Василий Горъ - Ромм. Первый

…Открыв глаза, Ари привычно уперлась взглядом в потолок и, не обнаружив над собой бронированной полусферы из медблока «Врат Вечной Юности», ошарашено огляделась. Зато стоило ей увидеть нас, как на смену недоумению пришла искренняя радость.

- Как-здорово-что-я-на-«Веселом-Роджере»-и-эти-десять-дней-мне-не-приснились! – в стиле болтушки Дотти протараторила она, с моей помощью поднялась с ложа, сгребла нас в объятия и затихла. Увы, совсем ненадолго: если в моих эмоциях ее встретило «зеркало», то Олли читалась без каких-либо проблем. И «прикосновение» к ее чувствам очень быстро превратило любящую женщину в Королеву – отложив восторги на потом, Альери сделала шаг назад, пристально уставилась мне в глаза и поинтересовалась новостями. Совсем не так, как мои бывшие эрратские подружки, произносившие эту фразу только для того, чтобы иметь моральное основание вывалить на меня пару петабайт сплетен или свои собственные проблемы, а предельно серьезно. И получила такой же серьезный ответ:

- Новостей много. Самых разных. Доберемся до спальни – расскажу и покажу.

Сообразив, что ничего, требующего немедленной реакции, не случилось, Ти’Шарли тут же расслабилась. Правда, не полностью. Поэтому, целуя меня и Олли, вложила в прикосновения губ не безумное желание, а радость и тихую, спокойную нежность; вместо того, чтобы сводить меня с ума обнаженным телом, натянула майку; вышла в коридор, не торопясь и не провоцируя меня покачиваниями бедер. Впрочем, в спальне привычно сократила дистанцию до нуля – когда я завалился на кровать, прижалась к моему правому боку и накрыла ладошкой руку Олли, пристроившейся ко мне с другой стороны.

- Седьмого марта нас пытались выбить из гипера… - начал я, как только женщины переплели пальцы и опустили головы мне на грудь. – В нейтральном космосе, в сутках пути до границы территории ССНА[10]. Система противодействия сработала штатно и сразу же уведомила меня. Я связался с Пронырой, он – со своими людьми на Нью-Вашингтоне, и уже через двое суток у меня на руках была голография пустого космодрома ЧВК «Хаос».

Как я и предполагал, королева без всякого труда озвучила единственно возможную цепочку событий, которая могла предшествовать попытке нас осадить:

- Когда посол Новой Америки отправил запись моего обращения к своим подданным в МИД, а министр или кто-то из его подчиненных распространил ее среди всех заинтересованных лиц, «Хаосы» узнали об уничтожении их эскадры и начали готовиться к мести. А второе известие, полученное из того же источника – о том, что «Веселый Роджер» покинул Тэххер и направляется домой – сподобило их поднять остатки флота и прыгнуть на вектор движения нашего рейдера. Благо до нужной точки пространства им было чуть ли не втрое ближе, чем нам. Кстати, а вы не пытались выяснить, откуда у этих тварей мог взяться сверхсекретный стационарный постановщик помех, который частным компаниям вроде как не продается?

- Это можно было и не выяснять: СПП-шки разработала «Weapon & Armory» - ответил я. – А глава этой корпорации является одним из теневых владельцев ЧВК «Хаос».

Альери Мстительная пожала плечами:

- Что ж, если он так рвется в список наших врагов, я возражать не буду!

- Он в него уже ворвался! – криво усмехнулся я и вывесил перед нами запись короткого боя в ЗП-11/8.

Досмотрев ее до конца, королева сделала тот же вывод, что и мы с Олли:

- Первый брандер должен был рвануть между орбитальных крепостей и выжечь облако сверхчувствительных сенсоров, а второй пролететь чуть дальше и упасть на Аламотт.

Выглядела она спокойной, но я чувствовал, что ее потряхивает от бешенства, поэтому сообщил, что по нашему маршруту уже летит сюрприз – ударная эскадра Пятого Зеленого флота с суммарной массой залпа, втрое превышающей тот же показатель остатков флота «Хаосов». И тут же добавил, что мы с Аннеке уже проработали несколько вариантов акций возмездия.

Услышав имя любимой подруги и, по совместительству, главы службы охраны Короны, Ари заставила себя отвлечься от проблем, открыла терминал МС-связи[11] и наговорила ей небольшое письмо. Потом, подумав, надиктовала сообщение еще и дочери. А после того, как оба послания улетели к адресатам, вгрызлась в работу в режиме мощного горнопроходческого комбайна: еще раз, но куда более добросовестно, просмотрела запись инцидента в зоне перехода, изучила все приказы, отданные Дереком и адмиралом Ти’Гисс сразу после боя с «Чинуками», и разобралась с изменениями в режиме охраны столицы клана «Конкистадоры». А когда выяснила, как на известие об этом демарше «Хаосов» отреагировала Тайреша, и завизировала составленные ею наградные листы, требовательно посмотрела на нас с Олли:

- Если наградные листы уже подписаны, планы акций возмездия прорабатываются, а вы все еще не в духе, значит, есть новости и посвежее!

- Есть… - кивнул я, вывесил перед нами еще одну запись, дал королеве возможность оценить внешний вид и состояние отправителя, после чего включил воспроизведение.

Император россов Александр Двенадцатый выглядел очень неважно: из взгляда сильного и бесконечно уверенного в своих силах Владыки пропала жизнь, под глазами появились тяжелые черные мешки, а между бровей и в уголках губ прорезались глубокие складки. Кожа лица посерела и обтянула скулы и нос, щеки ввалились, густые усы поблекли и обвисли, а тыльной поверхности рук стали заметны пигментные пятна.

Мундира на нем не было и в этот раз, однако на смену белой рубашке и жилету пришел наглухо застегнутый серый пиджак со стоячим воротником и с траурной лентой на левой половине груди.

- Доброго времени суток, Дэниел Ромм, Четвертый! – поздоровался он, сделал паузу, поиграл желваками и заставил себя продолжить: - По независящим от меня обстоятельствам я вынужден внести в наши договоренности некоторые коррективы. Причина достаточно весома. По крайней мере, для меня – узнав о том, что в ближайшие дни я уступлю трон наследнику, мой старший сын от второй жены, Семен, счел это решение несправедливым. И обиделся. Настолько сильно, что накануне вылета на Большую Императорскую Охоту приказал одному из своих телохранителей перепрограммировать систему безопасности лимузина Николая. Однако Бог не дал свершиться планам этого выродка и покарал его, ударив по самому больному: утром в эту машину села Лиза, родная мать Семена – во время контрольного тестирования ее флаер показал какую-то мелкую неисправность, и мой наследник великодушно уступил ей свой…

После этой фразы император с хрустом сжал кулаки, побагровел от накативших горечи и гнева, и был вынужден сделать несколько глубоких вдохов, чтобы хоть немного успокоиться:

- В общем, лимузин разбился вдребезги, императрица находится в критическом состоянии, а Семен, узнав, что его мать, вероятнее всего, не выживет, застрелился.