Алекс Орлов - Один в поле воин [СИ litres]

Лозе едва успевал ставить подписи и подтверждать их экспресс-тестами ДНК, прикладывая к сканерам ладонь.

Потом – беготня по ступеням вспомогательных лестниц, спуск в подземный гараж.

– Роберт, – представился водитель.

– Пока, Сидней, – сказал Штольц, – удачи.

– Спасибо, Франц, – ответил Лозе, садясь на широкий диван представительского автомобиля с чиптреккером типа «вездеход».

– Едем, сэр?

– Поезжай, Роберт, кажется, мы спешим.

– Ничего, сэр, успеем! – заверил водитель, и, сорвавшись с места, машина стала разгоняться по узкому бетонному туннелю.

Лозе стало страшновато, и, среагировав на его состояние, автоматическая защитная планка мягко придавила его к спинке кресла.

«Как няня в детстве», – вспомнил он.

Распахнулись ворота, и машина выскочила на яркий дневной свет.

Лозе зажмурился, но адаптивные стёкла вовремя включили светофильтры, продолжая поддерживать для пассажира комфортные условия.

Лозе вспомнил о рубежах безопасности. Как пройти их на такой скорости? Ведь там охрана, шлагбаумы. Но всё оказалось проще. Для транспорта с высоким статусом имелась особая дорога с «зелёным светом».

Там не было персонала, только электроника, автоматика и исполнительные механизмы повышенной мощности, которые почти мгновенно распахивали створки ворот – прозрачные изнутри, но светонепроницаемые снаружи.

«Раз… Два…Три…» – невольно считал Лозе промелькнувшие рубежи. Как же всё просто, когда у тебя высокий статус или хотя бы дядюшка-сенатор.

Вырвавшись на оперативный простор восьмиполосного шоссе, машина помчалась как стрела, обгоняя всех подряд.

Лозе сначала немного трусил, вцепившись в услужливо подставленные системой безопасности подлокотники, но затем немного привык, и ему даже начало нравиться это мелькание автомобилей и звук завывающего под днищем лимузина ветра.

«А хорошо бы сейчас попался тот хлыщ на дорогом газогенераторе! – подумал он. – То-то бы я на нём оттянутся! Посмеялся бы, глядя в окно!»

Впрочем, тут же Лозе вспомнил, что стёкла снаружи затемнённые – это требование безопасности, ну и потом тот хлыщ ни за что бы не сопоставил пассажира в представительском авто с одним из обычных пользователей надёжных и недорогих парогенераторных машин.

Одним словом – месть была невозможна ни при каких обстоятельствах.

«А жаль», – подумал Лозе и, вздохнув, прикрыл глаза.

Однако дремал он недолго, уже через каких-то семь с половиной минут лимузин качнулся на спецпрепятствии, проходя через пропускной пункт порта, который вёл на спецстоянку.

– Сэр, мы почти приехали, – негромко произнёс водитель.

– Отлично, можно выходить? – спросил Лозе, осматриваясь.

– Нет, сэр, ещё пара минут.

В этот момент открылись створки ещё одной проходной, и машина со спецстоянки выехала прямо на взлётно-посадочное полотно и покатилась по «косой зебре», предназначенной для передвижения транспорта.

Ещё минута, и они остановились возле совсем небольшого судна, тёмно-синего с серебристой полосой через весь борт.

Это был правительственный глайдер, возле узенького трапа которого пассажира поджидали двое пилотов.

– Добро пожаловать на борт, сэр, – произнёс старший пилот. Второй – лишь коротко кивнул.

Лозе с папкой документов стал подниматься первым, пилоты – за ним.

Оказавшись в просторном салоне, он остановился, не зная, какое место выбрать. Здесь было восемь кресел и пара столов. А ещё какие-то экраны, которые Лозе принял за ТВ-боксы, и высокие шкафы – то ли бары, то ли холодильники с продуктами.

Пилоты учтиво обошли замешкавшегося пассажира и исчезли за дверцей кабины. А Лозе сел в ближайшее кресло и, выложив на стол документы, принялся их внимательно читать, ведь от их содержания зависело, как он должен был разговаривать с новыми коллегами.

Запустились двигатели, и на всех экранах появилась предупреждающая надпись – следовало пристегнуться. Но, в отличие от лимузина, здесь планку пришлось закрывать вручную.

Взлёт начался плавно, без рывков и перегрузок, так что Лозе имел возможность продолжать просматривать свои документы, особенно его заинтересовало денежное содержание на время командировки.

Увидев цифру, он откинулся в кресле и покачал головой.

Его вознаграждение за одни сутки почти дотягивало до месячного жалования на теперешней его должности.

В сравнении с далёкими планами Лозе, может и немного, зато будет чем расплачиваться со Штольцем, ведь, скорее всего, последующие визиты к дяде будут обходиться всё дороже.

Когда судно вышло на маршевый режим, открылся замок в защитной планке, и Лозе получил возможность встать из кресла. После чего посетил туалет, который, несмотря на компактность, показался ему верхом отделочного искусства и утончённого стиля.

А запах гигиенических салфеток был таков, что немногие дамы в экономической зоне могли позволить себе такие духи.

А тут – просто салфетки.

Была даже мысль стащить несколько штук и между делом потом продемонстрировать Локхиду, дескать, вот, начальничек, в каких я вращаюсь кругах. Впрочем, немного остыв, Лозе подумал, что хвалиться одноразовыми туалетными принадлежностями не стоит. Локхид ещё и посмеётся, у него это запросто.

Вернувшись в каюту, Сидней решил поесть, было бы глупо не воспользоваться такой возможностью, ведь полёт должен был продлиться всего семь часов, а набивать брюхо перед посадкой не самое лучшее.

Едва он открыл большой холодильный шкаф и подивился широте выбора, как из кабины вышел пилот.

– Сэр, если вы проголодались, я могу вам что-то приготовить.

– Нет-нет, приятель, спасибо. Я сам разберусь, – сказал Лозе, и пилот ушёл.

Лозе вернулся к созерцанию великолепия, и одно уже чтение написанных каллиграфическим почерком наклеек позволяло почувствовать себя на вершине всего того, о чём он так мечтал. Наверное, тем, для кого полёты на судах подобного класса являлись рутиной, разборка запасов холодильного шкафа не показалась бы интересной, но Лозе хотелось всё сделать самому.

Он поискал глазами пищевой мейдер или что-то похожее на него, но мейдера не было. Тогда он вытащил пару блюд в красивых блестящих упаковках и прочёл на них краткие инструкции: «оторвать здесь», «разогрев 2 мин».

Сняв тонкую плёнку, он сорвал с упаковки указанную полосу и услышал, как внутри что-то зажужжало.

Лозе засёк по наручным часам время, намереваясь снять крышку через положенный промежуток, однако всё случилось автоматически – крышка отскочила, и он увидел нечто удивительное, пахнущее натуральными продуктами, безупречно оформленное разноцветными плодами и травами.

Тут же в углублении лежали столовые приборы восьми наименований, из которых знакомыми Лозе показались лишь четыре.