Роб Сандерс - Отряд Искупления

Снаряды тяжелых болтеров вонзались в их плоть, разрывая мышцы и кости, но огрины выдерживали тяжелые раны, словно были сделаны из камнебетона, и лишь по их рычанию можно было понять, что они испытывают боль. Только когда потоки огня нескольких болтеров пересекались и удваивали свое останавливающее действие, гигантские гуманоиды, наконец, падали.

Озрик вскочил на ноги, забыв о заклинаниях машинных духов при виде наступающих огринов и стрельбы. Свое оружие он оставил в самолете, но Розенкранц и Нолз выхватили свои пистолеты флотского образца, как оружие последней надежды.

Взглянув вдоль носа самолета, флайт-лейтенант увидела двух гигантских дикарей, бросившихся по открытому пространству к «Призраку». Вскинув пистолеты над плечом молодого стрелка, она и Нолз всаживали в огринов пулю за пулей, но могучие варвары, казалось, этого даже не замечали.

- Бенедикт, нужна помощь, - произнесла Розенкранц в нашлемный вокс, когда патроны в магазине ее пистолета кончились. Пока Нолз перезаряжал свое оружие, загрохотала носовая автопушка «Вертиго». Невероятно, но первый огрин бежал прямо сквозь ее огонь, каждое прямое попадание пробивало кровавые дыры в его грудной клетке. Когда голова огромного дикаря исчезла, разлетевшись брызгами крови и мозга, его кривозубый соплеменник вырвался вперед и получил несколько снарядов автопушки в брюхо. Вскочив на плечо убитого товарища, огрин с него запрыгнул на носовой обтекатель самолета, проскочил мимо автопушки и с грохотом затопал по фонарю кабины.

Все это происходило со страшной быстротой. Прежде чем Розенкранц поняла, что огрин уже перед ними, великан взмахнул тяжелым ножом для свежевания, словно лесоруб Теневых Пустошей. Озрик был просто разрублен надвое. Он не успел даже закричать. Два куска тела злополучного стрелка полетели с фюзеляжа в разные стороны.

Нолз успел зарядить новый магазин и направить пистолет на неостановимого гиганта. Он всадил четыре из пяти пуль в толстую шею и грудь огрина, прежде чем тяжелый бронзовый клинок опустился на его шлем. Шлем и все, что было под ним, мгновенно превратилось в кровавое месиво.

Розенкранц упала. Возможно, она поскользнулась, но более вероятно, это был некий примитивный инстинкт: безошибочный сигнал ее беспомощности перед лицом столь превосходящей силы. Ее рука врезалась в только что очищенный фильтр, и пистолет, выскочив из руки, полетел с фюзеляжа на землю.

Каблуки ее ботинок заскользили по обледеневшему корпусу, когда она попыталась вскочить на ноги, но эта попытка была пресечена новым ударом бронзового клинка. Изогнувшись, что увернуться от него, флайт-лейтенант ощутила, как тяжелое лезвие со свистом рассекло воздух рядом с ней. Второго шанса не будет. Она чувствовала, что этот свирепый варвар хочет убить ее; хочет разрубить ее на куски и окрасить фюзеляж ее теплой кровью.

Под рукой оставалось лишь одно оружие. Розенкранц схватилась за огнемет и с бешено колотящимся сердцем выпустила струю огня по толстым ногам огромного гуманоида. Пламя с гулом охватило колени и лодыжки огрина, поднявшись до юбки из медных стержней и обжигая то, что было под ней.

Огрин испустил злобный рев, выронив тяжелый бронзовый клинок, и инстинктивно подняв ладони в тщетной попытке заслониться от потока огня. Его огромная пасть щелкнула кривыми клыками, намереваясь вцепиться в лицо Розенкранц. Она ответила новым выстрелом огнемета. Струя горящего прометия сожгла грубую толстую кожу на черепе огрина. Его обгорелые колени, наконец, подогнулись, и чудовищный недочеловек рухнул на фюзеляж между кабиной и двигателями.

Обугленные толстые пальцы вцепились в ботинок флайт-лейтенанта и потащили ее по холодному металлу, стаскивая с фюзеляжа. Новая волна тошнотворного ужаса и паники охватила Розенкранц, когда она соскользнула с корпуса самолета и полетела в стерильную ледяную могилу.

Внезапно ей на помощь пришла рука, которой Розенкранц не ожидала. Шесть пальцев, усиленных гидравликой и электроприводами, подключенными к аккумуляторам самолета. В открытой кабине флайт-лейтенант видела напряженное лицо Бенедикта, его тонкие губы скривились еще больше, на лице подергивались истощенные мышцы и сухожилия. Трубки и кабели выдернулись из спины Бенедикта, когда сервитор высунулся из кабины, чтобы удержать тело пилота и вцепившегося в нее горящего огрина.

Розенкранц висела так, казалось, целую вечность, буквально разрываясь между смертельной хваткой огрина и запрограммированным желанием Бенедикта спасти жизнь командира «Вертиго». В конце концов, металлические застежки ботинка не выдержали. Они не были созданы, чтобы противостоять такой нагрузке, деформировались и вырывались из кожи ботинка. Наконец ботинок соскользнул с ноги пилота и вместе с горящим телом огрина полетел вниз.

Розенкранц бросилась в кабину, ее действия были быстрыми и беспощадными. Пристегнувшись в кресле пилота и нажимая босой ногой педали, она включила двигатели и потянула штурвал на себя.

«Вертиго» отреагировала, заработавшие двигатели стали разогреваться, остатки слизи выбило из фильтров. Самолет рванулся в небо, раскалывая остатки кристаллических зарослей, голову пилота вдавило в кресло. После недолгого набора высоты разъяренная Розенкранц включила воздушные тормоза, и всех на борту самолета подбросило к потолку. Нажимая руны на панели управления вооружением, она привела в боевую готовность ракеты «Адский Огонь» под крыльями, после чего просто сбросила их с пилонов, как бомбы.

Они упали на силикатный лес и, разорвавшись вихрем раскаленных осколков, очистили участок местности под самолетом от всего живого.

Взрывная волна сотрясла корпус «Вертиго». Розенкранц нажала кнопку вокс-связи с грузовым отсеком.

- Экипаж, доложить.

- Где шеф? – сразу же спросил Спрэклз.

Розенкранц секунду помедлила с ответом, вновь переживая ужас смерти Нолза.

- Погиб.

- Озрик?

- Докладывайте, - вновь приказала Розенкранц.

Пару мгновений в воксе раздавался треск, потом скорбный голос стрелка сообщил:

- Грузовой отсек в порядке.

Розенкранц оглянулась на Бенедикта. Второй пилот-сервитор был едва жив, его грудь чуть заметно поднималась. Пол кабины почернел от его крови и гидравлической жидкости.

Флайт-лейтенант снова обратила свой взгляд на приборы и страшный мир смерти за армапластовым бронестеклом кабины.

- Мы улетаем, - наконец решила она, и направила самолет к горизонту.

Криг мог поклясться, что пол двигается.

Сильная рука ударила его по лицу, приводя в сознание. Чернота исчезла, оставив только два темных силуэта перед его глазами.

- Сэр? – послышался незнакомый голос. – Комиссар?