Степан Уранов - Предатели

Никаких характерных признаков и особенностей. Эта тварь напоминала клок смоченных в крови волос, длинной в семь сантиметров. Тварь извивалась в воздухе, пытаясь обратно ворваться в тело ориона.

— Что-то похожее я каждый месяц выковыриваю из сливной горловины ванны. То ли мои, то ли жены, — произнес загробным голосом Родионов.

— У неё стрижка короткая разве? — обернувшись назад и уставившись в пол, спросил у него Гофринов.

— Да, под «боб», — ответил Родионов, повторяя за Гофриновым движение головой.

Послышался хруст и шелест целлофана. Пушистый ел свой любимый арахис и без всяких проблем контролировал паразита, парящего над лицом Артёма.

— А я тут, голову ломаю, — смотря на зверька-телекинетика, усмехнулся Гофринов.

— Лично я рад! — поймав литровой банкой паразита, произнёс довольно Родионов закручивая плотно крышку.

Паразит начал биться о стенки, оставляя на них кровавые пятна, потеки и разводы.

— Пару швов и уходим! — заключил Гофринов, беря из рук медсестры приготовленную иглу с шовным материалом из полигликолевой кислоты.

Доев арахис, ушастый спаситель, вышел из операционной. Пройдя по коридору, Пушистый подошел к двери одной из палат и открыв с внутренней стороны замок вошел внутрь. Прикрыв за собой дверь, зверек обогнул стоящий напротив кровати стул и посмотрел на тумбочку. Где-то в ней, лежало то, чего ему сейчас не хватало. Выдвинув ящик, зверек поднял вверх запечатанный пакет с арахисом и подтянул его к себе. Закрыв ящик, Пушистый вскарабкался на стул, и всмотрелся в спящего парня. Ушастый не мог понять, почему этот человек постоянно ругается и кричит на тех людей, которые к нему приходят. Он так же не мог понять зачем этот чувак, разделяющий с ним любовь к арахису наколол себе у левого уха этот знак. Подняв с пола упавшую книгу, ушастый аккуратно положил её на тумбочку и погасив ночник, вышел из палаты нового знакомого. На этом он решил остановиться и просто посидеть в коридоре, наблюдая за людьми.

Артём сидел на скамейке, затесавшейся в молодых подростах ели и кедра. Позади, в метрах десяти корпус «Белых катакомб», от которого тянулись в этот небольшой но приятный парк, тропинки и дорожки. Пахло тайгой. Смотря на высокий забор, парень слушал хрумканье сидящего рядом зверька, болтающего своими пятками по воздуху.

Уже второй день, сталкер гостил у Гофринова, восстанавливаясь после того, что в его организме натворил паразит.

Артем не помнил, что произошло за периметром, когда он вместе с Тихоновым и его племянником ждали в засаде наркоторговцев. Артём очнулся когда Иван затянул на его кистях хомуты. Как выяснилось он перехлопал всех барыг, но один всё же выжил. Того счастливчика, как понял орион, сейчас мариновали на базе Контроля. Артём вспомнил лицо Матвея Клементьевича, когда он осмотрел его ещё раз и сделал забор крови. Брогов тем временем звонил Мизерову, прося его прислать вертушку. Артём помнил как на него надели смирительную рубашку, на лицо маску, и привязав к металлическому стулу, погрузили в вертолет. В тот момент, он себя чувствовал каким-то Ганнибалом Лектором, которого решили перевезти для следственного эксперимента на место преступления. И всё закончилось бы хреново, если бы не Пушистый.

Посмотрев на острые уши зверька, орион откинулся на спинку скамейки и раскинул с стороны руки.

— Руся, тебе надо зализать свои раны! — до ориона долетел чей-то властный голос. — Не торопись, ты! Восстановиться тебе надо. Эта тварь тебя ведь километра три несла…

Артём навострил уши, Пушистый прекратил хрумкать и тоже вслушался, дергая кончиками ушей.

По тропинки спустились двое мужчин. Пройдя мимо лавки, они скрылись из вида.

Одного Артём узнал сразу — это был тот чувак с наколотой семеркой около левого уха. Второй, постарше, в черной форме ГБР «Белых катакомб» продолжал рассказывать «Седьмому» о том как важно для него сейчас пройти курс реабилитации и позависать в госпитале ещё с неделю. У этого угрюмого амбала на левой стороне шрамированного лица сталкер увидел набитую единицу. Стало понятно, что это командир того креативного отряда Контроля о котором рассказывал Тихонов своему родственнику.

— Артём, как настрой? Боевой? — подойдя к скамейке, спросил радостный Гофринов.

— Пойдет! — ответил сталкер. — Балдеем.

Сев рядом, ученый всмотрелся в Пушистого. Почувствовав на себе его изучающий взгляд, зверек нахмурился и повернул в его сторону головку. Гофринов расхохотался, хлопнув себя по коленке.

— Настоящий мужик! — сквозь смех выдал Гофринов. — Ведет себя как Иди Амин.

— Свой чувак, — заключил сталкер, всматриваясь в подросты кедра.

— Если бы не он, — помрачнел Гофринов, — ты бы погиб, Артём. Я уже руки опустил. Паразит все жили нам вытянул. Новый вид, природу его так и не раскололи.

— Новый вид? — усмехнулся парень. — Я помог науке. Это изи.

— Да, к примеру медицину девятнадцатого века называют героической. Это от того, что все вакцины и противоядия доктора и ученые испытывали на себе.

— Я понял намёк! — улыбнулся парень. — Я такими геройствами не болею. Сам дурак, когда шею раскрыл и вовремя инъекцию от гнуса не сделал. Сам виноват.

— Разумно, — заключил Гофринов.

— Я тут видел типа с наколотой семеркой на лице.

— Да, это Руслан — «Седьмой» из отряда охраны Мизерова. «Меченые». Недавно притащили с дырой в груди. Хорошо спасателей успел вызвать, так отряд бы ещё одного лишился.

— Это он сам сказал, что сигнал успел подать? — прищурившись, спросил Артём.

— Да, а кто бы нажал? Весь отряд был от него в трёх километрах.

— Какого хрена они в тайге забыли?

— У Мизерова ЧП: из «Черной лаборатории» вырвалась какая-то тварь. Привлекли этих парней. Насколько я знаю они потеряли двух: «Третьего» и «Пятого». «Третьего» нашли, похоронили уже. «Пятого» забрала «тайга матушка».

— Есть в артели паренек, который труп «Пятого» видел в какой-то пещере.

Гофринов побледнел, всматриваясь в сталкера.

— Здесь их командир, ему надо сказать! — встрепенулся ученый.

— Конечно. Бойца похоронить надо достойно.

— Второй день уже изучаю твой гостинец, — произнес Гофринов. — Интересный материал. Говоришь под лесопилкой обитают?

— Да, этих тварей там тьма! Есть «альфа», в несколько раз здоровее всех остальных. С мутантами разбираются на раз-два. Жруна, который кстати был в активной фазе после смерча, разобрали в мгновение. Превратили его в какой-то холодец. А с «объедками» и всеми остальными вообще не церемонились. Я поэтому и башку отломал, яд их меня заинтересовал.

— С учетом того, что голова сколопендры была заморожена яд своих свойств не потерял. Уникальная биохимия в нем. Экзотоксины имеют чудовищную силу и высокую биоактивность. Есть такая анаэробная бактерия Клостридия Перфингенс, вызывающая газовую гангрену. Так вот, яд этих гигантских сколопендр в какой-то степени тоже вызывает газовую гангрену, збраживая за секунду углеводы и всю органику до состояния каши и киселя. Это так, для образности без занудства.