Сергей Панченко - Warm

Александр замолчал, дав людям поразмышлять над его выводами.

– А что, будет новый потоп? – сделал свой вывод Гурьян.

– Я не знаю. Если влага распространилась в атмосфере равномерно, и будет выпадать тоже равномерно, то может быть. А с другой стороны, может и не быть. Земля-то еще не остыла. Испарения будут возвращать большой процент влаги назад.

– А я тоже подумал, что дождичек там кипяточком льет. На лестнице не просто парилка, душегубка. На вдохе в горле спазм, как от вдыхания дыма, – сообщил Харитон.

– А в погреб не пойдет? – заволновалась Фекла.

– Нет. Мы же на холме. Все потоки будут идти вниз. Спасибо, Александру Сергееичу, вы не просто поселение древних русичей создали, вы построили ковчег. Скажите, вам были голоса? – в ироничном тоне спросил Гурьян.

– Скажешь тоже, ковчег, – усмехнулся Александр, – таких погребов в каждом дворе в деревне.

– Ну, ведь, у вас было непреодолимое желание его построить, никак не мотивированное разумными доводами? – Лукерья поддержала Гурьяна.

– Да что вы меня в библейские персонажи записываете? Да, Зарянку хотелось построить, но это в противовес тому, чем я занимался. Суета и шум, против спокойствия и тишины.

– Так и запишем в хрониках нового потопа, Ной был неправильный, Бога не слушал, и спасся сам и людей спас, не благодаря, а вопреки, – не унимался Гурьян.

– У нас села батарейка на телефоне, – прервала библейские разговоры Аглая.

Она подняла телефон, демонстрируя темный экран, – как теперь меняться сменами?

– Надо подвесить под потолок нитку с гайкой на конце и отпустить. Пока болтается, смена идет, – откуда-то из темного угла донесся голос Вторуши.

– Ты как, оклемался? – спросил его Александр. – Как температура?

– СпАла, кажется. Нормально себя чувствую, но спина болит, кожу тянет.

– Заживет теперь, раз оклемался, – заверил его Харитон. – У нас тут обстановка здоровая, как в больничной палате. Кто сразу не помер, те выживут.

– Есть хочу, – Вторуша подобрался ближе к свету.

В неверном пламени свечи его лицо показалось совсем изможденным. Скулы обострились, глаза глубоко впали.

– Ой, сейчас, – подскочила Лукерья, – что-то мы припозднились с завтраком.

Пока она с Аглаей совещалась насчет того, из чего его можно приготовить, Александр решил выйти на лестницу, послушать, какие еще сюрпризы готовит природа. После вчерашней вылазки кожа на шее болезненно отреагировала на изменение температуры. Хотя в помещении температура и упала, но из-за повышенной влажности она ощущалась так, будто наоборот поднялась.

Раскаты грома сотрясали стены. Дождь привычно барабанил в дверь, подспудно создавая иллюзию привычности и безопасности. Александр по влажным и скользким от стекающей на них отсыревшей глины ступеням, поднялся наверх. В щели сверкнул свет вспышки молнии, резанув по глазам. Мощный раскат грома без задержки сотряс стены. Показалось, что даже дверь звякнула щеколдой, будто ее толкнуло взрывной волной.

Барабанная дробь припустила сильнее. Еще громче зашумели ручьи, огибающие вход в погреб. Александр потянулся к дверной ручке и наткнулся на горячий металл и отдернул руку. Любопытство удовлетворять еще было рано.

– Что нового, барин? Зонтик забыли? – хохотнул Гордей.

Народ уже собрался вокруг импровизированного стола и ждал завтрака.

– Как удивительно быстро изменился климат. Еще неделю назад нас беспокоили скачки температуры в десяток градусов, дожди или засухи, а тут, Венера, блин, дождь кипятком хлещет.

– Зато чайник можно не кипятить. Выставил его наружу, набрал воды и пей, – предложил Гурьян.

– Да там вода какая-то невкусная, – с сомнением произнесла Аглая.

– Вот скоро кончится своя, тогда придется пить какая есть. Минерализованная она. При большом давлении и температуре вода становится хорошим растворителем. Если мы имеем дело с паром, выбившимся из-под земли в результате нагревания, то это как раз такой случай. Такую воду надо дистиллировать и добавлять в дистиллят в необходимом количестве, – Александр совершенно случайно незадолго до катастрофы читал материалы на эту тему.

– Да? Со словом дистиллят у меня совсем другие ассоциации, – произнес Гордей, – в бане у меня самогонный аппарат остался. На нем можно было бы гнать любой дистиллят.

– Это хорошо, пригодится однозначно.

– Так, готово, – Лукерья подала на деревянной крышке, используемой вместо подноса, плашки с разными соленьями, – расставляйте.

Несмотря на ситуацию, которая могла вогнать в депрессию, народ в погребе чувствовал себя достаточно хорошо, и в моральном и в физическом плане. Не в последнюю очередь это было из-за отсутствия недостатка еды. Прежде, из этого погреба кормились десятки туристов в день, так что запас имелся.

Под аккомпанемент раскатов грома, люди молчком уплетали нехитрую еду. Даже Вторуша, сидя за столом по струнке, чтобы не беспокоить срастающиеся на спине раны, ел с удовольствием. Александру невольно подумалось, что изоляция тех, кто собрался в погребе, началась гораздо раньше катастрофы.

– Аглая, – обратился он к администратору, – я что-то забыл, кем ты была до работы в Зарянке.

– Никем, – девушка замерла, не донеся ложку до рта. – А что?

– Да? Обычно я сам знакомился с анкетами претендентов. Ты так и написала там?

– Нет, конечно. Я написала, что работала директором парка развлечений.

– А на самом деле, это не так?

– А вы что, собираетесь меня уволить?

– Тьфу, прям, просто я подумал, что мы тут сидим спокойно, как туристы у костра, а там, за стенами, сами знаете, такое творится, а нам будто плевать на это. Мне в том числе, чтобы вы не думали, что я предлагаю вам погоревать. Мне стало интересно, что за этим стоит у каждого. Да и как теперь увольнять? Кадровичка теперь неизвестно где.

– Поняла, – засмеялась Аглая. – Это моя мечта детства, работать на каруселях и кататься каждый день на каких захочу. Работала я, где придется, почти везде неофициально, так что послужного списка у меня не было, а когда нашла объявление про Зарянку, так захотела сюда попасть, что идея про директора парка развлечений возникла сама собой. Я детдомовская, поэтому и мечты у меня были соответствующие.

– Серьезно? Ты, детдомовская? – Харитон вылупил на Аглаю глаза, – никогда бы не подумал.

– А что это должно как-то отражаться внешне? Хотя, Александр Сергеевич что-то заметил.

– Я заметил это у всех, просто начал с тебя, по чину, так сказать.

– Ковчег изгоев, вот кто мы. Нам всем плевать на то, что мира больше нет. Верно?