Рустам Максимов - Ментовский вояж: Везунчики. Рейдеры. Магелланы [сборник litres]

Минут пять спустя хитайтар великого клана Мавораш изумленно таращился на нашу, отпечатанную на принтере и заламинированную в пластик карту мира, составленную согласно голографической проекции местного земного шара. Как и следовало ожидать, благодаря масштабированию, четко прорисованной Вадимом сетке меридианов и широт, а также отличной компьютерной графике, наша карта превосходила по точности творение найшудских географов. Быстренько осознав вышеизложенные нюансы, Улдашюр стал смотреть на нас совершенно другим взглядом – взглядом, в котором тонко смешивались страх и восхищение, зависть и любопытство.

Альберт Петрович словно в воду глядел: «павлин» выжрал-таки всю бутылку бурбона, целый литр, после чего упившегося в зюзю хитайтара с трудом погрузили в шлюпку.

Велев своим воинам отвезти Улдашюра на берег, четверка командиров вернулась к столу – пить вкусное и бесплатное вино. В отсутствие своего предводителя найшуды раскрепостились, и, несмотря на наличие языкового барьера, мы смогли разузнать у краснокожих много чего интересного.

Так, в частности, выяснилось, что вторая шебека стоит у берега по причине открывшейся в корпусе течи, которую через день-другой обязательно ликвидируют. Течь же возникла вследствие удачного тарана махеерской ладьи – той, что покоилась на дне прибрежной отмели примерно в полумиле от нашей якорной стоянки.

Найшуды и махееры, оказывается, враждовали уже не одну сотню лет, но из-за того, что их владения разделяло примерно четверть здешнего земного шарика, столкновения между ними вспыхивали не часто. Иной раз проходило с десяток лет, прежде чем стороны сойдутся в морском бою, а иной раз стычки происходили почти каждый месяц.

Далее, Зеленцов оказался совершенно прав: нам повстречалась спасательно-поисковая экспедиция – краснокожие мореходы искали родного племянника Улдашюра, такого же хитайтара из клана Мавораш. Термин «хитайтар», кстати говоря, означал передаваемую по наследству должность хранителя ценностей клана – что-то типа казначея и бухгалтера в одном лице. Ну, а эпитет «великий» перед словом «клан» вставлялся в разговор заместо понтов – мол, слушайте и трепещите от моего (нашего) величия и знатности.

Племянник Улдашюра пропал около полутора лет назад вместе со своей экспедицией из шести кораблей. Целью пропавшей экспедиции, как мы поняли, было побережье Северной пустыни – именно так ее называли серокожие, – расположенной к северу от бассейна Амазонки. Собственно, это была вовсе не пустыня в классическом смысле этого слова, а засушливая саванна, тянувшаяся на пару-тройку тысяч километров вдоль берега моря. Для нас, землян, эта саванна по-прежнему оставалась «террой инкогнитой», а вот найшуды зачем-то наведывались туда, пересекая просторы огромного и опасного океана. Интересно, зачем они туда плавали?

Флотилия Улдашюра обшарила полтора десятка необитаемых островов, лежавших на предполагаемом маршруте пропавшей экспедиции, не найдя никаких признаков пребывания там людей.

Начав обследование островов Подземного Огня, краснокожие пересеклись с махеерами, навязали стародавнему врагу бой и победили, потопив один корабль противника.

Во время этого боя хорошо рассмотрели связанных пленников, сидевших вокруг мачты одного из удравших «драккаров». Течь в корпусе флагманской шебеки и непреднамеренная разобщенность сил помешали найшудам оперативно организовать преследование, а трое суток спустя на горизонте возник самоходный железный монстр из чужого мира.

В общем, на данный момент времени подвыпившие военачальники хитайтара из клана Мавораш не помышляли о погоне за махеерами. После ремонта флагманской шебеки флотилия Улдашюра двинется дальше, к побережью Северной пустыни. Краснокожие прекрасно осознавали, что обшаривание тысяч километров береговой линии в поисках следов пребывания своих соотечественников сродни подвигам Геракла, и их поход затянется на долгие месяцы. Результата никто не гарантировал, а упрямый Улдашюр вбил себе в голову, что не вернется домой, пока не прояснит судьбу своего незадачливого родственника.

– Пройти тысячи миль с надеждой на чудо, и разминуться с бандитами всего на трое суток, – покачав головой, тяжело вздохнул капитан Ковалев. – Судьба жестоко смеется над нами, парни.

– Ну, товарищи, что будем делать? – стоявший перед нами извечный русский вопрос под номером два озвучил наиболее опытный и авторитетный человек, он же фактический командир экспедиции. – Топлива у нас лишь для рейса туда-обратно, а ловить махеров в океане – все равно, что искать иголку в стоге сена: неизвестны ни курс, ни скорость врага.

– М-да, приплыли, – печальным тоном констатировал я, мысленно представляя выражение лица моего бывшего командира, когда он услышит о провале спасательной экспедиции. А доложить Северьянову придется, и доложить сегодня, практически прямо сейчас – нет смысла оттягивать неизбежное. – Ладно, я в радиорубку…

Шагая в препоганейшем настроении в радиорубку, я вдруг вспомнил, что Артем Викторович рассказывал про малюсенький архипелаг, который он окрестил архипелагом Трех скал, и где экипаж «Пингвина» разжился средневековым вооружением. В рассказе, кажется, упоминалось о паруснике, выброшенном на скалы, точнее, о двухмачтовой шебеке…

Секунду спустя я уже бежал обратно, точно зная, где следует поискать следы пребывания пропавшей экспедиции племянника Улдашюра.

– Так, Володя, иди в радиорубку и еще раз в подробностях расспроси Артема, – внимательно выслушав мои соображения, Альберт Петрович прикинул по карте расстояние до предполагаемого места крушения и задумчиво погладил усы. – Если идти на восьми узлах, то до новой Кэ-Эн-Дэ-Эр как-нибудь и дотянем… А ты, Пак, срочно запроси у своих, в какой бухте китайцы притопили свои траулеры.

Сеанс связи с Данилово затянулся на пару часов, так как моего бывшего командира не оказалось на месте. Пока его нашли, пока Северьянов приехал в штаб, прошло полтора часа, не меньше. За это время мы успели поболтать со Стрелковым, ван Клейстом, Георгием, узнать последние новости.

Новости обнадеживали – вот уже несколько дней Конфедерация жила тихой и мирной жизнью, стрельба в основном велась по ночам, да и то по представителям местной фауны. Беженцы и переселенцы потихоньку обустраивались в Замятино и в центральной части нашего кластера, наиболее храбрые и свободолюбивые перебрались в Борисовку, где имелось больше пустующих земель.

Климатические условия нового места жительства явно благоволили сельскому хозяйству – в Замятино уже ели свежие огурцы и помидоры, и со дня на день готовились попробовать молодую картошку (!).