Рустам Максимов - Ментовский вояж: Везунчики. Рейдеры. Магелланы [сборник litres]

Извинившись перед гостями, наш фактический командир экспедиции устроил в радиорубке экстренное совещание в узком кругу. Присутствовали Пак Хен Сок, капитан Акино, Марина, Альберт Петрович, Ковалев и, разумеется, моя скромная личность. Виртуально, с помощью радиосвязи, в разговоре участвовали ван Клейст, Стрелков, Северьянов, а также полковник Хван Ду Сен. Северокорейцы, кстати говоря, уже вели переговоры с Москвой и Ростовом-на-Дону и были близки к тому, чтобы заключить с указанными анклавами военно-политический союз.

Узнав, что найшуды страстно жаждут заполучить точную и совершенную карту мира, Жерар с Николаичем дали «добро» на сделку – портулан в обмен на службу Конфедерации. Такая щедрость была вызвана тем, что иржики заказали для нужд военной и гражданской администрации Дайяра пару сотен копий карт мира, оговорив, что это лишь первая партия. Закажем, мол, и вторую, как только уточним потребности нашего славного государства.

Полагая, что цивилизация серокожих построена на тех же принципах, что и земные средневековые державы, наше командование понимало, что через некоторое время принтерные распечатки разойдутся по миру во множестве самодельных копий. Их будут рисовать от руки, продавая за огромные деньги. Кому-то такой бизнес принесет хороший гешефт, а кто-то угодит на каторгу, либо на эшафот – правители находящейся в состоянии войны страны вряд ли погладят по головке торгующих секретными сведениями ворюг, тире, иностранных шпионов.

Что же касается найшудов, то Конфедерация заинтересована в расширении международных и межрасовых контактов со всеми цивилизациями нового мира. Северокорейцы, скорее всего, также не откажутся от взаимовыгодной дружбы с расой хороших мореходов и воинов.

– Ну, товарищи, что нам просить за карту? Золото, серебро, бриллианты? – майор Рачко обвел взглядом наши задумчивые лица.

– Сначала поинтересуйтесь у Трапанга, в какие суммы у них на родине оцениваются подобные портуланы, – негромко заметила Марина, как и бельгиец, ошибочно именуя карту портуланом. Пришлось объяснить разницу между первым и вторым, получив в ответ недовольный взгляд и короткую отповедь по существу вопроса. – Дорогой, женщинам не столь важна правильная терминология и энциклопедическая точность названий, для нас главное – сколько заплатят за наш товар.

– Ваш деловой подход, мисс, достоин всяческого уважения, – включился в разговор капитан филиппинского корабля. – Господа военные, я вновь напоминаю вам о проблеме ограниченного количества топлива…

– Успокойся, Серхио, я знаю, сколько у тебя соляры, – перебил Акино бывший кэгэбэшник. – Ты видел карту найшудов? По ней можно искать тот архипелаг хоть до второго пришествия… Коню ясно, что краснокожим позарез нужен навигационный лидер, а на эту роль годимся лишь мы одни.

– Но у нас не хватит топлива, чтобы дойти обратно! – эмоционально отреагировал капитан «Минданао-3».

– Дойти до Земли Освобожденных народов – хватит, – заверил филиппинца Петрович. – На танкере останутся старший лейтенант Пак Хен Сок и его спецура, которые не дадут тебя, Серхио, в обиду.

– Не понял, – переглянувшись с Михаилом, я повернулся к Альберту Петровичу.

– Хочешь спросить, чем займемся мы и бойцы Трапанга? – прищурился наш фактический командир. – Отвечаю: договоримся с Улдашюром, и вместе с найшудами пойдем бить махеров. Найдем, отмудохаем, освободим карелов. Вопросы есть?

– Я дам вам два крупнокалиберных пулемета и радиостанцию, – неожиданно произнес командир спецназовцев из КНДР.

– Два Дэ-Шэ-Ка? Спасибо, Пак, – бывший кэгэбэшник удовлетворенно улыбнулся, словно кот, добравшийся до халявной миски со сметаной. – Так, Михаил, Володя, рацию я беру на себя, а оба пулемета на вас… Подумайте, где и как установить «крупняки» на парусниках, чтобы получить наилучшие сектора обстрела.

– Ясненько, – кивнул я, бросив оценивающий взгляд на ближайший двухмачтовик.

Длинный, почти горизонтальный бушприт, возвышенная площадка для станкового арбалета вместо полубака, высокий полуют со вторым «скорпионом», баллиста на возвышении между мачтами, вдоль бортов расположены банки для гребцов, по дюжине на каждый борт. На каждое весло по паре гребцов, следовательно, на веслах сидят до сорока восьми бойцов, еще два-три десятка человек управляются с парусами, которых можно поставить… а шут его знает, сколько парусов ставят здешние краснокожие магелланы.

Для нас главное, чтобы паруса не мешали вести огонь, а они стопроцентно уменьшат сектор обстрела, если «воткнуть» пулеметы вдоль бортов. Единственное приемлемое решение – убрать «скорпионы», установив на освободившиеся позиции наши ДШК. В этом случае мы сможем поддерживать друг друга, концентрируя огонь по целям на траверзах, либо стрелять на оба борта, отбивая атаку с двух сторон. Ну, и погонный и ретирадный огонь никто не отменял – вдруг придется убегать или самим гнаться за какой-нибудь «посудиной».

Улдашюр возликовал, услышав, что мы готовы сопроводить его флотилию до места крушения судов племянника. Хитайтар хотел сию же минуту послать воинов за золотом и драгоценными камнями, но Альберт Петрович остановил аборигена, заявив, что авансом он не возьмет. И, вообще, еще неизвестно, кто потерпел крушение на тех скалах и чьи останки покоятся на том мелководье. Пускай лучше найшуды поторопятся с ремонтом своего флагманского корабля, благо людей для этого имеется предостаточно – целых шесть экипажей.

Вняв мудрому совету, Улдашюр тотчас развил кипучую организаторскую деятельность, в результате чего уже через двадцать минут его шебеку облепили толпы моряков. С берега и с мелководья то и дело доносился визг пил и стук топоров, там стояли шум и гам, и это дало результат – к шести часам вечера двухмачтовик хитайтара был отремонтирован и подготовлен к походу. Мы также не сидели сложа руки, обговорив с найшудами систему связи с помощью дымовых сигналов днем и факелов в ночное время суток.

Парусники, как им и полагается, вполне могли идти и своим ходом, благо задувший южный ветер позволял использовать паруса, на веслах же шебеки с легкостью ходили и против ветра. Однако данный вариант не устраивал наших морских начальников – капитана Акино и майора Рачко, которые не желали подстраиваться под капризы ветров, мускульную силу гребцов, а также терять время на поиски отставших и потерявшихся ночью и в шторм.

Переговорив с Улдашюром, «морские волки» пришли к выводу, что суда найшудов выдержат буксировку на шести-семи узлах, и велели хитайтару хорошенько закрепить концы. Отплывать решили сразу же, не задерживаясь, чтобы до захода солнца проверить надежность избранной схемы буксировки. После формирования цепочки из шести шебек «Минданао-3» взял на буксир всю флотилию и лег на курс ост-норд-ост. Шли на семи узлах, постоянно освещая двухмачтовики прожектором – вдруг какая-нибудь «посудина» начнет тонуть, или у аборигенов порвутся концы, не выдержав нагрузок и напряжения.