет? И что с мечом? Просто заберем и скажем, что это теперь не ее забота? Она же и огненным шаром шарахнуть в спину может, — возразил я.

— С каких пор ты боишься огненных шаров?

— Знаешь, у меня вообще сложные отношения с огнем, — сказал я, потирая правую руку, которая сейчас была затянута в перчатку.

Лу мне ничего не ответила. По сути, Риса нам нужна была только как переносная зажигалка и вьючный мул, который несет на своем горбу древний артефакт.

Меч Пала, который кто-то перековал в «бандитский» нож. Я подробно описал и показал богине, как выглядел меч в бездне — весь клинок в трещинах, из которых тянет каким-то кроваво-красным вперемешку с рыжим светом. На первый взгляд могло показаться, что это свечение силы бога Войны, но проанализировав то, что я увидел, мы пришли к выводу, что от Пала там осталась только часть. Основа. В клинке было что-то еще.

Разговор мы продолжили уже в своей комнате, готовясь ко сну.

— Кто вообще мог сотворить такое? — спросил я в пустоту.

— Хороший вопрос, на самом деле. Никогда не слышала, чтобы перековывали артефакты, — сказала Лу, стягивая сапоги.