Евгений Капба - Что–то новое

Что характерно, никто и не собирался звонить в полицию. Даже бармен.

Эби ворвалась в «Перекресток» в тот момент, когда Хайтауэр взял Гая на удушающий и сжимал его шею локтевым сгибом. Парень пытался нащупать хоть какой–то путь к спасению, в итоге нащупал бутылочное горлышко и наугад врезал штофом рома куда–то в сторону головы противника. Хватка разжалась и он сумел вырваться из захвата, оттоптав при этом ноги конфедерата. Уже через секунду они снова сошлись в клинче.

— Господи, какие же вы оба кретины! — сержант Махони налетела на них подобно фурии.

Подсечкой Эбигайль повергла наземь лейтенанта, а потом, как–то по–хитрому вывернув Гаю предплечье уложила рядом и его. Ей понадобилось на это не более трех секунд.

— Ничего не придумали лучше, чем напиться и драться из–за бабы? — зло проговорила она.

Хайтауэр молча поднялся и отошел к изрядно пострадавшей барной стойке. Одно его ухо явно стало больше размером чем второе, а из–за поврежденной переносицы под глазами образовывался отек и лейтенант теперь начинал походить на енота.

Гай шмыгнул разбитым в кровь носом и выплюнул на пол зуб. Мало того, что новую одежду испоганил, так еще и к дантисту теперь идти придется. Или как это у них тут делается?

— С тобой мне давно всё ясно. Ты и не собираешься меняться, да? — раздраженно бросила девушка лейтенанту, и повернулась к Гаю. — Но ты себе что возомнил? У вас на Абеляре до сих пор в ходу ритуальные поединки из–за женщин? Я не твоя собственность, понял? Неужели действительно ВСЕ мужики такие кретины?

— Отлично, — прошамкал Гай Дж. Кормак. — С больной головы на здоровую. Бармен, сколько я должен, чтобы ко мне не было претензий?

Когда финансовый вопрос был улажен, и Рудольф помог Гаю перевести деньги со своего нового счета на счет «Перекрестка», Гай обернулся на парочку конфедератов, которые делали вид что не смотрят друг на друга и сказал:

— Надеюсь, ребята, мы больше никогда не увидимся.

На душе у него скребли кошки.

Эбигайль глядела на его спину и понять не могла — что именно она поняла и сделала не правильно? И кто эта сексапильная брюнетка рядом с Гаем, и как так получилось что он буквально за пару часов обзавелся тут друзьями?

— Что там произошло между тобой, Махони и Хайтауэром? — строго спросил полковник.

Штатные буксиры уже стыковали бывший пиратский транспортник с имуществом Гая к сталкерскому рейдеру, который как раз направлялся в сторону своей базы. Пустотники заканчивали монтировать жесткую сцепку. Это выглядело забавно — рейдер был раза в четыре меньше транспорта, но для гиперпривода такие нюансы не имели ровным счетом никакого значения. Буксиры выведут тандем на минимально необходимое расстояние от Дезерета, пространство взвоет, разорванное противоестественной силой — и всё, следующая станция — Причиндалы!

— Большое вам спасибо за участие в моей судьбе, полковник. И за то, что помогли выбраться с Ярра и одолеть пиратов — сказал Гай. — Но знаете что?

— Что?

— Идите в жопу, вот что.

Гай развернулся на каблуках и перешел по трапу на рейдер.

Полковник Крюгер пожал плечами — этот парень всегда казался ему странным. Черт его знает, как сложится судьба Гая Дж. Кормака… Нужно будет как–нибудь наведаться к Ярру, разнюхать что там к чему…

Кораблик назывался «Тень отца Гамлета» и принадлежал Иоахиму фон дер Боддену — сталкеру с многолетним стажем, объемистым брюхом и длиннющими усами.

— Давай, парень, пристегивайся, — сделал он гостеприимный жест. — Вначале немного потрясет, а потом можно будет расслабиться.

Гай уселся в кресло второго пилота, которое пустовало, и щелкнул замками ремней. Буксиры, наконец, отстыковались, оставляя их один на один с пустотой бескрайнего космоса.

— Ну что, поехали? — спросил фон дер Бодден и передвинул рычажок гиперпривода.

Из легких выбило воздух, в висках заломило и… Всё! Гай хватал ртом синтетическую атмосферу кабины как рыба, выброшенная на сушу.

— Нужно резко выдохнуть, а потом зевнуть, — сказал сталкер. — Тогда нормально.

И зевнул. Очень заразительно. Гай, глядя на него, тоже раззявил рот, а потом рассмеялся.

— Ладно, ладно, — пытаясь прекратить зевать, толстяк встал и отправился заваривать кофе. — Спать ложиться смысла нет — Причиндалы в четырех часах пути. Кофе будешь? Входит в стоимость перелета. Олл инклюзив и всё такое…

— Буду. Слушайте, а почему — Причиндалы?

— Да сам увидишь, и сразу всё поймешь… Ты мне вот что скажи — транспортник продаешь?

— Продаю, — кивнул Гай.

— Мы с ребятами из артели как раз хотели прикупить что–то подобное… Есть пара идей по поводу дальних рейдов, а там такие сокровищницы, куда без эдакого грузовоза смысла нет соваться. Из–за трех колосков комбайн заводить, понимаешь… — он так и сыпал афоризмами. — Правда с наличкой у нас туговато пока — поиздержались. Что насчет бартера?

Гай задумчиво оглядел обшарпанную кабину рейдера.

— Бартер? Почему бы и нет? У меня есть одно предложение…

— Ну, ну, не тяни!

— Я хочу выучиться на пилота. Возьмете себе стажера?

Гай рассматривал Причиндалы Сына Маминой Подруги и тихо ржал.

Тот, кто придумал такое название обладал очевидным чувством юмора. В системе звезды по имени Мама было тринадцать планет, самая крупная из которых — Мамина Подруга — была по объему и массе суммарно больше остальной мелочи. Сын Маминой Подруги — единственный спутник планеты, имел продолговатую форму, специфический красный цвет поверхности и был похож на…

Изначально база сталкеров представляла собой одну огромную сферу, примерно на треть погруженную в грунт. Потом места стало не хватать и рядом достроили еще один корпус — чуть больше по размеру. Так у Сына Маминой Подруги появились Причиндалы.

— Мы не сможем учить тебя по классической схеме, — сказал Иоахим. — Три года летных курсов — это слишком долго, верно?

— Верно.

— Есть ускоренный вариант, но…

— Но — что?

— Я могу и не выдюжить…

— А вы–то тут причем? — удивился Гай. — Я думал, имеются в виду гипнопрограммы, или виртшлем, или что–то подобное…

— Именно. Только хрена с два ты найдешь в наших дебрях лицензионную гипнопрограмму для пилота. Ты представляешь себе, как они работают?

— Ну–у–у…

— Понятно. Объясняю: берется успешный пилот, запихивается в медкапсулу и проводится ментоскопирование тех участков его памяти, которые касаются обучения и опыта пилотирования. Кодируется, потом — абра–кадабра, сим–салябим и загружается в мозг ученика пакетами, объем которых зависит от индивидуальных способностей и восприимчивости. А потом уже ученик отрабатывает полученные воспоминания на практике — ну, чтобы сделать их актуализировать, сродниться с полученным опытом. А знаешь, почему сейчас почти никто не обучает подобным образом?