Рустам Максимов - Ментовский вояж: Везунчики. Рейдеры. Магелланы [сборник litres]

– Специи у меня есть, правда, китайские… Сейчас схожу, принесу, – припомнил бывший пограничник, протягивая бинокль Васнецову-младшему. – Держи, юнга, инструмент, учись смотреть в оба за горизонтом.

Спустя пять минут Артем раскопал в одном из шкафов ярко окрашенную коробку с пряностями и специями, купленную по случаю год назад в Гонконге по очень смешной цене. Коробка была торжественно вручена Сан Санычу, после чего все свободные от вахты вызвались помочь пенсионеру потрошить рыбу. Дело оставалось за малым – землянам предстояло выяснить, съедобны ли здешние корифены или нет.

– Чего тут думать, товарищи? Пусть прекрасные дамы зажарят наш трофей, а мы тем временем наловим еще, – слово взял Павел Павлович, и на сей раз его предложение не встретило острой критики. – Рыбохраны здесь нет, поэтому, если рыба окажется несъедобной, то просто выбросим улов за борт.

– Так ты, значит, готов рискнуть здоровьем и первым похавать жареной рыбки? – тотчас влез Валера, сверля Пал Палыча подозрительным взглядом. – Не боишься помереть в муках?

– А я многим готов рискнуть, – с вызовом ответил Галкин, глядя собеседнику прямо в глаза. – Кристина, Оленька, если можно, добавьте, пожалуйста, в мою рыбку побольше перца… Люблю, знаете ли, поострее…

– Остыньте, блин, горячие финские парни, – глянув на двух насупившихся мужиков, бывший пограничник легонько постучал ладонью по переборке, привлекая к себе внимание. – Говорю один раз, и повторяться не стану: на корабле никаких ссор, никаких выяснений отношений. Наш единственный шанс спастись – стать единой командой. Точка.

– Извини, капитан, нервы, – криво усмехнулся Валера, в шутку подняв руки. – Мы с Колей все понимаем, не деревянные.

– Кхм… У всех нервы. Наш Артем Викторович не первый год в море, и он знает, что тут и как, – кашлянув, заметил Алексей Федорович. – И Пал Палыч дело говорит – пока бабы готовят, нам надо наловить еще. Дальше – видно будет… Короче, подъем, мужики, и за работу.

Рыбалка удалась на славу. Работая двумя спиннингами, всего за часик с небольшим земляне натаскали почти три десятка местных корифен. Еще штук пять сорвались, добавив рыбакам вагон бурных эмоций.

Тем временем женщины зажарили половину корифены, и Галкин, как и обещал, взялся за дегустацию. Сожрав несколько приличных кусков, директор малого предприятия закашлялся, схватился за горло и, повалившись на пол, задрыгал ножками. Народ в ужасе остолбенел, наблюдая за мучениями «умирающего», а Северьянов с улыбкой покачал головой: актер из Пал Палыча был неважнецкий.

Вновь назначенные поварихи первыми сообразили, что их бессовестно дурачат, и, недолго думая, окатили Галкина горячим чаем. Оказалось, что девушки втихаря сняли пробу с рыбы еще с четверть часа назад, но решили не сообщать мужчинам о своем своеволии. В общем, поступили чисто по-женски, исходя из своей, женской логики, не подумав, что в экипаже найдется еще один… клоун с набором эксклюзивных тараканов в голове.

Как это ни странно звучит, дурацкое представление в исполнении Пал Палыча неожиданно дало положительный эффект. Земляне внезапно ощутили ценность жизни каждого из членов их маленького сообщества и осознали необходимость постоянно присматривать за ближними, чтобы избежать в будущем разных неприятностей.

Весь остаток дня экипаж «Пингвина» чистил рыбу. Затем, ближе к вечеру, Артем инструктировал на посту управления Алексея Федоровича и Сан Саныча – третью пару вахтенных. Поначалу Северьянов планировал назначить в пару к Сан Санычу товарища Галкина, но, посмотрев на шутовство последнего, решил, что Пал Палыч нуждается в более тщательном присмотре. Мало ли что может произойти ночью в открытом море в незнакомом мире.

Согласно задумке проектировщиков, изначально катамаран был оборудован десятком спальных мест, распределенных следующим образом: по четыре койки (кровати) в каждом из корпусов и два дивана в рубке-салоне. Купив судно, бывший пограничник внес в планировку корабля лишь одно изменение – переоборудовал помещение под флайбриджем в свою личную каюту, перенеся кухню в более просторную рубку. Переделка была осуществлена, исходя из желания нового владельца «Пингвина» спать на стоянках в портах на своем корабле на своей собственной широкой кровати.

Дополнительным плюсом проведенной модернизации, с точки зрения нового хозяина, являлась просторная кухня, занимавшая львиную долю площади рубки-салона. Во время длительных походов, если, конечно, позволяла погода, Артем включал автопилот и с удовольствием проводил время за плитой, занимаясь приготовлением своих любимых блюд. Частенько, когда катамаран подолгу отстаивался в портах Китая, Северьянов устраивал для китайских друзей небольшие застолья, угощая узкоглазых партнеров экзотической для южных мест русской кухней.

Поужинав бутербродами и чаем, после захода солнца народ разошелся по спальным местам, которые распределили с учетом половой принадлежности и габаритов некоторых членов экипажа. В левом корпусе «Пингвина» разместились обе девушки, занявшие форпиковую каюту с отдельным санузлом, и Станислав с Сан Санычем. В правом корпусе, соответственно, отец и сын Васнецовы в форпиковом отсеке, и Николай с Валерой.

На диванах в рубке расположились наиболее габаритные персонажи – Алексей Федорович и Галкин, ну, а капитанская каюта так и осталась за ее хозяином. Оставив за собой свои скромные апартаменты, бывший пограничник получил возможность хорошо слышать разговоры вахтенных, а также всех тех, кто в тот момент находился в рубке. Кроме этого, в случае необходимости, мог в течение буквально считанных секунд подняться наверх, во флайбридж.

Ночь прошла спокойно, без каких-либо эксцессов и неприятностей. Подгоняемый теплым южным ветром, катамаран лихо резал невысокие гребни волн, выдавая семь-восемь узлов в час. Вокруг – море воды в прямом смысле этого слова, и, если бы не две луны и незнакомый рисунок ярчайших созвездий, сторонний человек ни за что не догадался, что корабль оказался в чужом мире.

А вот достаточно опытный мореход, которым с некоторых пор являлся Артем, начал подмечать некоторые нюансы, на которые он не обратил внимания прошлой ночью. К примеру, на Земле-матушке не столь часто встречаются плезиозавры, резвящиеся в ночном море, словно утки в пруду. Да и летучие рыбы на Земле имеют более скромные размеры, не такие, как та «болванка», что шлепнулась на палубу после столкновения с гиком. Хорошая такая летучая рыба, килограмма на три живого веса, не меньше. Попади такая рыбешка кому-нибудь в голову, да еще в темное время суток, человек запросто кувыркнется за борт, и поминай как звали… Еще несколько подобных «болванок» врезались в парус, который сыграл роль горизонтального батута, в конечном итоге возвратив рыбок в их родную стихию.