Степан Уранов - Орион

— Бред какой-то, — усмехнулся Майор. — Может плазмоид этот Макс?

— Не знаю, что он вообще такое! — буркнул Брогов. — Хрен его знает, может и плазмоид какой! Фантом. Но Гардеробу хабар реальный приносит. Женьшень да золотишко иногда подкидывает. Гардероб уже к чертям его посылает, а тому всё по-барабану, всё равно приходит. Ведь многие знают, что кто с этим Максом уходит, все к чертям пропадают. Как старатели после этих баек и слухов ведутся на его уговоры непонятно. Но, как бы то ни было, всё равно прутся за ним. Когда он в баре показывается, Гардероб тут же клиентов теряет. Остаются только те, кто никогда об этом Максе ничего не слышал. Гардероб сам не свой когда этот ландух в красном комбезе к нему заходит, сразу проблемы с щитовцами начинаются. Этим воякам, он вообще ничего объяснить не может. Полковнику Сарнову и его дознавателям всё по херу что говорит Гардероб — у них своя политика. Думают так: «Раз приходит в Бункер, значит имеет интерес, а если так, то в любом случае Гардероб с ним заодно». А то, что этот Макс, как плазмоид, материализуется прямо на территории их лагеря, они в расчёт не берут. А ведь и камеры над входом в бар установлены, и на них ясно видно, что этот засранец на пустом месте появляется, как чёрт из табакерки. И всё равно, Сарнов на своём стоит: «Гардероб мутит воду с этим учёным».

— А куда этот Макс, охотников уводит? Они следили за ним? — спросил Майор.

— Конечно следили, щитовцы за ним по пятам шли, но этот гад постоянно отрывается. Говорят в сторону «гнилых штолен» к холму какому-то бедолаг уводит. Этот холм рядом с эпицентром расположен, образовался на пустом месте. Это учёные говорят. Весь трупами мутантов завален. Плазмоиды там повсюду. Сотрудники лаборатории Мизерова туда попасть не могут — холм находится в зоне повышенной опасности. Радиация сильная, монстров, плазмоидов много.

— А что сам Мизеров говорит насчёт этого Макса? — размышляя, спросил скупщик.

— Да ничего! Говорит, что такого балбеса у них вообще нет. Тем более Макс один шарахается. Такого вообще быть не может, теоретически и практически, чтобы учёный, да без оружия, без сопровождения, по «квадрату» один шастал…нееее, шляпа. Уже многие уверены, что это фантом, ну или плазмоид какой.

— Дела-а-а, — протянул задумчиво Майор, потирая вспотевший затылок. — Да чему удивляться? Здесь всего навалом. Всё может быть.

— Это точно, — согласился Брогов. — Я пойду, хватит с меня. Кино посмотрел, от тварей избавился, с тобой потрещал.

Проводив приятеля, торговец снова взял в руку найденный Артёмом странный предмет и вновь начал его рассматривать. Выпускать из рук этот артефакт ему совсем не хотелось. Гелеобразная жидкость внутри неё даже не оставляла разводов на прозрачных стенках. Переливаясь оттенками зелёного а потом желтого цвета, эта консистенция будоражила фантазию скупщика. Ему хотелось узнать, что за диковина попала к нему в руки. Что несёт в себе эта жидкость и почему эта прозрачная, идеально ровная ёмкость, на которой нет даже признаков крышки, доставляет ему такое приятное беспокойство. Смотря на её острые грани, он даже не представлял, что эта «фляжка» вскоре разожжет огонь новых событий, которые посеяв смерть и слёзы, изменят судьбы многих людей…

Анатолий Степанович Сурженко, генеральный директор крупной дальневосточной фармацевтической компании «Фармстар», сидел в своём кабинете за рабочим столом. Его стеклянный, отрешённый от всего земного взгляд, был направлен на чёрную сталь лежащей на столе «Беретты». По раскрасневшемуся от выпитой бутылки виски лицу, пробивая путь через глубокие морщины, сбегали капли липкого пота. Мужчина пытался подумать над своим фатальным решением, но рыхлые и зернистые мысли слипались в пьяный бред, создавая в голове какую-то чёрную вязкую кашу. Всё его дряблое, заплывшее жиром туловище тряслось из стороны в сторону. В глазах троилось — это состояние алкогольного опьянения врачи называют «вертолётом» и Сурженко это хорошо знал, но вспомнить этого он сейчас не мог.

Тяжело вздохнув, Анатолий Степанович потянул вспотевшую руку к пистолету и, не дотянувшись, начал считать пальцы…Которых, на удивление, оказалось аж семь штук на одной руке. В таком ужасном, свинском опьянении он был в первый раз в своей жизнь. И как только он повернул голову, чтобы осмотреть кабинет, всё пространство вдруг поплыло от него по спирали, закручиваясь в адскую воронку. Всё размывалось и разлеталось, не давая ему никакой возможности почувствовать себя в реальности. Краски пространства смешались в психоделический «бэд-трип». Голова Анатолия Степановича ослабла, и потянув всё его тело за собой, жёстко впечаталась в стол. Крепкий сон взял Анатолия Степановича в плен, утопив в бездне абсолютного спокойствия.

Ранним утром, с головой, в которой вот-вот должен был сдетонировать распухший от сивушных масел мозг, директор «Фармстара» открыл свои забитые засохшими выделениями глаза. Точнее, только правый — левая часть лица Анатолия Степановича всё ещё была припечатана к столу. Физиономия затекла до такой степени, что он вообще её левой части не чувствовал. В нос вползал кислый, тошнотворный запах рвотных масс, которыми он залил весь стол. Анатолий собрал все оставшиеся силы и, упершись руками в грязный стол, буквально оторвал от него свою отёкшую физиономию, прилипшую к засохшей жиже, которая несколько часов назад составляла содержимое его желудка. Его все ещё тошнило, алкоголь продолжал держать всё его нутро в своей власти.

Взгляд выхватил циферблат часов, показывающих пять утра. Сурженко помотал головой и чуть не упал в обморок. Схватившись за тарабанящие виски, он вспомнил, что к десяти подойдут служащие, а уборщица чуть раньше.

«Надо убрать за собой всё это дерьмо…»

Лежащими в столе влажными полотенцами он протёр лицо.

Сняв пиджак и рубашку, он, с большим трудом, встал с кресла и доковыляв до шкафа, достал две новые итальянские сорочки. Сорвав с них целлофан, он протёр одной стол. Одев вторую, Анатолий убрал в сейф оружие и открыв окна уничтожил противную вонь освежителем воздуха. Успев скинуть запачканную одежду и полотенца в мусорный мешок, он услышал настойчивый стук в дверь.

— Анатолий Степанович! Анатолий Степанович! — истошно орал в коридоре ночной охранник. — У меня сигналка вопит, Анатолий Степанович!

— Володя, епт твою медь, отключи её нахер! Я окна открыл! — не подходя к двери, проорал в гневе директор.

— Ясно, — растерянным голосом, пробубнил охранник.

Завязав крепким узлом мусорный мешок, Сурженко ещё раз осмотрел кабинет и вышел в коридор. Закрыв дверь, он сдал ключи охране и вышел на улицу. Утренняя прохлада освежила голову. Зайдя в круглосуточный супермаркет, он купил бутылку минеральной воды и осушил её несколькими залпами. Поймав такси, Анатолий отправился домой, решив весь этот день посвятить отдыху.