Рустам Максимов - Ментовский вояж: Везунчики. Рейдеры. Магелланы [сборник litres]

Посовещавшись, мы спустили за борт трап, приглашая гостей подниматься на палубу. Как я и думал, найшуды не испугались – на борт «Минданао-3» взошли пятеро, все как один обвешанные разнообразным холодным оружием. Начиная от секир, мечей и заканчивая кинжалами, ножами и метательными дисками, чем-то похожими на сюрикены.

Мы заранее притащили на палубу складной столик, поставив на него ящик пива, пол-ящика вина, пару бутылок виски (у капитана Акино, как я и предполагал, нашелся очередной тайничок), вскрыли консервированные банки с сардинами, тунцом и говядиной. Чистые простыни закончились, поэтому на втором столике приготовили стопку бумаги обычного офисного формата, несколько карандашей и шариковых ручек. Ну, и постарались придать нашим лицам более-менее дружелюбные выражения.

– Я говорю на ириж! – делая шаг вперед, густым басом произнес один из гостей. Что же, не увидеть в наших рядах морских воинов Дайяра мог разве что только слепой. – Мое имя Улдашюр, я – хитайтар великого клана Мавораш. Кто из вас, чужеземцев, будет говорить со мной?

– Круто загнул, силен мужик, – меня невольно восхитило громогласное заявление Улдашюра. – Целый хитайтар… Хорошо бы разузнать, что це за фрукт такой, и с чем его харчат.

– Угу, словно «брателло» начала девяностых, – недовольно поморщился капитан Ковалев. – Сплошные понты, рамсы и распальцовки.

Марина, кое-как переведя первые фразы хитайтара, наградила меня весьма красноречивым взглядом. К счастью, после некоторой заминки Трапанг и бывший кэгэбэшник сделали шаг вперед. Секунду спустя к ним присоединился и старший лейтенант Пак Хен Сок, напустивший на свое лицо надменно-горделивое выражение.

– Майор Пэ-Гэ-У Кэ-Гэ-Бэ Эс-Эс-Эс-Эр Рачко, – с ноткой превосходства в голосе представился Альберт Петрович. Ободряюще кивнул моей девушке – мол, не тушуйся, дочка, повторяй слово в слово, а дальше пускай этот хитайтар великого клана Мавораш в поте лица чешет свою волосатую тыковку, прикидывая, кто здесь круче, родовитее и главнее.

Следом за Петровичем с гостями по очереди «раскланялись» Трапанг и Пак Хен Сок, причем последний как-то незаметно преобразился в образ как минимум генерала, а то и целого маршала. Что же касается командира наших союзников-иржиков…

У Трапанга явно не хватало опыта и таланта играть роль этакого великого, знатного и могучего кренделя-выпендрежника. Плюс сравнительно скромные должность и звание серокожего проигрывали непонятным, но впечатляющим словосочетаниям «майор ПГУ КГБ СССР» и «старший лейтенант сил специального назначения армии КНДР». Услыхав такое, найшуды удивленно вскинули брови и недоуменно переглянулись между собой.

Видя это, Михаил едва сдержался, чтобы не заржать в голос – со стороны ситуация выглядела более чем комично. А кое-кто – не будем уточнять, кто именно – старательно снимал происходящее на айфон.

– Предлагаю пройти к столу, гости дорогие, и поднять бокал за дружбу народов, – ситуацию разрядил Петрович, сделав приглашающий жест в сторону столика. – Вино, пиво, кому нравится что покрепче – виски.

Уже успевшие познакомиться с «Хейникеном» первыми подошли к столу – в их глазах плескалось предвкушение, – получили по бутылке вина и пива и присосались к ним.

Хитайтар великого клана Мавораш недовольно поморщился, но ничего не сказал – молча продегустировал пиво, вино, закашлялся после первого глотка вискаря. Придя в себя, допил бурбон, покрутил в руках пластиковый стаканчик, внимательно рассматривая наши лица и лица северокорейцев. На серокожих взглянул лишь мельком.

– Вы не из этого мира, – огорошил нас Улдашюр неожиданным выводом и, не давая опомниться, забросал вопросами. – Кто вы такие? Когда появились в этом мире? Что это за корабль? Каким образом он движется? Что у вас за оружие? Что среди вас делают дайярцы?

– Стоп, стоп, стоп, не все сразу, – слегка растерялся Альберт Петрович. Представитель клана Мавораш, обвешанный колюще-режущим оружием, оказался необычайно умен – мгновенно сообразил, что мы не местные. – У нас всего лишь один переводчик, и она не настолько хорошо знает ириж, чтобы ответить сразу на все вопросы.

– Кроме ирижа я говорю на ютийском, шидерском, а также на наречии горных поцев, – гордо заявил предводитель гостей, выжидающе поглядывая то на Петровича, то на Марину.

Несколько мгновений спустя до него дошло, что мы ни в зуб ногой ни по-ютийски, ни по-шидерски, и вряд ли знаем хотя бы одно словечко на наречии горных поцев.

Тяжело вздохнув, хитайтар щедро плеснул виски в стаканчик, затем, словно заправский алкаш, выдул его единым залпом. Взглянув еще разок на наши постные физиономии, что-то решил и, бросив короткую фразу, решительно направился к трапу. Громко приказав что-то своим гребцам, быстрым шагом возвратился обратно – допивать халявный бурбон.

Шлюпка же с парой гребцов на веслах пошла к берегу.

Марина, которой также налили вина, с горем пополам ответила лишь на часть заданных Улдашюром вопросов. Когда словарный запас девушки иссяк, хитайтар принялся расспрашивать Трапанга, старательно, так, пытаясь выведать что-нибудь интересненькое.

Командир морских пехотинцев Дайяра с ходу раскусил замысел гостя (молодец, сообразил) и, натянув на лицо маску недалекого служаки, отвечал туманными и пространными выражениями. Хитайтару это явно не нравилось, но он не мог ничего поделать с тактикой нашего союзника.

…А настроение-то у мужика ниже плинтуса, – понаблюдав за гостем минут десять, я пришел к выводу, что тот чувствует себя не в своей тарелке и не знает, что ему предпринять. Какой-то он весь поникший, мрачный, словно в воду опущенный. Крепится, конечно, держит марку несгибаемого и уверенного в себе вояки. Хлебает сорокаградусный напиток, который ему не очень-то нравится, хотя мог бы выбрать куда более вкусное вино…

Услыхав, что большой железный корабль использует в качестве силовой установки двигатель внутреннего сгорания, Улдашюр тотчас принялся допытываться, что это за механизм такой, как и на чем он работает. Узнав, что не на угле, как паровые фрегаты иржиков, а на дизельном топливе, начал расспрашивать про солярку. В общем, хорошо, что мы заранее подготовили бумагу и карандаши, а в экипаже имелся опытный «дед».

Наконец, спустя примерно полчасика, шлюпка пришла обратно, и хитайтару вручили тубус с… картами. Да, да, с тщательно вычерченными на шкурах какого-то животного картами нового мира, испещренными малопонятными символами-значками и чем-то, отдаленно смахивающим на сетку широт и меридианов. Небрежным движением расстелив карты по столу, Улдашюр принялся было читать нам лекцию по географии…

– Сгоняйте за нашей картой, – улучив минутку, приказал бывший кэгэбэшник. – Утрем нос этому любопытному павлину, пока он не выжрал весь наш вискарь.