Даниэль Дакар - Три грани мизерикорда [litres]

Теперь выросшему мальчишке казалось, что дядя совсем не изменился за эти годы. Вот и сейчас он просто обнял Анатоля и вдруг каким-то удивительно кошачьим движением боднул его голову своей.

– Так бывает. Иногда боль, постоянная знакомая боль, занимает так много места, что, когда она вдруг оставляет тебя, внутри образуется пустота. Пустота и беспокойство. Ты думаешь, я не заметил, как ты мечешься в последнее время? Впрочем, я полагаю, что дело не только в ушедшей боли. Перед тобой, сдается мне, забрезжила надежда. Темноглазая такая. Метко стреляющая.

– Нед!

– А что – Нед? И не говори мне, что ты не подумываешь слетать на Манки и пообщаться в спокойной обстановке, не поверю. Сын моей сестры не может быть дураком.

Этот разговор произошёл три дня назад. Теперь Анатоль стоял посреди холла своего дома, в который, расторгнув договор аренды квартиры, перебрался наутро после встречи с Даркхоллом.

Впрочем, адвокату дом уже не принадлежал. Он был выставлен на продажу со всей обстановкой, и Трейси, у ног которого стояла большая дорожная сумка, рассеянно оглядывался, прикидывая, не забыл ли чего. Билет до порта Палм заказан, такси вызвано, Пит предупреждён о новом постояльце, документы в порядке, банковские счета… реализацией активов займется Нед, так что счетов скоро станет больше.

Так, что ещё? Да всё вроде. Машина подарена, дом продаётся; Вильсон, ставший неожиданно для себя старшим партнёром, пообещал держать марку и не допустить репутационных потерь. Можно отправляться со спокойной душой. Вот разве только… Анатоль подошел к терминалу, влез в торговую сеть Палма и раздражённо поморщился. Нужного адвокату товара в наличии не оказалось. Вернее, он там имелся – но качество! Здорово, что хоть спохватился вовремя, а то хорош бы был Анатоль Трейси, право слово!

Сеанс связи с крупной флористической фирмой много времени не занял, требование доставить заказ в космопорт Рейвен-Сити оператора не удивил, и Анатоль вдруг поймал себя на том, что насвистывает. Правда, стоило ему получить сигнал о прибытии такси и шагнуть на крыльцо, как свистеть резко расхотелось. Рядом с потрёпанным жёлтым каром стоял бывший его «Кондор», а на крышу «Кондора» небрежно облокотился Даркхолл.

– Решили сбежать, не попрощавшись, Анатоль? – вкрадчиво промурлыкал он. – Садитесь, подвезу вас до порта.

– Вы опять приставили ко мне Вуда?

Анатоль не знал, смеяться ему или сердиться, но в конце концов остановил выбор на смехе. Правда, довольно злом. Лейтенант пожал плечами, потом поразмыслил и напустил на лицо комично-грозное выражение.

Злость испарилась, спорить Трейси было откровенно лень, и адвокат забросил сумку в багажный отсек «Кондора». Затем подошел к такси и вставил карточку в считыватель, отменяя поездку. Оплата была произведена заранее, так что фирма, приславшая машину, не осталась внакладе.

Садиться не пассажирское сиденье знакомого мобиля было довольно странно. Ещё более странными казались букетик пластиковых цветов на приборной панели и надорванный пакет магазина, торгующего товарами для дома, замеченный Анатолем на заднем сиденье. Похоже, миссис Даркхолл уже начала обживать новую машину мужа.

– Как поживает Мэгги? – поинтересовался Трейси, когда «Кондор», мягко развернувшись, влился в поток и двинулся в сторону порта.

– Мэгги? – предыдущая машина Эндрю была существенно меньше, и он пока что не слишком уверенно чувствовал габариты. – Мэгги начинает утро с восторженного визга и заканчивает вечер им же. Что она делает в промежутке, не знаю, поскольку, к счастью, нахожусь на службе. Ну и удружили же вы мне, Анатоль!

Ворчание лейтенанта не могло обмануть даже его самого: Даркхолл улыбался до ушей.

– На службе, говорите… а проводить меня вы решили тоже из служебных соображений? – Анатоль демонстративно смотрел в окно.

– Ох, и язва же вы! – лейтенант, похоже, обиделся.

– А всё-таки? – невозмутимость адвоката неприятно напомнила Эндрю их многочисленные в прошлом столкновения в зале суда.

– Поговорим об этом в порту, хорошо? По моим прикидкам, у вас останется минут сорок до рейса, а разговор наш, я думаю, не займёт много времени.

Трейси кивнул, не отрывая взгляда от окна. Казалось, ещё вчера он ехал в обратном направлении, от порта к городу, рассказывая своим пассажирам о местных достопримечательностях. Теперь же пассажиром был он, и достопримечательности его совершенно не интересовали. Будет ли он скучать по Трианглу? Вряд ли. По людям, в числе которых несколько неожиданно оказался и Эндрю Даркхолл – возможно, а по планете…

Здесь действительно не осталось ничего, что было бы ему дорого по-настоящему. И незаконченных дел тоже не осталось. Конечно, не так уж разумно рубить концы и нырять с головой в неизвестность, не оставляя себе, по сути, запасной базы. Но именно в этом и состояла полнота бытия, как понимал её сейчас Анатоль Трейси.

В знакомом кафетерии было не протолкнуться, и Даркхоллу даже пришлось сверкнуть значком перед запыхавшимся официантом. Дополнительный столик вынесли и установили (с извинениями за возможные неудобства) у самой стеклянной стены. Шоколад принесли чуть ли не быстрее, чем заказанный лейтенантом безалкогольный мохито, и Трейси мысленно усмехнулся: вот по здешнему шоколаду он, пожалуй, скучать всё-таки будет.

– Ладно, Анатоль, – сказал полицейский, немного помолчав. – Не буду тянуть кота за хвост. Я решил проводить вас, потому что хочу и пока не могу понять, почему вы решили улететь с Триангла. А вы ведь решили; я совершенно уверен, что Манки для вас – всего лишь станция пересадки. Проблем с законом у вас нет, с деньгами тоже. Да и душевного спокойствия, по моим прикидкам, должно было существенно прибавиться. И всё-таки вы улетаете. Почему?

Трейси закурил, немного поразмыслил и неопределённо улыбнулся.

– Вы не поверите, Эндрю, но именно об этом я и думал всю дорогу от дома до порта. Почему я улетаю? Потому, наверное, что мне больше неинтересно на Триангле. Здесь я сделал всё. Останься я – и что меня ждёт? Ещё больше славы удачливого защитника в суде? Ещё больше денег? Скучно, Эндрю. Я ведь не пенсионер. И зубы все свои, и трость не требуется… а что я видел? И что ещё увижу? То же самое, что вчера, позавчера, год назад? И так до самой смерти?

– Постоянство – признак мастерства, Анатоль.

– Мастерства – в чём? В умении прожигать свою не слишком длинную жизнь?

– А где-то ещё вы её прожигать не будете? – прищурился Даркхолл.

– Зависит от того, что назвать прожиганием, – голос адвоката зазвучал неожиданно резко. – Горят и сигарета, и костер. И у того, и у другого впереди, в сущности, одно и то же: пепел и зола. Но пока горит костер, он дает свет и тепло, а сигарета – только горький дым.